Хроники Конца Света 1-B - [36]

Но он задавался вопросом, что бы произошло, если бы это предположение удалили.

Парень перед ним заговорил.

— Что, если вы используете безопасное письмо, как в этом докладе, в качестве основы для тщательно отобранного набора повседневного письма с минимумом силы? Позволит ли это вам передавать вашу нынешнюю культуру и даст ли возможность любому заниматься исследованиями?

Он говорил, что нынешнее положение культуры 1-го Гира изменится.

Саяма протянул к нему руку. Он потянулся к книге у его груди.

Фасольт передал парню книгу в толстом переплете, которую он хотел взять.

Саяма раскрыл ее и пролистал несколько страниц.

— У вас так много домов. И люди, живущие в них, работают в школах, магазинах, и государственных учреждениях. Но ввиду страха опасного письма, вы не можете ничего записывать. Вы не имели возможности расширить технологию письма, что поддерживала бы эти записи, и UCAT ныне держит от вас нашу технологию в стороне.

— Это правда…

— В форме репараций, UCAT уберет ограничение на эту технологию, — произнес Саяма.

Фасольт повернулся к Ооширо, который глянул на него в ответ.

— Ну, нам придется провести насчет этого переговоры с UCAT других стран. Вот незадача, — сказал старик.

Фасольт выдал тихий гортанный смешок, и прислушался к дальнейшим словам Саямы.

— Наш мир незрелый, Фасольт. Всего тысячу лет назад мы верили, что наш мир такой же плоский, как и ваш. Но наши люди двигались, оставляли записи, и изменили наши верования, чтобы они соответствовали действительности. И даже сейчас мы накапливаем всё больше и больше записей, дабы отделять правду от вымысла.

— И ты говоришь нам сделать то же самое? Понимаю, — согласился Фасольт.

То была хорошая идея. Если они получат письменные инструменты массового производства, им всего лишь понадобятся люди со способностью записывать все должным образом. И вместо ограничения на использование письменных инструментов, как поступала королевская семья, они ограничат слова, наделяющие силой, и распространят безопасные слова.

Знание будет разноситься, и они даже смогут взаимодействовать с другими культурами. Однако…

— Саяма Микото. Это хорошая идея, но проблема остается. Наши переговоры продолжаются.

— Э? — выдала Синдзё, и Фасольт повернулся к Саяме.

Саяма не выказал на его слова удивления или паники.

Он просто сказал:

— Верно, ты понимаешь, не так ли? Письмо может предать тех, кто им пользуется. Накапливание и распространение записей может не только создавать; это может и разрушать. — Саяма сжимал книгу в толстом переплете, — Если вы получите технологии для печатания книг, вы получите книги вроде этой. И это перенесет ваши обиды будущим поколениям. Сила, которую мы вам дадим, создаст для нас больше врагов.

— И вот почему я должен кое-что спросить, мальчик…нет, ты уже не мальчик. Ты просто Саяма Микото. Можешь ли ты передать нам эту технологию, не опасаясь распространения наших обид, защитить Зигфрида и священный меч Грам, и также добыть Концептуальное Ядро?

— Конечно, — ответил Саяма.

●

Глаза Синдзё расширились, когда она услышала слова Саямы.

— Т-ты не можешь, Саяма-кун! Ты не можешь становиться его врагом!

— Я думаю, все будет нормально. Фасольт понимает, что этот доклад не более чем справочный материал. После того, как я его упрекнул, он признал, что тот содержит субъективное мнение.

— Он признал, но…

Фасольт кивнул:

— Эти комментарии и их записи ничего не стоят. За столом переговоров имеет вес лишь окончательное решение.

Ооширо поднял глаза и произнес:

— Эм, ты же знаешь, что я очень стараюсь набирать всё, что было сказано, правда? Прошу, не говори, что это ничего не стоит.

Фасольт его проигнорировал. Полудракон глянул на остатки телефона, лежащие между ним и Саямой.

— Мое заявление о том, что доклад о расследовании содержит личное мнение, останется вне записей. Это означает, что я могу настаивать на его легитимности. Что бы ты не сказал, он будет рассматриваться как точный. Даже если ты опротестуешь, его напечатают и распространят среди всех. Множество людей поверят скорее ему, чем тебе!

— Фасольт, я собираюсь проверить, насколько внимательным ты был все это время. Это ничего?

Неожиданные слова Саямы заставили Фасольта поднять взор.

— Что?

— Я задам некоторые вопросы, а ты на них ответишь. Понял? Когда ты сломал мобильный, чьи остатки валяются передо мной, ты проверил, был ли он включен?

Синдзё не понимала смысла вопроса.

И Фасольт, похоже, тоже.

Он слегка опустился и спросил:

— Ты хочешь сказать…он был выключен?

Эти слова, которые звучали невнятно для полудракона, заставили Синдзё удивленно наклонить голову.

— Это Вы о чем? — спросила девушка, и Фасольт быстро повернулся к ней.

— Почему ты спрашиваешь?

— О, эм, это ничего. Совсем ничего. Возможно, тут небольшое недопонимание.

Она лихорадочно замахала руками перед собой, но Фасольт сосредоточил на ней взгляд. Он открыл свой клыкастый рот и произнес:

— Что происходит? Синдзё, мне казалось, ты и Саяма работаете вместе. Он подаст тебе знак, и ты начнешь запись того, что я…

— С-секундочку!

Синдзё не понимала часть того, что он сказал. И это напомнило ей еще одну загадочную вещь, которую Фасольт сообщил ранее. Синдзё переспросила насчет запутанных кусков.