И будет рыдать земля. Как у индейцев отняли Америку - [27]

.

Глава 4 «Война Хэнкока»

Прибывший на Запад осенью 1866 г. генерал-майор Уинфилд Скотт Хэнкок обладал репутацией одного из самых доблестных полководцев северян. Генерал Грант считал его своим лучшим командующим, однако отдавать под его начало Департамент Миссури оказалось ошибкой. Хэнкок ничего не знал об индейцах и не имел ни малейшего желания узнать их – прискорбное упущение для военачальника, в зону ответственности которого входили дороги в Скалистых горах и вдоль реки Арканзас – два из трех основных маршрутов белых переселенцев через Великие равнины.

Годом ранее генерал Поуп доказывал, что Договор на реке Литтл-Арканзас, по которому племена южных равнин соглашались обосноваться в больших резервациях, основательно удаленных от переселенческих путей, не стоил потраченной на него бумаги. Опровергая прогнозы Поупа, Черный Котел и другие мирные вожди южных шайеннов и южных арапахо подчинились требованиям, но продолжавшиеся нападения на поселенцев говорили об ограниченном влиянии вождей на воинские общества. Особенную строптивость демонстрировали неукротимые Воины-Псы из южных шайеннов – и не сказать, чтобы безосновательно. После того как в 1865 г. вновь открылась тропа Смоки-Хилл, доступ к их охотничьим угодьям в западном Канзасе был полностью перекрыт. Пассажиры бесконечной вереницы фургонов снова разоряли их землю, а параллельно тропе змеилась на запад новая линия железной дороги – восточная ветка «Юнион Пасифик», уже подползающая к центральной части Канзаса. Но гораздо опаснее самой железной дороги для Воинов-Псов были выраставшие вдоль нее как грибы скопища покрытых дерном хижин, дощатых хибар и парусиновых палаток. Вскоре эти предвестники будущих городов заполонили все места обитания бизонов. Вожди Воинов-Псов не подписывали договор на Литтл-Арканзас и не считали себя обязанными перебираться на земли к югу от реки Арканзас – впрочем, и вожди, подписавшие договор, считали, что у их племен остается право охотиться по берегам реки Смоки-Хилл. Кроме того, резервация в западном Канзасе, которую обещали индейцам на встрече, так и не открылась. Зимой 1866–1867 гг. северные оглала и шайенны пришли на юг похвастаться своими победами на Бозменском тракте. Почему, спрашивали воинственные северяне своих южных соплеменников, они тоже не выступят против белых захватчиков?

При таком количестве угроз для мира и спокойствия от командующего департаментом требовалось терпение и выдержка, однако Хэнкок не проявил ни того ни другого. Столкнувшись в 1866 г. с несколькими мелкими набегами, часть которых наверняка была делом рук белых бандитов-десперадос, генерал воспринял как руководство к действию бездоказательные заявления жителей Запада и своих легковерных подчиненных, что индейцы замышляют весной 1867 г. развязать большую войну. Одним из главных распространителей этих слухов был губернатор Канзаса Самуэль Кроуфорд, организовавший кампанию по заселению западного Канзаса. Чтобы привлечь поселенцев, были нужны гарантии безопасности, для этого губернатору требовалось активное присутствие армии. А какой предлог заполучить войска надежнее, чем индейская угроза?

В марте 1867 г. Хэнкок объявил о большом походе в западный Канзас. Во всеуслышание он заявлял, что сражаться будет, только если индейцы нападут первыми, но Шерману в беседе с глазу на глаз сообщил, что хорошо бы шайенны отказались выполнять его требования и развязали войну, «поскольку им, несомненно, пора дать острастку». Генерал Шерман слухам не верил: проведенный им осенью 1866 г. инспекционный объезд показал, что обвинения против индейцев были сфабрикованными. Однако желание отомстить за катастрофу с Феттерманом взяло верх, и он полностью поддержал Хэнкока. Когда весной 1867 г. Красное Облако возобновил войну на севере, Шерман добился от Конгресса ассигнования средств на экспедицию Хэнкока. Если нельзя задать жару Красному Облаку, пусть будет худо хотя бы каким-нибудь индейцам.

В эту нездоровую обстановку и угодил в начале апреля Хэнкок, прибывший в Форт-Ларнед в Канзасе, якобы на переговоры с вождями южных шайеннов. Он привел с собой отряд из 1400 человек – самый большой из всех собиравшихся на равнинах, включая 7-й кавалерийский полк. Первый же отданный Хэнкоком приказ опроверг все данные вождям заверения, что он стремится к миру. «Мы готовимся к войне и будем воевать, если представится подходящая возможность, – объявил он своим офицерам. – Мы не потерпим дерзости ни от одного индейца. Мы дадим им понять, что правительство готово и способно наказать их, если они будут проявлять враждебность». Разумеется, выяснить причины неприязни, выказываемой индейцами, Хэнкоку даже в голову не пришло[83].

Сперва Хэнкок встретился с вождями Воинов-Псов и их союзников – южных оглала, стоянки которых располагались на Пони-Форк, рукаве реки Арканзас, в 55 км к западу от Форт-Ларнеда. Чтобы успеть на встречу, вождям пришлось преодолеть жестокий апрельский буран, и на закате 12 апреля они въехали на изможденных, еле передвигающих ноги лошадях в генеральскую ставку. Не слушая возражений шайеннского агента майора Эдварда Уинкупа, пытавшегося втолковать, что шайенны считают священную силу солнца залогом честности и мудрости совета и поэтому никогда не проводят собраний по ночам, Хэнкок приказал начать переговоры немедленно и разразился путаной речью, озадачившей и переводчиков, и индейцев. Он был в ярости оттого, что на призыв приехать на переговоры откликнулись только пять вождей, ведь «ему есть что сказать индейцам» и повторять это по десять раз он не намерен. «Завтра я отправляюсь в ваш лагерь, – заявил Хэнкок. – Насколько я знаю, очень многие индейцы желают воевать. Что ж, мы здесь, и мы готовы к войне». От имени вождей отвечал Высокий Бык из Воинов-Псов: «Вы посылали за нами, мы пришли. Мы никогда не причиняли белым людям зла и не собираемся. ‹…› Ты говоришь, что завтра пойдешь в наше селение. Если пойдешь, я скажу тебе там то же самое, что говорю тут». Иными словами, держитесь от селения подальше. Завершая совет, Хэнкок невпопад пригрозил индейцам, что сотрет с лица земли все племя шайеннов, если хотя бы одно копыто коня хотя бы одного военного отряда ступит на восточную ветку «Юнион Пасифик». Полковой врач 7-го кавалерийского полка осудил поведение Хэнкока. Это генерал вел себя «беспардонно», а не индейцы, уверял врач: Хэнкок «отчитывал индейских воинов, словно школьный учитель нашкодивших учеников». Перед отбытием вожди умоляли майора Уинкупа отговорить Хэнкока от похода на их стоянку, но Хэнкок, решивший напугать шайеннов мощью своего войска, Уинкупа даже слушать не стал