Хозяйка замка Ёдо - [7]
Тятя же с дерзостью, совершенно непозволительной для восьмилетнего ребёнка, продолжала таращиться на кузину, преодолевая почтительный трепет, который испытывала в глубине души. Ни по происхождению, ни по воспитанию она не могла сравниться с княжной из прославленного клана Кёгоку и видела в двоюродной сестре существо высшего порядка.
Звонкий смех, какого Тятя ни разу не слышала со дня прибытия в Киёсу, внезапно фейерверком взорвался в покоях. Она наконец оторвала взгляд от кузины и уставилась на юношу, который сидел выпрямив спину и расправив плечи, как взрослый; ладони, упёртые в татами, скрывались под широкими складками хакама. Взгляды детей встретились.
— Сколько же лет сейчас моей двоюродной сестрице? — сорвался с красных, как у девчонки, губ Такацугу вопрос.
Вместо Тяти ответила О-Ити. Тятя пришла к выводу, что кузен у неё слишком уж любезен и ужасно хочет понравиться, не годится так себя вести наследнику благородного дома Кёгоку. Что до младшенького, Такатомо, он тихонько сидел между братом и сестрой, поглядывая вокруг с некоторым удивлением, словно впервые оказался в подобной обстановке, и тем не менее был единственным из Кёгоку, кто проявлял своего рода врождённую бесстрастность, подобающую отпрыску именитого семейства, переживающего не лучшие времена.
В тот же день все трое Кёгоку покинули замок Киёсу, коротко переговорив с тётушкой наедине. После их отъезда О-Ити сказала дочерям, что их двоюродные братья и сестра, наверное, какое-то время поживут с ними, в том же крыле замка, и что Такацугу в ближайшем будущем предстоит поступить на службу к Нобунаге Оде. По всей видимости, Такацугу именно об этом совещался с тётушкой — просил оказать ему такую милость, замолвить словечко перед военачальником. Месяц спустя юные представители дома Кёгоку переселились в Киёсу.
Летом 3-го года Тэнсё Такацугу отправился в Гифу, чтобы вступить в должность оруженосца при Нобунаге. Старые самураи, некогда верой и правдой служившие клану Кёгоку, явились выразить ему своё почтение и попрощаться. Тасуко и Такатомо присоединились к свите старшего брата. Тятя, её матушка и благородные дамы из их окружения проводили путешественников до главных ворот замка Киёсу.
После отъезда Такацугу Тятя застала мать в слезах и спросила, что случилось.
— Дом держится на мужчине. Ах, если бы Мандзюмару был жив… — Вымолвив эти слова, госпожа Одани закрыла лицо рукавом и разразилась рыданиями. Давно она столь безутешно не плакала при дочери.
Горе О-Ити, считавшей, что надежда на возрождение её собственной семьи потеряна безвозвратно, вырвалось наружу при виде того, как Такацугу отправляется в путь, совершая тем самым первый шаг к восстановлению дома Кёгоку, разрушение которого было в своё время делом рук Нагамасы.
— Во всём виноват злой владетель Гифу, — дерзко заявила Тятя. Слёзы матери придали ей смелости.
Но О-Ити посмотрела дочери в глаза и покачала головой:
— Нельзя так говорить, дитя моё, даже во сне. Если бы господин Нобунага питал ненависть к клану Асаи, неужто дал бы приют вам, дочерям князя Нагамасы? Коли твои дед и отец мертвы, знать, судьба так распорядилась, отмерила их жизни до последнего дня. Такова наша карма. Да и отец твой некогда разорил дом Кёгоку не из ненависти, а тоже по воле судьбы. Будь оно иначе, стали бы дети господина Такаёси нынче играть с тобой и твоими сёстрами?
— Так это мой батюшка разорил дом Кёгоку?!
Новость потрясла Тятю до глубины души. Она вспомнила, как смотрели двоюродные братья и сестра на них с матушкой. Такацугу и Тасуко должны были их ненавидеть…
В это время отряд всадников галопом приблизился к стенам замка Киёсу. Самураи пустили взмыленных коней по кругу, чтобы те могли восстановить дыхание, и спешились у ворот. Похоже, происходило что-то важное. О-Ити и Тятя поспешили к главным покоям. Тем вечером они узнали, что всадники прибыли из Гифу с посланием от Нобунаги. Он собирал войско в поход на княжество Нагасино. Всю ночь на тракте горели огни факелов — к Киёсу подтягивались конные отряды с запада.
Тятя наблюдала за происходящим с угловой башни-ягуры[23]. К замку приближались воины Хидэёси Хасибы, человека, который занял место её отца во главе княжества Оми. Хидэёси Хасибой теперь звался Токитиро Киносита, сменивший имя после захвата крепости Одани[24]. Той летней ночью, до самого рассвета, в равнодушном свете звёзд — драгоценных камней, сверкавших в чёрных глубинах небес, — девочка, испытывая странное душевное волнение, смотрела, как марширует войско, уничтожившее замок её отца.
Всё лето 3-го года Тэнсё[25] армия Нобунаги в союзе с силами Иэясу сражалась на землях Нагасино против самураев Кацуёри Такэды и в конце концов одержала оглушительную победу. Все старые вассалы отца Кацуёри, Сингэна Такэды, опасного врага Нобунаги, полегли на поле брани. Дом Такэда так и не, смог оправиться от этого удара, а слава и могущество Нобунаги с того дня лишь преумножились. Отныне на его пути не осталось ни одного сильного противника, ибо он один за другим подчинил своей воле все влиятельные кланы, изначально отказывавшиеся признавать его превосходство, — Асакура, Асаи, а теперь вот Такэда.
