И лад, и дали - [4]
В любимый всем сердцем лес приглашает Ладыгин своих читателей и в поэтическом сборнике палиндромов «И лад, и дали». С самых первых его страниц мы оказываемся в таинственном пространстве, окруженном стеной высоких деревьев. Поэт как бы заставляет остановиться и вместе с ним полюбоваться чистыми красками осеннего вечернего пейзажа, взглянуть на него глазами художника, увидеть в нем сказочную красоту, которую порой трудно выразить словами:
>(Из стихотворения «Осенний сон»)
Почти каждая картина Ладыгина-художника является живописной песней лесу, и почти в каждом пейзажном стихотворении Ладыгина-поэта мы находим ее словесное воплощение. В живописи и в поэзии он любуется «колер<ом> елок», «лес<ом> ив», «лик<ом> осины», «золото<м> лоз»; удивляется тому, как «и ладили да кадили дали», как «в озере березовая сень лепетала»; затаив дыхание слушает таинственный «в озере зов», «тополя лопот». Душа художника и поэта очень болезненно воспринимала рубку леса, яростно протестуя против бездумного умертвления живой красоты:
>(Из стихотворения «Лес»)
В последние годы жизни Николай Ладыгин писал свои живописные работы с изображениями леса на овальных березовых срезах, отчего создавалось впечатление, что это не просто пейзажи, а отражения природы в маленьких волшебных зеркалах, обрамленные шершавой древесной корой. Вместо колец на ровном спиле ствола, по которым, как известно, можно определить возраст дерева, в миниатюрных картинах художника предстает образ Эдема — прекрасные в своей неувядаемости уголки средней полосы России. Словно сама древняя память, скрытая глубоко в генах деревьев, явила на свет некогда утерянный земной рай; словно само растение хотело сказать вам: «Нельзя сосчитать годы моей жизни, я живу и буду жить вечно…»
Среди живописного наследия Ладыгина сохранились не только многочисленные пейзажи, но портреты и отдельные жанровые картины, которые экспонировались на разных выставках. В тамбовском доме Николая Ивановича его потомками, фотографами Борисом и Алексеем Ладыгиными, хранятся этюдные портреты близких родственников художника и многих интересных людей, некогда бывавших у него, друживших с ним и поддерживавших его в творческих поисках. Это портреты поэтов М. Румянцевой, Н. Глазкова, С. Милосердова, В. Дорожкиной; филолога Б. Двинянинова, писателя А. Стрыгина и многих-многих других.
Художественные приемы, использованные Ладыгиным при написании живописных портретов, легко соотносятся с его особой манерой поэтического слога. Так, «монументальной скульптурности», лаконичности, четкости палиндромического слова соответствовало желание художника смело и «жестко» лепить формы при занятии им изобразительным видом искусства. Наконец, своеобразным аналогом живописного портрета в творчестве Ладыгина выступал поэтический портрет. Его стихи-палиндромы под названиями «Лермонтов», «Лев Толстой», «Сергей Есенин», «Александр Блок», «Велимир Хлебников», запечатлевающие образы русских писателей и поэтов, соседствуют с образами историческими, которым посвящены палиндромические поэмы «Иван Грозный», «Протопоп Аввакум», «Петр Первый». Собранные вместе, они составляют целую галерею. Не случайно значительное место в ее ряду занимают поэтические портреты известнейших художников — русских и западноевропейских: «Ван Гог», «Поль Гоген», «Врубель», «Исаак Левитан». Своеобразным гимном пейзажной живописи звучит стихотворение «В зале Шишкина»:
>(Из стихотворения «В зале Шишкина»)
К живописным пейзажам И. Шишкина у Ладыгина было особое отношение. Он не переставал восхищаться мастерством русского художника, подлинного певца леса. Николай Иванович часто копировал работы Шишкина, стремясь к максимальной точности при воспроизведении рисунка и цвета.
Совсем не случайно среди живописных работ Николая Ладыгина сохранилось большое число его автопортретов — их более сорока.
