Hassliebe. Афериsт - [125]

— Все, что я могу сказать о прошлой ночи, это что я дьявольски устал и не выспался. Так что сейчас я бы хотел хорошо выспаться, с вашего позволения. Так что всем пока, — подняв ладонь, он кивнул и, развернувшись, вышел из здания. Все переглянулись, удивленно пожав плечами.

— Я головой ударился? — поинтересовался Нил. — Или у нас групповая галлюцинация?

— Лучше бы я ударился, — фыркнул Грэм, — его проще ненавидеть, когда он ведет себя, как быдло, а не когда становится нормальным человеком. Если такой человек вообще может быть нормальным.

— Он нормальный, — отозвался Дэвид, — просто ты заранее его направляешь на мерзкое поведение, вот он тебя и стебет. Думаешь, мы с ним быстро подружились?

— Мне плевать, — закатил он глаза, отвернувшись. Эмма, оглядев их, вздохнула, глядя в пол, погруженная в свои мысли, и в итоге, повесив сумку на плечо, выскочила следом за Джонсом.

Брюнет стоял возле машины, зажигая сигарету, и, затянувшись, зажал сигарету между губами, выпустив клубочек дыма. Девушка замерла, глядя на его спину, потом окликнула его, спускаясь с крыльца.

— Киллиан!

— Да? — он повернулся, не вытаскивая рук из карманов. Сглотнув, она медленно подошла к нему, собираясь со словами. — Я не буду спать с тобой, Свон, так что даже не пытайся.

— Что? — она усмехнулась. — Я и не планировала. Просто… — она помолчала, кусая губы, и наконец выпалила, — мне нужно тебе кое-что показать.

Комментарий к 44. Внешний вид Эммы и Киллиана:

https://pp.vk.me/c636018/v636018575/1dee7/E5N1zldCKpQ.jpg

https://pp.vk.me/c636018/v636018575/1def1/0H7qA5qVIG8.jpg

====== 45. ======

— Давно они пришли?

Киллиан, хмурясь, сидел с ноутбуком на коленях на полу, прислонившись к стене, стуча длинными пальцами по клавишам. Эмма мельтешила по комнате, обхватив себя руками и кусая губы, стараясь справиться с витавшим в воздухе напряжением.

— Пару дней назад.

— Почему не сказала сразу? — он поднял на нее недовольные глаза. — И аргумент «ты был в Вегасе» не принимается. Ты могла позвонить, написать, и…

— И что? — она фыркнула, сложив руки на груди, и закатила глаза. — Ты бы приехал? Сомневаюсь. Скорее бы продолжил издеваться над моим беспочвенными страхами. Да еще бы и наорал, если бы я оторвала тебя от процесса с какой-нибудь девицей.

— Знаешь, лапочка, — он устало коснулся пальцами висков, — твоя ревность сейчас очень ни к чему. Нам нужно разобраться с этой чертовщиной, которая, видимо, даже не собирается заканчиваться. Этого твоего Голда я не могу найти, но появились новые варианты, и я ими займусь, но все равно нужно заняться этим делом, пока все не стало еще хуже. И так как я с этим связан непосредственно, я и буду этим заниматься.

— Оу, ну я счастлива, что ты с этим связан непосредственно! — напряженно бросила она, поджав губы, и он вскинул бровь, посмотрев на нее немного обескураженно.

— Свон, ты в порядке?

— Я? О, в полном! — зло выплюнула она, всплеснув руками. — У меня курорт, ей-богу! Как все может быть нехорошо? Это ведь не меня мучает бессонница, хронический недосып, паранойя, не мне приходят сообщения с угрозами, не я должна бояться за свою семью, а я боюсь! — Эмма шумно сглотнула, пряча глаза, на которых выступили слезы. Джонс приоткрыл рот, собираясь что-то сказать, но промолчал, поджав губы. — Я боюсь, Киллиан… — прошептала она едва слышно, глядя в одну точку, — я правда боюсь, боюсь так сильно, как не боялась уже несколько лет, с самого рождения Генри, когда я не знала, смогу ли дать ему жизнь, смогу ли поднять его на ноги. И вот сейчас я понимаю, что он опять в опасности, потому что эти люди… эти люди могут что-то сделать с мамой или с ним, и мне страшно… Потому что я соглашусь на любые условия ради их безопасности, на все. Поэтому я и боюсь переехать к ним, ведь если за мной следят, то они могут что-то сделать с ними, а я не могу этого допустить, потому что они все для меня, вся жизнь. Без них я бы не держалась, но я и так чувствую, что все идет под откос, — пошатнувшись, она села на край кровати, закрыв лицо руками, — Я задвинула тот… момент в дальний ящик, запрещая на нем акцентировать свое внимание, но я не могу спать из-за всего этого, потому что воспоминания оживают. Я просыпаюсь в крике, мне страшно, и я больше не могу спать, потому что мне мерещатся шаги, их смех, побои… И твое лицо, — она подняла на него заплаканные глаза, прерывисто дыша от слез, — твое усмехающееся, довольное лицо, в каждом кошмаре, каждом ужасе, снова и снова. То ты наблюдаешь, то командуешь, а то… — она сглотнула, проведя рукой по лицу, стараясь стереть слезы, — а потом я прихожу на работу и вижу тебя, такого же, как всегда, но словно с печатью моих кошмаров на лице, и мне становится жутко, потому что… потому что я хотела бы убежать от тебя, убежать без оглядки, сдать тебя, вычеркнуть из жизни, но потом я понимаю, что ты в то же время сдерживаешь этот ужас, частью которого ты являешься. И мне страшно, мне так страшно, Киллиан…

Ее дыхание прервалось, и она закрыла лицо ладонями, сотрясаясь от рыданий, давясь слезами, сжавшись в комочек. Пару секунд Киллиан смотрел на нее, не шевелясь, только прерывисто дыша, не отрывая от нее напряженного взгляда, но потом, отложив ноутбук, подошел к ней и, убрав ее руки, резко притянул к себе, крепко обняв, и уткнулся лицом в ее волосы, глядя в одну точку. Эмма замерла, приоткрыв рот от изумления, но боль взяла вверх, и она, всхлипнув, вцепилась в него, закрыв глаза, спрятав лицо на его плече, обхватив его руками, трясясь от беззвучного плача.