Хроники 1325 – 1340 - [24]
Кроме того, по собственному почину прибыли некоторые рыцари из Камбрези и Артуа. Всего же в отряде мессира Жана д’Эно насчитывалось целых пять сотен латников, имевших превосходных коней.
Затем, на праздник Пятидесятницы[232], в Эбрюик прибыли мессир Вильгельм Юлихский[233], который позднее, после кончины своего отца, стал герцогом Юлихским, и мессир Тьерри Хайнсберг[234], который впоследствии стал графом Лоосским. Они прибыли туда, чтобы составить компанию вышеназванному благородному рыцарю.
Глава 24
О том, как между эннюерцами и английскими лучниками разгорелась великая ссора
Желая оказать еще больше почета этим сеньорам и всем их соратникам, король устроил великое пиршество в Троицын день[235], в обители братьев-миноритов[236]. Он сам и госпожа его мать расположились там на постой и содержали две отдельные свиты: король — из своих рыцарей, а королева — из своих придворных дам, коих при ней было весьма немало.
На этом празднестве король пировал в зале и в клуатре[237] с шестью сотнями рыцарей, и посвятил он тем днем в рыцари пятнадцать человек. А госпожа королева пировала в дортуаре[238], и сидело с ней за столом шестьдесят дам, коих она пригласила и позвала, дабы сильней угодить названному монсеньору Жану д’Эно и другим господам. Там можно было посмотреть, как высшую знать отменно потчуют яствами и кушаньями столь диковинными и мудреными, что это не поддается описанию[239]. Там можно было полюбоваться и на дам, роскошно наряженных и знатно украшенных, — если хватило бы времени. Однако времени не хватило ни на это, ни на танцы. Ибо сразу после обеда между слугами эннюерцев и английскими лучниками, расквартированными среди них, разгорелась великая смертельная схватка — и все по поводу игры в кости. Как вы услышите далее, из-за этого случилось великое зло.
Пока слуги дрались с некоторыми англичанами, все другие лучники, расселенные в самом городе и в предместье средь эннюерцев, тотчас собрались в толпу, держа при себе луки, готовые к стрельбе. Они сразу ранили стрелами множество слуг и многих повергли наземь. Поэтому слугам пришлось спешно укрыться в своих жилищах.
Почти все иноземные рыцари и их предводители тогда находились на пиру и еще ничего не знали о случившемся. Но, едва услышав весть об этой стычке, они помчались к своим домам. Некоторым из них посчастливилось прорваться к себе на квартиры, а кое-кому пришлось остаться снаружи. Ведь эти лучники, коих собралось добрых две тысячи, были одержимы дьяволом. Они стреляли густо и беспрестанно, не щадя ни господ, ни слуг. Судя по их действиям, они желали всех убить, а затем ограбить. И действительно, они были очень близки к своей цели. Ибо злонравные англичане и англичанки, владевшие теми домами, где остановились эннюерцы, захлопывали перед ними двери и окна, пользуясь правом хозяина. Тем не менее, многие рыцари все-таки смогли проникнуть в свои жилища с улицы или задворками. Поспешая, как могли, они проломили изгороди и заборы, а затем вооружились, облачились в доспехи и вышли на улицу, горя желанием напасть на этих лучников, которые нисколько их не щадили.
Очень многие рыцари собрались в доме монсеньора Энгиенского. Вооружившись, они вышли наружу и прибыли на одну площадь, расположенную поблизости. Храня боевой строй, они поджидали остальных соратников до тех пор, пока там не собралось целых 200 воинов в полном вооружении. И постоянно к ним присоединялись все новые люди.
Когда эти вооруженные воины так собрались, то поспешили на выручку к другим своим товарищам. Мессир Жан Ле-Бель — тот самый льежский каноник, на чьей хронике и на чьем рассказе об этом событии и о многих других я основал и построил свою книгу, — подвергался тогда великой опасности. Долгое время он сражался в этом отряде, не имея на себе никаких доспехов. А стрелы летели со всех сторон, и был он ими задет и ранен[240], а многие его товарищи — сражены насмерть.
Через дом сеньора Энгиенского, имевший большие ворота и сзади и спереди, те вооруженные воины, которые дожидались друг друга на площади, устремились на главную улицу. Там они яростно и неистово врезались в толпу лучников. Мессир Персево де Семери, мессир Санш де Буссуа, мессир Жан де Монтиньи, мессир Фастре дю Рё, сир де Вертэн[241], сир де Потель, сир де Варньи, мессир Эктор де Виллэн, мессир Жан де Род, мессир Ульфар де Гистель, мессир Тьерри де Валькур, мессир Расс де Гре, мессир Жан де Пилизье, мессир де Котреб и мессир Ламбер дю Пель сражались там, как добрые рыцари. И поневоле приходилось им быть таковыми! Ведь если бы их удаль не помогла им отважно обороняться и защищаться, они все неминуемо погибли бы. Но они напали на лучников с таким великим порывом и воодушевлением, что захватили улицу и стали на ней хозяевами. Вытеснив лучников, они обратили их в бегство и гнали до самого поля, убив при этом 320 человек, или примерно столько. Эти убитые в большинстве своем были лучниками из отряда епископа Линкольнского
