Хосров и Ширин - [20]
Роскошеством даров заполнили столы.
И здесь Парвиз такой осыпан был казною,
Что повестью о ней не скажешь ни одною.
А «дело о Ширин»? Звучит лишь крик: «Ширин!» —
В душе царя. Пред ним чей сладкий лик? — Ширин.
Наставление Михин-Бану Ширин
Когда свое зерно крестьянин бросит чистым, —
Родится чистым то, что было в прахе мглистом.
Коль чистый человек имеет чистый род,-
Бредя в земной грязи, подол он подберет.
И чистая Бану была в невольном страхе,
Узнав и о Ширин и о влюбленном шахе.
Раздумия с них никак ей не избыть.
Ну как ей с хворостом огонь соединить?
И говорит она: «Ширин, моя ты сладость
Не только для меня, ты всем прекрасным радость.
Твой черный томный взор — сто царских областей
От Рыбы до Луны длина косы твоей.
Две тени у тебя, и тень вторая — счастье.
Благополучие, Ширин, твое запястье.
Ты освещаешь мир сияньем красоты,
А красота твоя — в чертоге чистоты.
Ведь ты — сокровище; так будь запечатлена.
Ведь благо есть в миру, и есть в нем то, что тленно.
Лукаво и хитро умеет мир играть:
И красть жемчужины и яхонт растирать.
Мне сердце весть дало, и мне, о роза, мнится,
Что хочет царь царей с тобой соединиться.
Коль сердце отдал он, то счастья ты не кличь
Иного: дивную ты заманила дичь.
Но, увидев его от нетерпенья пьяным
Не покоряйся ты, Ширин, его обманам.
Он так остер; тебе — слова любви новы.
Страшусь: бесплатно он отведает халвы.
Он посрамленною тебя оставит; страстный,
К другой он бросится, охвачен страстью властной,
Я не хочу, Ширин, — мою запомни речь, —
Чтоб ты скорей, чем хлеб, к нему попала в печь.
Ведь десять тысяч роз есть у него красивых.
Об этом говорят слова людей нелживых.
Коль мчится сердцем он к великолепью роз,
Привяжется ль к одной, обвитый цепью роз?
Но коль не сможет он тайком схватить алмаза,
Не отвратит лица, чтоб не купить алмаза.
Узнав, как ты чиста, как ты ясна на взгляд —
Ко мне он явится. Так правила велят.
Озарена небес ты будешь чистым лоном,
И наградит земля тебя царевым троном.
Коль чистоту души мечты твои таят, —
Противоядием преодолеешь яд.
Но если б овладеть тобою смог влюбленный,
Тебя он, верно б, счел беспечной, опьяненной.
Смотри, чтоб над тобой позор твой не навис.
Стыдом в умах людей была покрыта Вис.
Он — месяц, ты — луна, и род наш так же славен.
Да, мы — Афрасиаб, коль он Джемшиду равен.
Поверь, не мужество мужчинам вслед бежать,
Такая смелость, верь, невестам не под стать.
Сорвали много роз, чуть приодетых в росы,
Вдохнули аромат — и бросили в отбросы.
Немало было вин, что привлекали взор,
Но чуть вкусили их — и вылили во двор.
Ты ведаешь сама: под праведности знаком
Нет лучше нежных игр, чем озаренных браком».
И сладость пьет Ширин, к Бану склонив лицо,
Чтоб вдеть совет в ушко, как рабское кольцо.
Ведь сердцем отвечать на сладостное слово,
Столь близкое душе, давно она готова.
И клятву крепкую дает Ширин. Зарок
Она дает Бану: «Твой выполню урок.
Хоть пью любовь к нему я огненною чарой,
Клянусь, что будем с ним мы лишь законной парой».
Так молвила Ширин и клятвою такой Уверенность
Бану вернула и покой.
Та разрешила ей в дому и на майдане
Быть с гостем, чтоб иных не жаждал он свиданий.
Чтоб он в безлюдии не требовал утех
И все, что говорит, чтоб говорил при всех.
Описание весны и веселья Хосрова и Ширин
Уж старец-небосвод, одетый в бирюзу,
Дал молодость цветам и оживил лозу, —
И нежных роз цветник для юных и для старых
Вновь блещет в розовых и золотых пожарах.
Пусть роза царствует! Фиалки, как павлин,
Свой расстилают хвост по зелени долин.
О, сколько птиц! О звон — к любви взывать готовый!
В былых влюбленностях жар пробудился новый.
Веселым стал Хосров: Ширин с ним хороша.