Как известно, автопортрет выражает попытку увидеть себя со стороны, увидеть себя отраженным в зеркале и навеки запечатлеть в живописи, графике или в скульптуре. Как уже говорилось ранее, образ зеркала незримо присутствовал во всем творчестве художника и поэта. «Многозеркальность» (прихотливое ритмическое и смысловое эхо) была присуща стихам-палиндромам Ладыгина. «Многозеркальность» нашла яркое выражение в его живописных пейзажах — в обязательном присутствии водоемов, отражающих природу; в пейзажных миниатюрах на березовых срезах, напоминающих маленькие сказочные зеркала. Именно поэтому автопортреты художника, как особый жанр, являются неким смысловым центром, помогающим понять саму суть его творческих исканий.
В автопортретах Ладыгина нет и тени внешнего самолюбования или показного «желания казаться». Его пристальный взгляд говорит о попытке заглянуть вовнутрь себя, о попытке увидеть, постичь и без прикрас отразить самые потаенные стороны собственной души. Кто он? В чем смысл творчества? Где грань человеческого самопознания? В последние годы жизни сокровенные вопросы бытия, сомнения в правильности выбранного пути, ощущение духовного одиночества не давали покоя художнику и поэту:
Н. И. Ладыгин. Золото лоз. Палиндромические стихи и поэмы. Первая книга поэта и художника, чье творчество получило известность лишь в последнее десятилетие, является одновременно и первой в России книгой, целиком состоящей из палиндромических стихов.Издание осуществлено при участии отдела культуры мэрии города Тамбова.Составитель С. Е. Бирюков.
Палиндром (в переводе с греческого — бегущий назад) — слово или стих, одинаково читаемый как слева направо, так и справа налево.После отдельных экспериментов Велимира Хлебникова и Семена Кирсанова Ладыгин стал первым русским автором, целенаправленно работавшим в этой форме. Стихотворения-палиндромы Ладыгина разнообразны по содержанию, в них мы видим и пейзажную лирику, и исторические события, и портреты известных личностей.В настоящий сборник вошли мало знакомые произведения автора.
Палиндром (в переводе с греческого — бегущий назад) — слово или стих, одинаково читаемый как слева направо, так и справа налево.Сказка Романа Адрианова — это первое большое произведение на русском языке, от начала и до конца являющееся палиндромом.
Палиндром (в переводе с греческого — бегущий назад) — слово или стих, одинаково читаемый как слева направо, так и справа налево.Поэма Павла Нагорских продолжает традиции классического русского палиндрома.
Палиндром (в переводе с греческого — бегущий назад) — слово или стих, одинаково читаемый как слева направо, так и справа налево.Мастер русского верлибра, Михаил Крепс, с интересом берется за сочинение палиндромов и в 1993 году выпускает книгу «Мухи и их ум», ставшую настоящей сенсацией в палиндромическом сообществе. Его произведения продолжают традиции классического русского палиндрома, заложенные еще Велимиром Хлебниковым.
Палиндром (в переводе с греческого — бегущий назад) — слово или стих, одинаково читаемый как слева направо, так и справа налево.Андрей Канавщиков уверяет, палиндром — это не сенсация. Данность палиндрома — его магнетическое единство. Сцепление слов здесь выступает как единственно возможное сцепление. Прелесть палиндромов в том, что с точки зрения своих общих принципов, своей исторической традиции, они не бывают ни слабыми, ни сильными, ни сырыми, ни профессиональными.
Палиндром (в переводе с греческого — бегущий назад) — слово или стих, одинаково читаемый как слева направо, так и справа налево.Палиндромами пишут не только стихи, но и пьесы. Одна из самых интересных — пьеса Валентина Хромова «Потоп, или Ада Илиада».
Палиндром (в переводе с греческого — бегущий назад) — слово или стих, одинаково читаемый как слева направо, так и справа налево.Владимир Гершуни создал невероятную палиндромную поэму «Тать»… В ней жгут усадьбы, грабят, топчут, свищут, мстят, огнемечут… По своему строю и речевой лексике она вроде бы перекликается с хлебниковским «Разиным», но по содержанию более сложна и образна. Это уже не эксперимент со словом, а полноценное художественное произведение.