Содержание:ЛОУЛАНЬ — новеллаПОТОП — новеллаЧУЖЕЗЕМЕЦ — новеллаО ПАГУБАХ, ЧИНИМЫХ ВОЛКАМИ — новеллаВ СТРАНЕ РАКШАСИ — новеллаИСТОРИЯ ЦАРСТВА СИМХАЛА — новеллаЕВНУХ ЧЖУНХАН ЮЭ — новеллаУЛЫБКА БАО-СЫ — новеллаВпервые читатель держит в руках переведенную с японского языка книгу исторических повестей и рассказов, в которых ни разу не упоминается Япония. Более того, среди героев этих произведений нет ни одного японца. И, тем не менее, это очень японская книга. Ее автор — романист, драматург, эссеист, поэт, классик японской литературы XX в.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Роман повествует о первых японцах, побывавших на русской земле (XVIII в.), о зарождении русско-японских отношений. Потерпев кораблекрушение в районе Алеутского архипелага, герой романа Дайкокуя Кодаю и его спутники провели в России несколько лет, переживая все трудности сурового сибирского существования, но и сталкиваясь с неизменным доброжелательством и содействием со стороны русских людей. По-разному сложились судьбы японцев в России. Кодаю одному из немногих удалось вернуться на родину. Наблюдения, записи Кодаю раскрывают любопытную картину России екатерининских времен, увиденную глазами японцев.
В романе «Пещеры тысячи будд» знаменитый японский писатель Ясуси Иноуэ (1907–1991) пытается раскрыть тайну происхождения буддийских свитков, много столетий назад захороненных в гротах у подножия Минша близ города Дуньхуан на западе Китая и обнаруженных археологами лишь в начале XX века.Чжао Синдэ, верноподданный империи Сун, волей случая спас от смерти молодую тангутку и получил от нее в подарок грамотку с незнакомыми символами. Так просвещенный ханец впервые увидел письменность Западного Ся – тангутского государства, враждовавшего с Поднебесной, – и желание прочесть таинственные знаки бросило его в водоворот войн и политических страстей, бушевавших в Центральной Азии XI века.
Рассказ Ясуси Иноуэ «Волнистый попугайчик» – яркий образчик подчеркнутого отказа от подчеркнутой выразительности. Если вообще возможна проза, в которой «ничего не происходит» и которая «никак не сделана», то это она и есть. Наверняка эта история в лучших традициях японской «эгобеллетристики» – «ватакуси-сёсэцу» – и представляет собой кусочек повседневной жизни автора, перенесенный в литературу с совершенной точностью и без всяких прикрас. Такое литературное простодушие, граничащее с наивностью, по силам только большому мастеру, который достаточно уверен в себе, чтобы не цепляться за ухищрения ремесла.
СодержаниеОХОТНИЧЬЕ РУЖЬЕ — новеллаБОЙ БЫКОВ — новеллаАЗАЛИИ В ХИРА — новеллаВ настоящем сборнике представлены три ранние новеллы Ясуси Иноуэ, принесшие ему популярность. Они достаточно ярко характеризуют не только автора, но и сложное, противоречивое время в жизни послевоенной Японии. В судьбах отдельных людей угадываются у Иноуэ национальные типы, которые во многом остаются неизменными и в настоящее время.
Салиас-де-Турнемир (граф Евгений Андреевич, родился в 1842 году) — романист, сын известной писательницы, писавшей под псевдонимом Евгения Тур. В 1862 году уехал за границу, где написал ряд рассказов и повестей; посетив Испанию, описал свое путешествие по ней. Вернувшись в Россию, он выступал в качестве защитника по уголовным делам в тульском окружном суде, потом состоял при тамбовском губернаторе чиновником по особым поручениям, помощником секретаря статистического комитета и редактором «Тамбовских Губернских Ведомостей».
В книгу вошли незаслуженно забытые исторические произведения известного писателя XIX века Е. А. Салиаса. Это роман «Самозванец», рассказ «Пандурочка» и повесть «Француз».
Когда весной 1666 года в деревне Им в графстве Дербишир начинается эпидемия чумы, ее жители принимают мужественное решение изолировать себя от внешнего мира, чтобы страшная болезнь не перекинулась на соседние деревни и города. Анна Фрит, молодая вдова и мать двоих детей, — главная героиня романа, из уст которой мы узнаем о событиях того страшного года.
Историческая повесть о великом русском изобретателе Ползунове.
«Страницы прожитого и пережитого» — так назвал свою книгу Назир Сафаров. И это действительно страницы человеческой жизни, трудной, порой невыносимо грудной, но яркой, полной страстного желания открыть народу путь к свету и счастью.Писатель рассказывает о себе, о своих сверстниках, о людях, которых встретил на пути борьбы. Участник восстания 1916 года в Джизаке, свидетель событий, ознаменовавших рождение нового мира на Востоке, Назир Сафаров правдиво передает атмосферу тех суровых и героических лет, через судьбу мальчика и судьбу его близких показывает формирование нового человека — человека советской эпохи.«Страницы прожитого и пережитого» удостоены республиканской премии имени Хамзы как лучшее произведение узбекской прозы 1968 года.