И вспомнил мир весну, веселием дыша, —
Влюбленный, радостный, отринув проволочку,
Играя, разорвал он розы оболочку.
А та — взнесла свой стяг, — ведь так отрадно ей:
Прогнали воронов отряды голубей.
Жасмин за кравчего. Призыв нарцисса: «К чаше!»
Фиалка с розою в хмелю нежней и краше.
Снял с женственных цветов покровы ветерок
И оживлял и звал всех тех, кто изнемог.
А ветер зашумел, затем — единым духом
Согнул «зрачок быка», взыграл «слоновым ухом».
Земля — ковер; взгляни — весь в анемонах он.
«Мышиных ушек» он узором озарен.
Вот кипарисы ввысь свои вздымают станы,
Свои рубахи рвут от страстности тюльпаны.
Фиалок завиток сцепился с завитком,
А слух шиповника зашептан ветерком.
Рейханы прячут лик, страшась отдаться взорам,
Древа плодовые — под свадебным убором.
А воздух, росами осыпав каждый луг,
Дал изумруду перл движеньем легких рук.
Земля родящая свое забыла бремя:
Уж родилось цветов ликующее племя.
Пьяны веселием газели: сосунки
Снуют близ матерей, игривы и легки.
Фазаны на рейхан роскошным опереньем
Склоняются; рейхан украшен их гореньем.
И ветка каждая — весны цветущий дар.
И роза каждая взяла в ладонь нисар.
Вот песни соловьев, вот песни куропаток —
В них нетерпение, в них страсти отпечаток.
В те дни, когда кругом любовью все полно,
Грех не любить. Весной — влюбляться суждено.
Хосров с Прекрасною бродили днем и ночью,
Склоняя взор к цветам и к травок узорочью.
То пили на лугу сок благодатный роз,
То на горах они сбирали пламень роз.
Они с вином в руках, меж роз, по изумруду,
Хмельные в этот день подъехали к Шахруду.
Небольшой сборник стихов Ильяса ибн Юсуф Низами (1141–1211), Муслихиддина Саади (1184–1292), Абдуррахмана Джами (1414–1492), Афзаладдина Хакани (1121–1199) и Насира Хосрова (1003–1123). .
Низами считал поэму «Искандер-наме» итогом своего творчества, по сравнению с другими поэмами «Хамсе» она отличается некоторой философской усложнённостью. Поэма является творческой переработкой Низами различныхсюжетов и легенд об Искандере —Александре Македонском, образ которого Низами расположил в центре поэмы. С самого начала Александр Македонский выступает как идеальный государь, воюющий только во имя защиты справедливости.
В книгу вошли стихотворения и отрывки из поэм персидских и таджикских поэтов классического периода: Рудаки, Фирдоуси, Омара Хайяма, Саади, Хафиза, Джами и других, азербайджанских поэтов Хакани и Низами (писавших на фарси), а также персоязычного поэта Индии Амира Хосрова Дехлеви.
За последние тридцать лет жизни Низами создал пять больших поэм («Пятерица»), общим объемом около шестидесяти тысяч строк (тридцать тысяч бейтов). В настоящем издании поэмы представлены сокращенными поэтическими переводами с изложением содержания пропущенных глав, снабжены комментариями.«Сокровищница тайн» написана между 1173 и 1180 годом, «Хорсов и Ширин» закончена в 1181 году, «Лейли и Меджнун» — в 1188 году. Эти три поэмы относятся к периодам молодости и зрелости поэта. Жалобы на старость и болезни появляются в поэме «Семь красавиц», завершенной в 1197 году, когда Низами было около шестидесяти лет.
В книгу включены стихи классических поэтов средневекового Востока — арабских, персидских, турецких — о любви.Крупнейшие мастера восточной лирики сумели взволнованно и проникновенно, с большой художественной силой рассказать о радостях и трагедиях, которыми отмечена подлинная любовь.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Китай, Поднебесная империя – родина древнейших, но не утрачивающих своей значимости философских учений и мировых религий, фантастическое царство всепроникающего духа и средоточия мистических сил Земли, центр сакральных знаний человечества и мир, хранящий первозданные тайны природы. И в то же время – духовное и плотское, мудрость и глупость, богатство и бедность, алчность и щедрость, милосердие и жестокость, дружба и вражда – все человеческое оказывается представленным здесь каким-то непостижимо символическим образом.
