И будет рыдать земля. Как у индейцев отняли Америку - [36]
Весной 1868 г. генерал Шерман не дал Шеридану разгуляться. Хотя племена южных равнин имели все основания негодовать после того, как обещанный у Медисин-Лодж-Крик аннуитет, оружие и боеприпасы так и не появились, индейцы не нарушили мирное соглашение. И все же беда назревала. Виски, приобретенный в обмен на бизоньи накидки, горячил кровь молодых воинов. На некоторых стоянках шайеннов и арапахо все взрослое мужское население зачастую напивалось в дым. А обычай требовал от молодого индейца, чтобы тот сражался – хоть трезвым, хоть пьяным. Когда пришла весна, шайенны и арапахо возобновили привычные набеги на пауни в Небраске и на кау в восточном Канзасе. Воины-Псы тоже были готовы повоевать, но не ради боевых заслуг или чужих коней. Они собирались отстаивать свои охотничьи угодья на реках Смоки-Хилл и Репабликан на самом западе Канзаса по возможности мирным путем, но если туда вторгнутся белые, то и с оружием в руках. В мае они получили потенциальное подкрепление, когда отряды южных шайеннов и арапахо с территорий к югу от реки Арканзас устремились на север, чтобы присоединиться к летней охоте Воинов-Псов. Они ничего не нарушали, ведь сенатор Хендерсон сказал, что они имеют право охотиться там, если будут держаться к западу от канзасских поселений. Но Шеридан, судя по всему не посвященный в двойную игру Хендерсона, этот внезапный наплыв индейцев воспринял как предзнаменование войны. На южном фланге его фронта это предзнаменование уже сбылось: кайова и команчи снова принялись убивать техасцев, словно совет у Медисин-Лодж-Крик был лишь ни к чему не обязывающей забавой, способом развлечься между сезонами набегов.
Шеридан не сделал ничего, чтобы завоевать доверие индейцев. Наоборот, он всеми силами настраивал их против себя. Когда входящие в Совет Сорока Четырех вожди шайеннов и арапахо пожаловались ему на невыполнение условий договора на Медисин-Лодж-Крик (оружие и ежегодные выплаты так и не прибыли, а немногие индейцы, решившиеся пойти путем белого человека, не понимали, куда им податься, поскольку Конгресс до сих пор не открыл резервации), генерал расценил жалобы как «наглость». По окончании собрания агент по делам индейцев попросил у Шеридана разрешения выдать тем оружие, когда его привезут. «Да, – ответил Шеридан, – выдайте им оружие, и если они будут с нами воевать, то наши солдаты убьют их как мужчин». – «Пусть ваши солдаты отрастят волосы, – парировал шайеннский вождь, – чтобы мы не зря о них руки марали»[107].
Вскоре после этой встречи Шеридан послал на земли индейцев шпионов – трех толковых «сквомэнов» (так называли белых жителей фронтира, женатых на индианках). Старшим у них был лейтенант Фредерик Бичер, офицер образованный и отважный (но не знавший меры в выпивке).
Агенты Бичера никаких признаков смуты среди индейцев не обнаружили, так что первые донесения, полученные Шериданом от лейтенанта, вселяли надежду. Они снимали с индейцев подозрения в мелких налетах, указывая на истинных преступников – белых головорезов-десперадос. Шеридана обрадовала перспектива «не ввязываться в бой до окончания военного сезона у индейцев». Иными словами, Шеридан считал войну с южными шайеннами и арапахо неизбежной, но они с Шерманом предпочли бы вести ее там и тогда, где и когда это будет удобно им[108].
Однако эти расчеты перечеркнула безобидная потасовка между шайеннами и кау в восточном Канзасе. Губернатор Канзаса готов был спустить дело на тормозах, но его нервные избиратели забросали Вашингтон бездоказательными заявлениями о грядущих набегах на приграничные поселки. В результате Индейское бюро отложило выдачу индейцам обещанного оружия и боеприпасов. На самом деле ни южные шайенны, ни Воины-Псы большой нужды в ружьях не испытывали: по сведениям шпионов лейтенанта Бичера, они и без того успели вооружиться до зубов. Но отсрочка уязвила их – это был вопрос принципа. Обстановка накалялась, грозя кровавыми столкновениями.
Они произошли в начале августа, когда военный отряд Воинов-Псов, потерпев поражение в стычке с пауни и подогревшись виски, купленным на ранчо у реки Соломон, наткнулся на армейский патруль. Патруль открыл по ним огонь. Никто не пострадал, но пьяные индейцы, дав волю давно копившейся ярости, устроили ряд молниеносных набегов, убив четырнадцать белых поселенцев, изнасиловав несколько женщин и похитив двоих детей. Когда молва об этих подвигах прокатилась по селениям шайеннов, племя пошло вразнос. Вожди Воинов-Псов не могли удержать своих воинов, и те нападали на отдаленные фермы и ранчо, устраивали засады на обозы переселенцев и дилижансы и угоняли скот по всей округе – от центрального Канзаса до восточного Колорадо. По окраинам Денвера носилось почти двести воинов. Поселенцы в панике бежали из отдаленных канзасских городков на восток, иногда буквально в чем были.
Эти бесчинства послужили для Шермана и Шеридана сигналом к действию. Шерман приказал своему свирепому подчиненному выдворить шайеннов из Канзаса – Шеридан только этого и дожидался, а заодно и возможности вздернуть виновных, перебить их лошадей и уничтожить их селения
