Холодная война в «сердце Африки» - [124]

«Голубые каски» обосновались в Конго, но бельгийские войска оставались в стране. Лумумба совершил ошибку, направив представителю генсека ООН в Конго письмо, где угрожал обращением за военной помощью к Советскому Союзу[1151]. Он рассчитывал сыграть на противоречиях сверхдержав, использовать для своей выгоды холодную войну. А на деле подписал себе смертный приговор, облеченный в чеканную формулировку директора ЦРУ А. Даллеса: «В лице Лумумбы мы столкнулись с фигурой, похожей на Кастро, если не хуже»[1152].

Изначально советское руководство словесно поддерживало Лумумбу и собиралось поставлять в Конго продовольствие и транспортные средства в рамках программы помощи ООН. Ситуация изменилась после визита конголезского премьера в США, где его приняли подчеркнуто холодно и отказались предоставить помощь. В Кремле решили направить советские грузы непосредственно правительству Лумумбы в обход ООН. В конце августа 1960 г. Лумумба начал рискованную военную операцию против катангских сепаратистов, его войска использовали транспортные средства, включая гражданские самолеты, поставленные Советским Союзом. Это привело к эскалации кризиса: с помощью войск ООН и прозападных сил внутри Конго Лумумба был отстранен от власти. Новый режим выслал из Конго советское посольство.

СССР не стал действовать на обострение. Прямое советское военное вмешательство в «сердце Африки» не имело шансов на успех. Хрущев предпочел постепенно выйти из конголезского кризиса, сохранив державное «лицо» Советского Союза и собственную репутацию как наиболее последовательного борца против колониализма и империализма. В основном за счет пропагандистской кампании против генсека ООН Дага Хаммаршельда и за глобальную реформу этой организации. Внешне сохраняя задиристую, наступательную риторику, СССР избегал шагов, которые могли бы привести к эскалации конфронтации с западными державами в Конго.

Убийство Лумумбы режимом Чомбе по указанию бельгийских властей предельно осложнило ситуацию в Конго, сделало актуальными самые радикальные сценарии развития кризиса. Но и тогда Советский Союз воздержался от шагов, которые могли бы привести к прямой конфронтации с западными державами в Конго. Советское руководство отказало преемнику Лумумбы Антуану Гизенге, который контролировал восточную часть страны, в военной помощи, и он вынужден был пойти на компромисс с леопольдвильскими властями, войти в правительство «национального примирения» Сирила Адулы, которое стало проводить прозападную политику. Хрущев пытался компенсировать неудачи в Конго наращиванием пропагандистской кампании против Хаммаршельда и операции ООН в Конго. Здесь у Советского Союза был сильный козырь – неспособность ООН решить проблему катангского сепаратизма.

После того как войска ООН нанесли решающее поражение силам лидера сепаратистов Моиза Чомбе, Адула устранил Гизенгу с политической арены. Вице-премьер оказался за решеткой и вполне мог разделить ужасную судьбу Лумумбы. Публичная кампания в защиту Гизенги не затрагивала Адулу, с чьим правительством советская дипломатия настойчиво пыталась наладить полноценные отношения. И лишь когда бесперспективность такой линии стала совершенно очевидной, СССР начал поддерживать левую оппозицию без оглядки на премьера, которому не прочили политического долголетия. Поворот оказался запоздалым. Когда с отделением Катанги было покончено, Адула не замедлил выслать советское посольство. СССР лишился даже формального присутствия в «сердце Африки».

Советский Союз не использовал восстание симба, сторонников Лумумбы, и новую интернационализацию конголезского кризиса для попытки реванша и возвращения в Конго. Он начал поддерживать повстанцев лишь после разгрома их основных сил в результате внешней военной интервенции. Помощь ограничилась поставками оружия повстанцам через третьи страны. Неудачный кубинский опыт отправки в Конго военных советников во главе с Че Геварой показал, что СССР занял в отношении восстания взвешенную, оправданно осторожную позицию.

Восстание было подавлено, конголезский кризис закончился победой Запада. Главнокомандующий вооруженными силами Конго генерал Жозеф Мобуту, захвативший власть 26 ноября 1965 г. в результате бескровного переворота, был его верным союзником на протяжении более тридцати лет.

Можно согласиться с выводами Л. Намикас: «По ходу конголезского кризиса его можно было избежать много раз. Эскалация кризиса никогда не достигала опасной остроты, хотя это вполне могло случиться»[1153]. В том, что Центральная Африка не стала ареной прямой конфронтации между западным и восточным военно-политическими блоками, велика роль СССР. Его линия определялась постулатом, что политика есть искусство возможного. Советское руководство шло на «разумный, взвешенный риск»[1154], но никогда не переступало грань, которая отделяла противников по холодной войне от прямого столкновения в Конго. Запад заходил за эту черту по меньшей мере два раза: допустив убийство Лумумбы и организовав прямую военную интервенцию для подавления восстания симба. Вовлеченность СССР в конголезский кризис была куда меньшей, чем участие в нем США. Сравнивая реальную финансовую и военную роль США и СССР в Конго, Л. Намикас называет первую «горой», а вторую «кротовиной»