«Китайский эрос» представляет собой явление, редкое в мировой и беспрецедентное в отечественной литературе. В этом научно-художественном сборнике, подготовленном высококвалифицированными синологами, всесторонне освещена сексуальная теория и практика традиционного Китая. Основу книги составляют тщательно сделанные, научно прокомментированные и богато иллюстрированные переводы важнейших эротологических трактатов и классических образцов эротической прозы Срединного государства, сопровождаемые серией статей о проблемах пола, любви и секса в китайской философии, религиозной мысли, обыденном сознании, художественной литературе и изобразительном искусстве.
Макамы — распространенный в средневековых литературах Ближнего и Среднего Востока жанр, предвосхитивший европейскую плутовскую новеллу. Наиболее известным автором макам является арабский писатель, живший в Ираке. Абу Мухаммед аль-Касим аль-Харири (1054—1122). Ему принадлежит цикл из 50 макам, главный герой которых — хитроумный Абу Зейд ас-Серуджи — в каждой макаме предстает в новом обличье, но неизменно ловко выпутывается из самых затруднительных положений. Макамы написаны рифмованной ритмической прозой с частыми стихотворными вставками.
В сборник вошли произведения таких поэтов как: Калидаса, Хала, Амару, Бхартрихари, Джаядева, Тирукурал, Шейх Фарид, Чондидаш, Мира-баи, Мирза Галиб, Цао Чжи, Лю Чжень, Цзо Сы, Шэнь, Юй Синь, Хэ Чжи-чжан, Оуян Сю, Юй Цянь, Линь Хун, Юри-ван, Астролог Юн, Тыго, Кюне, Син Чхун, Чон Со, Пак Иннян, Со Гендок, Хон Сом, Ли Тхэк, Чон Джон, Сон Ин, Пак Ын, Ю.Ынбу, Ли Ханбок, Понним-тэгун, Ким Юги, Ким Суджан, Чо Менни, Нго, Тян Лыу, Виен Тиеу, Фам Нгу Лао, Мак Динь Ти, Тю Дыонг Ань, Ле Тхань Тонг, Нго Ти Лаг, Нгуен Зу, Какиномото Хитамаро, Оттомо Табито, Нукада, Отомо Саканоэ, Каса Канамура, Оно Такамура, Минамото Масадзуми, Фудзивара Окикадзэ, Идзуми Сикибу, Ноин-Хоси, Сагами, Фудзивара Иэцунэ, Сюндо Намики, Фудзивара Тосинари, Минамото Мититомо, Сетэцу, Басе, Ранран, Сампу, Иссе, Тие, Бусон, Кито, Исса, Камо Мабути, Одзава Роан, Рекан, Татибана Акэми и мн.др.
Книга-памятник персидской орнаментальной прозы XIII в. Автор в распространенной в то время манере развивает тему о вреде поспешных решений, щедро украшая повествование примерами, цитатами, риторическими фигурами.
«Дважды умершая» – сборник китайских повестей XVII века, созданных трудом средневековых сказителей и поздних литераторов.Мир китайской повести – удивительно пестрый, красочный, разнообразные. В нем фантастика соседствует с реальностью, героика – с низким бытом. Ярко и сочно показаны нравы разных слоев общества. Одни из этих повестей напоминают утонченные новеллы «Декамерона», другие – грубоватые городские рассказы средневековой Европы. Но те и другие – явления самобытного китайского искусства.Данный сборник составлен из новелл, уже издававшихся ранее.
"Семь красавиц" - четвертая поэма Низами из его бессмертной "Пятерицы" - значительно отличается от других поэм. В нее, наряду с описанием жизни и подвигов древнеиранского царя Бахрама, включены сказочные новеллы, рассказанные семью женами Бахрама -семью царевнами из семи стран света, живущими в семи дворцах, каждый из которых имеет свой цвет, соответствующий определенному дню недели. Символика и фантастические элементы новелл переплетаются с описаниями реальной действительности. Как и в других поэмах, Низами в "Семи красавицах" проповедует идеалы справедливости и добра.Поэма была заказана Низами правителем Мераги Аладдином Курпа-Арсланом (1174-1208)
“Сокровищница тайн” — первая поэма знаменитой “Хамсэ” (“Пятерицы”) азербайджанского поэта Низами Гянджеви. В этом произведения поэт излагает свои гуманистические концепции, иллюстрируя их нравоучительными повествованиями. В таких притчах, как “Повесть о падишахе, потерявшем надежду и получившем прощение”, “Повесть о старухе и султане Санджаре”, “Повесть о царе-притеснителе и правдивом человеке”, “Повесть о Нуширване и его визире” Низами остро критикует деспотизм и произвол властителей, осуждает разврат, лень, ханжество и лицемерие власть имущих, и в то же время высоко оценивает мораль простых, честных людей, живущих своим трудом.