Хроники Конца Света 1-B - [38]

Вместо ответа, Фасольт поднял обе руки.

Саяма вздохнул.

Выходит, это всё, подумал он.

Он опустил Баку с головы, и пробормотал:

— Ну что за фарс.

●

Раздраженный комментарий Саямы заставил Синдзё склонить голову. Она увидела, как он хмурится.

— Фарс? Почему? Ты выглядишь недовольным.

Саяма кивнул, глянул в ее сторону, и затем повернулся к Ооширо.

— Старик, прошу, не заставляй меня делать это снова.

Ооширо поднял глаза и горько улыбнулся. Синдзё не могла уловить смысл этого обмена.

— Ч-что ты хочешь сказать? Что сделал Ооширо-сан?

— Я осознал на середине разговора. Старик все это подстроил. Подумай об этом. Почему Фасольт мог притронуться к моим вещам? И кто попросил тебя их мне вернуть? Как Фасольт смог поджидать снаружи Концептуального Пространства, во время своего ограниченного времени там? И кто остановил нас перед входом, спросив, не несу ли я что-либо? — Он перевел дыхание. — Проще говоря, эти предварительные переговоры — испытание. Я осознал это, едва заметил проблему с бумажной технологией. 1-й Гир покорный настолько, что согласился на ограничения Лоу-Гира. В таком случае для Фасольта было странно занимать агрессивную позицию. Мне стыдно, что я не осознал почему, и так разошелся из-за розыгрыша.

Саяма сложил руки на груди и закрыл глаза. Синдзё не знала, что ему на это ответить.

Фасольт загоготал во всю глотку.

— Не расстраивайся, Саяма Микото. Ты наверняка мне не поверишь, но я был серьёзен.

— Серьёзен, хм?

Саяма вздохнул с закрытыми глазами.

Его плечи поникли, и, похоже, его поглотили свои мысли по этому поводу.

…Он наверняка думает, что Фасольт сдерживался?

— Ооширо-сан. Сегодняшние переговоры были эффективными?

— Да. Убрать ограничение на производство бумаги действительно полезная идея. Мне кажется, это было бы эффективно.

— Отнеситесь к этому серьёзней. Саяма-кун дискутировал не для забавы.

Услышав это, Саяма открыл глаза. Синдзё взглянула ему в глаза и подумала.

…Он может выкрутиться в любой ситуации.

— Ты словно злобный король софистики.

— Благодарю за такое прямолинейное мнение, — с горькой улыбкой произнес Саяма.

Но Синдзё снова на него взглянула. Столкнувшись с оппонентом, выдающим абсурдные аргументы, этот парень отказался вести переговоры должным образом и ответил собственным абсурдным аргументом.

…Фамилия "Саяма" предписывает роль злодея. Это так?

Она вспомнила, как Саяма говорил, что наделен способностями, необходимыми для свершения зла.

Он это подразумевал? Подумала Синдзё.

Ей было интересно, что бы сделала она, оказавшись на его месте.

…Если бы я отпарировала должным аргументом, я бы наверняка столкнулась с очередным абсурдным аргументом.

Но правда никогда не будет выяснена. И факт оставался в том, что абсурдный аргумент Саямы заставил Фасольта отступить.

Единственная информация, что у нее оставалась, это выражение лица Саямы и его поникшие плечи.

…Он не стал действовать всерьёз. Наверное, потому, что он осознал на полпути намерения Ооширо-сана.

Она кивнула и решила, что охотно сыграет роль слушателя, если он захочет на что-то пожаловаться.

Подобное непременно окажется полезным после того, чем всё сегодня завершилось.

И едва только Синдзё определилась, Фасольт повернулся к Саяме и заговорил.

— Всё действительно пошло не так, как планировалось. Возможно, от внука Саямы мне следовало подобного ожидать.

Синдзё увидела, как Саяма схватился за левую сторону груди. Он скривился и глянул на Фасольта.

— Ты знал моего деда?

— Знал, пускай и недолго. Когда мы впервые прибыли в этот мир, он был членом UCAT, который готовил эту местность стать будущей резервацией. Зигфрид передал ему священный меч Грам, откуда он извлек концепты, необходимые для создания этого места. Я, правда, не видел его с тех самых первоначальных переговоров.

— Вот как. Тогда, я полагаю, ты ничего не должен знать о моем отце. Он работал на ИАИ.

— Мы не покидали это место, потому ничего об этом не знаем. Однако твоего деда я помню довольно хорошо, — сказал Фасольт. — Шестьдесят лет назад мы обменивались аргументами весьма похожими на эти предварительные переговоры. Он тоже яростно на меня кричал, когда я потребовал репарации, равные количеству умерших. Он сказал мне не подсчитывать количество и ценность мертвых, и вместо этого мирно жить здесь и составлять план по восстановлению нашей утраченной гордости, пускай и остается противоположная фракция. Правда, мы до сих пор этого не сделали.

Синдзё неожиданно повернулась к Ооширо, который сел рядом с Фасольтом. Ооширо зыркнул Фасольту на спину.

На спине, за которую она когда-то цеплялась, находились шрамы отрезанных крыльев.

О, осознала Синдзё в своем сердце. Так вот в чем дело.

Последовала небольшая тишина. Что бы Фасольт не думал во время этого затишья, он медленно повернулся к Ооширо, глядевшему на него. Осматривая старика, он заговорил критическим тоном.

— Это скорее ваша проблема, чем моя, но UCAT полна множества загадок.

— Это организация, скрывавшая себя от мира, дабы спасти этот мир. Естественно, она хранит множество тайн.

— Выходит, даже представитель 1-го Гира не знает деталей, — заметил Саяма.

Фасольт кивнул и сказал:

— Мы не знаем ничего о деятельности UCAT. Единственное, что всем известно, это крупномасштабное изменение в 1995-м. Японский UCAT был временно распущен и реорганизован.