Чанс прищурился.
— Так, значит, я вторая ошибка? То есть после отца Рози у тебя никого не было?
— Я говорила совсем не об этом, но раз уж зашел такой разговор, то пожалуйста: да, это правда!
Чанс задумчиво потер подбородок.
— И почему я? Если ты обходилась без мужчин целых восемь лет, то что случилось на этот раз?
Клео почувствовала, что земля уходит у нее из-под ног. «Потому что я была настолько глупа, что влюбилась в тебя!» — пронеслось у нее в мозгу. Она отвела глаза.
— Представления не имею.
Слегка отодвинувшись от нее, Чанс о чем-то напряженно размышлял. Что-то безжалостно-неодолимое уже успело их крепко связать друг с другом, и, похоже, навсегда. Эта тяга к общению и безумное желание близости, может быть, и есть то самое чувство, которое заставляет мужчин предлагать женщинам руку и сердце?
Эта мысль привела его в замешательство, ведь он никогда не думал всерьез о женитьбе, хоть и бывал не раз на свадьбах у друзей и даже выступал на нескольких в качестве свидетеля.
Он поднялся, рассеянно пересыпая песок из ладони в ладонь. Никогда раньше ему не приходилось сталкиваться с подобными ситуациями, но, подумал он, вдруг, скорее всего, такое поведение Клео объясняется тем, что она хотела бы иметь не любовника, а мужа? Он прокашлялся, пытаясь избавиться от какого-то странного кома в горле, и посмотрел на сидевшую в той же позе Клео.
— Мне бы хотелось, чтобы ты не торопилась с отъездом. Подожди, подумай еще.
— За эти дни я успела обо всем подумать, — холодно бросила ему в ответ Клео. — Это наилучший выход.
— Для кого?
Клео подняла голову и взглянула на Чанса.
— Для всех нас.
— И для Рози тоже?
В ее глазах вспыхнула злость.
— Пошел к черту! Прекрати впутывать в наши отношения Рози. Это касается только нас двоих, и больше никого, а ее — особенно!
В этот момент он хотел ее, как никогда за все время их знакомства. Ему с трудом удалось взять себя в руки и подавить желание подхватить ее на руки и отнести в машину. Она бы сразу смягчилась, оттаяла, как это уже случалось раньше. И через несколько секунд сама стянула бы с него плавки и стала бы целовать его тело. Она всегда жадно принимала ласки и сторицей возвращала их.
Однако сейчас был разгар дня и они находились в довольно людном месте. Совсем рядом играла с подружкой Рози. Бродили отдыхающие, смеясь и болтая друг с другом. Лаяли собаки. Слышались звуки радио.
— Когда вы возвращаетесь на ранчо? — холодно поинтересовался он.
— Завтра к вечеру.
— Ну, тогда и поговорим еще раз.
— Не стоит. Разговаривать больше не о чем.
«Как бы не так!» — подумалось ему, и в его глазах блеснула надежда.
— Поговорим завтра. Не забудь!
Чанс залез в машину, снял еще влажные плавки и оделся.
Клео сидела не двигаясь, обхватив поднятые колени обеими руками. Глаза и кончик носа щипало от невыплаканных слез. Она знала, что обрекает себя на душевную боль, которая еще долго не отпустит ее. Никакое расстояние не сможет вытравить чувство утраты того, что сделалось смыслом ее жизни. Ей придется жить с этой болью. Нигде, кроме этого ранчо, не ощутит она себя дома, куда бы ни завела ее дорога.
Чанс вышел и, не обращая внимания на Клео, направился по берегу к Рози.
— Я уезжаю, лягушонок. Увидимся завтра!
— А тебе очень нужно уезжать?
— Да, очень. Сегодня было здорово! Потренируйся еще — и когда-нибудь будешь участвовать в Олимпийских играх!
— Чего ты дразнишься! — засмеялась Рози.
Чанс опустился на колено.
— Я взаправду. Давай обнимемся на прощанье.
Когда Клео увидела, как ее дочка обвила руками шею Чанса и поцеловала его в щеку, ее сердце готово было разорваться на мелкие кусочки.
Чанс вернулся, и она встала.
— Спасибо за сегодняшний урок кроля.
— Не за что.
Чанс заглянул Клео в глаза.
— Зайди на минуту в машину.
— Зачем?
— Я хочу кое в чем убедить тебя.
— Нет! — прерывисто выдохнула Клео.
— Тогда завтра.
— Нет, — прошептала она ему вслед.
Клео поняла, что он имел в виду. Если не поторопиться с отъездом, она пропадет!
Ранним утром следующего дня Чанс и Пит начали перегонять коров в специально подготовленный загон у дороги на Неттлтон. В воскресенье вечером позвонил Джим Кэндлберри и сообщил, что будет ждать их там с машинами не позже одиннадцати.
Почти до самого рассвета Чанс не мог уснуть и поэтому находился теперь в довольно мрачном расположении духа. Его терзала мысль о том, что Клео сразу после возвращения начнет собирать вещи и готовиться к отъезду. Он решил, что не позволит Клео так просто уехать с ранчо, и пусть его обвинят в эгоизме, но слишком многое значила для него эта женщина.
По тому, как Клео вела себя в его присутствии, он понял, что тоже далеко не безразличен ей. В последний раз, раздраженно подумал Чанс, я ведь собирался вполне серьезно поговорить с ней о будущем, но почему-то не стал. Если будущее рисовалось Клео в виде семейной жизни — ну что же, он вполне согласен круто изменить свою жизнь.
В этот момент одна из коров отбилась от стада и устремилась в сторону от дороги.
— Я догоню ее, — крикнул Чанс, пришпоривая лошадь.
Корова бежала по полю, вдоль края еще не возделанного участка. Чанс так и не научился до сих пор управляться с лассо, как это умели делать опытные ранчеро, тем не менее решительно закрутил и метнул веревку.
