Хозяйка лабиринта - [72]

– Нет. Не экзистенциализм. На самом деле просто здравый смысл, – сказала Джульетта. Она могла бы сказать «прагматизм», но решила обойтись без лишнего «изма», чтобы умаслить Прендергаста.

Он ласково накрыл ее руку своей:

– Нам всем довелось ходить долиною смертной тени[44]. Вам случается впадать в отчаяние, мисс Армстронг?

Почти никогда. Время от времени. Довольно часто.

– Нет, никогда. И вообще, если все бессмысленно, то отчаяние также не имеет смысла, правда?

– Да, но все это может унести человека в открытое море без руля и ветрил. Мышление и все такое.

Оба замолчали, задумавшись каждый о своем состоянии – без руля и ветрил или как-то еще. Джульетта незаметно убрала со своей руки тяжелую лапу Прендергаста. Он встряхнулся и сказал:

– Я считаю, Сократ вышел очень хорошо.

Джульетта поняла, что беседа описала полный круг и вернулась к программе «Позвольте представить». Как понятно из названия, это была серия передач об исторических личностях. Не путать с серией «А вы знакомы с…», предназначающейся для младших школьников. («А вы знакомы с пожарным?», «А вы знакомы с медсестрой?» и так далее.)

– Да, неплохо получилось, – согласилась она.

– Весьма радикален в некоторых отношениях, не так ли? Старшим школьникам это, кажется, понравилось.

– Они сейчас в том возрасте, когда начинают мыслить самостоятельно.

– Пока не увлекутся «измами».

– Мне самой понравился Чарльз Диккенс, – продолжала Джульетта. – Микеланджело их «разочаровал». Учителя сказали, что в листовке, сопровождающей передачу, было мало картинок, – вероятно, дело в этом. Кристофер Рен тоже хорошо пошел. Правда, там было про Великий лондонский пожар. Школьники любят катастрофы.

– Флоренс Найтингейл? – спросил Прендергаст.

– Мало материала. Неубедительно.

– Чосер?

– Скучно. Это старшие школьники сказали. У учителей по его поводу мнений не было.

– Оливер Кромвель?

– Этот сценарий я сама писала.

– Правда? О, прекрасно, это была отличная передача!

– Вы просто хотите сказать мне приятное.

– Какая вы остроумная, мисс Армстронг.

Комплимент или оскорбление? Впрочем, какая разница. От дальнейших мыслей на эту тему Джульетту отвлекло внезапное возникновение Георгины Гиббс. Можно подумать, она катается на бесшумных колесиках. Лицо Георгины Гиббс напоминало застывшую трагическую маску.

– Что-нибудь случилось?

– Простите, ради бога, что прерываю, но я решила, что плохие новости лучше сообщить сразу.

– Что такое? – спросила Джульетта с некоторым нетерпением.

Ей не привыкать к плохим новостям, – в конце концов, она пережила войну. А вот Прендергаст прикрыл рот рукой в ожидании какого-нибудь невиданного ужаса.

– Мисс Тимпсон… – сказала Георгина. И взяла драматическую паузу, в прошлом использованную прокаженной Маленькой девочкой.

– Умерла? – догадалась Джульетта, украв у Георгины величественный момент.

– Умерла? – эхом ужаснулся Прендергаст.

– Она плохо выглядела, я вчера ходила ее проведать, – сказала Джульетта.

– Бедняжка Джоан. – Прендергаст покачал головой, будто не веря. – Я думал, ей просто костную мозоль удаляют. Ну что ж, ей теперь лучше, чем нам.

– Будем надеяться, – мрачно-торжественно произнесла Георгина; ее охотно взяли бы на работу в похоронное бюро.

Черт, подумала Джульетта. Теперь «Прошлые жизни» повесят на нее – все, до победного конца. Она чувствовала, что у нее не хватит выдержки на всех этих Тюдоров, на их неустанную суету в постелях и на плахах.

– Мне надо бежать, – сказала она, бросая Георгину на попечение Прендергаста. А может, наоборот.

Теперь Джульетта раскаивалась, что отдала Джоан Тимпсон виноград, который уже кто-то ел. Знай она, что это последняя трапеза Джоан в сей юдоли, принесла бы ей что-нибудь нетронутое, незапятнанное. Возможно, Джульетта была последним человеком, с которым говорила Джоан в своей жизни. Если не считать больничного персонала. А может даже, если считать. «О, как мило», – сказала Джоан, отщипывая виноградину. Неплохо для последних слов.

Джульетта вернулась в убежище собственного кабинета и предалась мрачным мыслям. Про Годфри Тоби, миссис Амброз и фламинго. Есть ли какая-то связь между внезапным исчезновением чеха и внезапным появлением Годфри?

Фламинго упорхнул, но где же он приземлился? А фламинго вообще летают? Джульетта считала их нелетающими птицами, но ее познания в орнитологии не продвинулись с тех пор, как Перри Гиббонс пытался ее просветить.

А вот и он! Как будто мысленным упоминанием его имени Джульетта вызвала его во плоти. Он в компании Георгины Гиббс шел мимо открытой двери кабинета. Что он делает здесь, в редакции? Может, ищет ее, Джульетту?

Призраки былого сгущаются. Перри, Годфри, миссис Амброз. Сборище из прошлого. Кто явится следующим? Джульетта надеялась, что не Сирил.

Ни Георгина, ни Перри на нее и не взглянули. Джульетта отчасти обиделась, отчасти испытала облегчение. Удивительно, как совмещаются два совершенно противоположных чувства. Это весьма выбивает из колеи. При виде Перри у Джульетты странно сжалось сердце. Когда-то она была к нему привязана. Когда-то она была его девочкой на побегушках. Читатель, я не стала его женой[45], подумала она.

Через несколько минут Георгина вернулась по коридору, уже без Перри. Она постучалась.