Холм - [12]

(встает). Ничего особенного, сэр.

Врач. Так мне сказал сержант Гаррис.

Старшина. Гаррису, наверное, приснилось… Если бы Стивенс был болен, он был бы в камере, не так ли?

Врач (нерешительно). Да, конечно… Но раз я уже пришел, я бы хотел осмотреть его.

Старшина (резко). Вы думаете, что я без вас не знаю, что надо делать? Думаете, я не понимаю, что здесь происходит?

Врач. Я не сказал…

Старшина. Мне известно, что делает сержант Вильямс.

Врач. Сержант Гаррис сказал мне…

Старшина. Опять Гаррис… Пока еще здесь я начальник!

Врач. Я хочу осмотреть Стивенса.

Старшина (смотрит в глаза врачу). Вы уже осматривали его. Вы признали его здоровым. Годным к несению службы. Надеюсь, вы не забыли ото?

Врач (после молчания). Да… он был здоров, когда я осматривал его.

Старшина. В таком случае, сэр, он здоров и сейчас. Ведь это было всего лишь три дня назад!

Врач. Но холм, старшина… Ведь если какой-нибудь сержант переусердствует…

Старшина. Что такое холм, сэр, для меня… вас… и для любого здорового человека!

Врач. Да… Так, значит… Как вы говорите, если бы он был серьезно болен, он был бы здесь, так?

Старшина. Несомненно, сэр, он находился бы сейчас здесь для отправки в госпиталь.

Врач (пытаясь перевести разговор на другую тему, вытирает платком пот с лица). Ну, да, конечно… Боже, какая жара! Здесь как в печке.

Старшина и врач выходят из камеры, идут по коридору.

Врач. Интересно, старшина, почему у вас до сих пор нет офицерского чина?

Старшина. Происхождение не позволяет, сэр.

Врач. Происхождение?

Старшина. Не ту кончил школу pi не так держу бокал с виски за офицерским столом.

Они выходят на ослепительное солнце, останавливаются, прищурив глаза.

Врач. Теперь армия стала демократической.

Многие офицеры даже и не видели привилегированной школы.

Старшина. Интендантская, финансовая, транспортная служба — там любой продавец пылесосов может получить офицерский чин. Но я признаю только гвардию или специальные королевские войска. Представляете меня в гвардейской форме?

Врач. Из вас вышел бы хороший офицер. У вас большой опыт, вас уважают… (Старшина грустно улыбается.) А знаете, я буду просить о переводе меня в другое место.

Старшина. Куда?

Врач. В Италию, когда у нас там будет опорный пункт.

Старшина. Вы нужны здесь, сэр.

Врач. Мне нечего здесь делать.

Старшина. На этой работе должен быть именно такой человек, как вы. Заключенные умеют ловко притворяться, сэр!

Врач. Я — врач, старшина, а то, что я делаю здесь, может делать любой санитар. В один прекрасный день я все-таки выберусь отсюда.

Врач уходит, старшина с улыбкой смотрит ему вслед.

Тюремная камера.

Входят Джо, Джеко, Мак, Монти, за ними, шатаясь, Джордж, следом — Вильямс.

Вильямс. Стивенс, нале-во! (Джордж выполняет команду.) Походи немного взад и вперед, Стивенс. Выше голову. Ну-ну, не останавливайся, ходи, ходи!

Джордж, как пьяный, бродит по камере туда и сюда.

Джо. Как браво он ходит, сержант!

Вильямс. Кру-гом, впе-ред!

Джо. Вы бы приказали полковому оркестру играть «Правь, Британия». Тогда бы он топал еще лучше.

Вильямс. Ты у меня договоришься!

Джо. Дайте ему лечь, сержант!

Джеко. А может быть, Вильямс хочет, чтобы парень встретил врача в стоячем положении!

Вильямс (резко поворачивается к Джеко и хватает его за руку). Прекратить!

Джеко. Отпустите мою руку.

Вильямс. Я тебя проучу!

Джеко. Руку! Я сказал, отпустите мою руку! Он вырывает руку и злобно смотрит на Вильямса.

Вильямс. Так, так… Ходи, ходи, Стивенс. Молодец, хорошо. Я же говорил, что ты можешь… Бокумбо, Робертс, в следующий раз ваша очередь… Стивенс, да ты совсем молодец. Ну, ладно, хватит. (Стивенс бессмысленно смотрит на него, затем останавливается.) Вот так. Я же говорил, что все будет в порядке. Посадите его!

Монти тянет Стивенса за руку вниз» тот садится в углу.

Вильямс выходит из камеры и закрывает дверь. Джо (к Джеко). Давай уложим его.

Джеко и Джо быстро расстилают одеяло на полу и укладывают Стивенса.

Сержантская столовая.

Старшина и Вильямс сидят друг против друга за столом.

Старшина. Надеюсь, вы не очень увлекаетесь холмом, Вильямс? Есть ведь и другие способы!

Вильямс. Они до сих пор никак не поймут, что это не соревнование между ними и мной лично. Что они бунтуют не против меня, а против системы в целом. А что можно сделать против системы?

Старшина. Значит, ничего личного, сержант?

Вильямс. Для меня они как люди ничего не значат. (Пожимает плечами.) Просто номера, которые отбывают наказание, которых я учу.

Старшина. А чему вы их учите, сержант?

Вильямс. Тому, чтобы они больше сюда не попадали.

Старшина. Ага. (Кивает головой.) Значит, когда они это усвоят, обучение закончится… В одном мы с вами расходимся, сержант. Для меня они не просто номера. Они для меня солдаты.

Вильямс. Там, где я буду, когда окончится война, они станут просто номерами.

Старшина. А что представляют собой гражданские тюрьмы?

Вильямс. Гражданские тюрьмы? Ну, в них слишком много всяких удобств… Мне надо идти, сэр. (Встает.) После такой службы и вам легко будет получить там работу.

Старшина (раздраженно). Работу! (Бросает сердитый взгляд на Вильямса, но тут же берет себя в руки.) Продолжайте в том же духе, сержант.