И будет вечен вольный труд - [15]

Небесным светом озарился

И чувством жизни насладился;

Где птичек нежных громкий хор

Воспел рождение младенца;

Где я Природу полюбил,

Ей первенцы души и сердца—

Слезу, улыбку — посвятил

И рос в веселии невинном,

Как юный мирт в лесу пустынном?

Дерзну ли петь, о мать река!

Как ты, красуяся в теченье

По злату чистого песка,

Несешь земли благословенье[2]

На сребряном хребте своем,

Везде щедроты разливаешь,

Везде страны обогащаешь

В блистательном пути твоем;

Как быстро плаватель бесстрашный

Летит на парусных крылах

Среди пучин стихии влажной,

В твоих лазоревых зыбях,

Хваля свой жребий, милость неба,

Хваля благоприятный ветр,

И как, прельщенный светом Феба,

Со дна подъемлется осетр,

Играет наверху с волнами,

С твоими пенными буграми,

И плесом рассекает их?

Когда ж под тучами со гневом,

С ужасным шумом, грозным ревом

Начнешь кипеть в брегах своих,

Как вихри воздух раздирают,

Как громы с треском ударяют

И молнии шипят в волнах,

Когда пловцы, спастись не чая

И к небу руки простирая,

Хлад смерти чувствуют в сердцах,—

Какая кисть дерзнет представить

Великость зрелища сего?

Какая песнь возможет славить

Ужасность гнева твоего?..

Едва и сам я в летах нежных,

Во цвете радостной весны,

Не кончил дней в водах мятежных

Твоей, о Волга! глубины.

Уже без ветрил, без кормила

По безднам буря нас носила;

Гребец от страха цепенел;

Уже зияла хлябь под нами

Своими пенными устами;

Надежды луч в душах бледнел;

Уже я с жизнию прощался,

С ее прекрасною зарей;

В тоске слезами обливался

И ждал погибели своей…

Но вдруг творец изрек спасенье—

Утихло бурное волненье,

И брег с улыбкой нам предстал.

Какой восторг! какая радость!

Я землю страстно лобызал

И чувствовал всю жизни сладость.

Сколь ты в величии своем,

О Волга! яростна, ужасна,

Столь в благости мила, прекрасна:

Ты образ божий в мире сем!

Теки, Россию украшая;

Шуми, священная река;

Свою великость прославляя,

Доколе времени рука

Не истощит твоей пучины…

Увы! сей горестной судьбины

И ты не можешь избежать:

И ты должна свой век скончать!

Но прежде многие народы

Истлеют, превратятся в прах,

И блеск цветущия Природы

Померкнет на твоих брегах[3].

1793

Молитва о дожде

Мать любезная, природа!

От лазоревого свода

Дождь шумящий ниспошли

Оросить лицо земли!

Всё томится, унывает;

Зелень в поле увядает;

Сохнет травка и цветок —

Нежный ландыш, василек

Пылью серою покрыты—

Не питает их роса…

Дети матерью забыты!

Солнце жжет, палит леса.

Птички в рощах замолчали;

Ищут только холодка.

Ручейки журчать престали;

Истощилася река.

Агнец пищи не находит:

Черен холм и черен дол.

Конь в степи печально бродит;

Тощ и слаб ревущий вол.

Ах! Такой ли ждал награды

Земледелец за труды?

Гибнут все его плоды!..

В горькой части без отрады

Он терзается тоской

За себя, за чад страдает

И блестящею слезой

Хлеб иссохший орошает.

Дети плачут вместе с ним;

Игры все немилы им!

Мать любезная, Природа!

От лазоревого свода

Дождь шумящий ниспошли

Оросить лицо земли!

Ах! доселе ты внимала

Крику слабого птенца

И в печалях утешала

Наши томные сердца.

Неужель теперь забудешь

В нужде, в скорби чад своих?

Неужель теперь не будешь

Нежной матерью для них?—

Нет, тобою оживятся

Наши мертвые поля;

Вновь украсится земля,

Песни в рощи возвратятся,

Благодарный фимиам

Воскурится к небесам!

1793

К отечеству >{88}

Цвети, отечество святое,

Сынам любезное, драгое!

Мы все боготворим тебя

И в жертву принести себя

Для пользы твоея готовы.

Ах! смерть ничто, когда оковы

И стыд грозят твоим сынам!

Так древле Кодры^{89} умирали,

Так Леониды^{90} погибали

В пример героям и друзьям.

Союз родства и узы крови

Не так священны для сердец,

Как свят закон твоей любови.

Оставит милых чад отец,

И сын родителя забудет,

Спеша отечеству служить;

Умрет он, но потомство будет

Героя полубогом чтить.

1793

«Весело в поле работать…»

Весело в поле работать:

Будьте прилежны, друзья!

Класы златые ссекайте

Махом блестящей косы!

Солнце сияет над нами;

Птицы в кусточках поют.

Весело в поле работать:

Будьте прилежны, друзья!

Чувствуйте милость Цереры,

Доброй богини плодов!

Жителям неба любезен

Глас благодарных сердец.

Скоро настанет и вечер;

Вечер для отдыха дан.

Пользуйтесь часом работы,

Пользуйтесь временем дня!

Весело в поле работать:

Будьте прилежны, друзья!

Класы златые ссекайте

Махом блестящей косы!

Звери работы не знают,

Птицы живут без труда;

Люди не звери, не птицы—

Люди работой живут.

1793

Алексей Федорович Мерзляков >{91}

1778–1830

«Среди долины ровныя…» >{92}

Среди долины ровныя

На гладкой высоте,

Цветет, растет высокий дуб

В могучей красоте.

Высокий дуб, развесистый,

Один у всех в глазах;

Один, один, бедняжечка,

Как рекрут на часах!

Взойдет ли красно солнышко —

Кого под тень принять?

Ударит ли погодушка —

Кто будет защищать?

Ни сосенки кудрявыя,

Ни ивки близ него,

Ни кустики зеленые

Не вьются вкруг него.

Ах, скучно одинокому

И дереву расти!

Ах, горько, горько молодцу

Без милой жизнь вести!

Есть много сребра, золота —

Кого им подарить?

Есть много славы, почестей —

Но с кем их разделить?

Встречаюсь ли с знакомыми —

Поклон, да был таков;

Встречаюсь ли с пригожими —

Поклон — да пара слов.

Одних я сам пугаюся,

Другой бежит меня.

Все други, все приятели

До черного лишь дня!

Где ж сердцем отдохнуть могу,

Когда гроза взойдет?

Друг нежный спит в сырой земле,

На помощь не придет!

Ни роду нет, ни племени