Хаос - [38]
Между тем адвокат Сигизмунд Ханк сидел в шахматной комнате, спрятав свое тщедушное тело за спинами болельщиков, сгрудившихся вокруг самой бездарной партии и следящих за ней, как загипнотизированные. Ханк прикинулся глухим и немым. Он хорошо знал, по какому поводу его ищет Венцель — это был проклятый процесс по делу об этрогах, который он как истец уже проиграл в первой инстанции. По желанию доверителя ему пришлось подать апелляцию на приговор, но его не оставляло удручающее сознание безнадежности этого дела. Да и вообще оно было ему несимпатично по ряду причин, а тут еще как назло председательствовал язвительный судья Бандман! Ханк твердо решил — если на сей раз удастся ускользнуть из лап противника и по этой уважительной причине дождаться перенесения слушания дела на другой срок — всучить защиту интересов клиента кому-нибудь из коллег.
Но злой рок в лице помощника адвоката уже встал на его след. Когда Венцель в очередной раз ворвался со своим «Зигмунд Кан!», помощник ухватил того за развевающуюся полу мантии и спросил:
— Кого вы ищете? Кана? Зигмунда Кана? Но, господин советник юстиции, такого больше не существует в природе! По высочайшему соизволению и великой милости, его освободили от прежнего имени. Помните, недавно произошел тектонический сдвиг, и из Савла вышел Павел, из Левизона — Ленсен, а из пепла досточтимого Зигмунда Кана вылетел феникс Сигизмунд Ханк!
И загремел оглушительный окрик:
— Адвокат Сигизмунд Ханк!
— Дьявол со всеми ними разберется, с этими израильтянами! — раздраженно воскликнул Венцель. — Водят за нос со своими именами! Ханк! Коллега Ханк! — возопил он с воскрешенной надеждой.
Теперь Сигизмунду Ханку деваться было некуда. Подхватив свои бумаги, он выскочил из шахматной комнаты, изображая поспешность.
— А вот и он! — загрохотал помощник адвоката. — Господин советник юстиции чуть не доконал себя, разыскивая вас!
— Меня искали? — Ханк скроил невинно удивленную мину. — Господин советник Венцель? Очень приятно. Мое имя Ханк. Наконец-то вы объявились, а я уже почти час жду, когда позовут!
— Позвольте! — чуть не захлебнулся от возмущения Венцель. — Я уже три часа ору здесь как сумасшедший!
— Весьма сожалею! Но я бы не пропустил своего имени. Вот только что услышал его в первый раз!
— Знаете, может, вам и доставляет удовольствие новое звучание вашего имени, а я так уже охрип. Ладно, идемте, надо хотя бы к Пасхе пристроить наши райские яблочки!
Оба заторопились по лестнице на третий этаж и вошли в зал заседаний, где между двумя членами ландгерихта Шлютером и Берншторфом восседал как на троне Бандман, которого так опасались из-за его несдержанной словоохотливости и злого язычка. Поскольку заседание по делу «Романов против Принца Уэльского» заняло много времени, в зале скопилось изрядное количество адвокатов, в нетерпении ожидавших своей очереди. Вошедших встретили кто недоброжелательными, а кто прямо-таки враждебными взглядами, и привычный спор о преимущественном праве разгорелся с новой силой. По расписанию слушаний дело решилось в пользу «Пфеффер против Боруха», и остальным ворчащим адвокатам волей-неволей пришлось отступить. Венцель и Ханк разошлись по обе стороны от стола судей, чтобы, как только предыдущий поверенный очистит кафедру, быть готовыми к началу заседания, хотя некоторые особо ретивые адвокаты, с более ранними сроками, еще пытались в последний момент подвинуть конкурентов.
На скамьях слушателей на заднем плане противоборствующие партии размежевались друг с другом. С того момента как судебный пристав выкликнул их имена, господа Пфеффер и Борух уже три часа — назначено было на девять часов, а сейчас наступил полдень — сидели на деревянных скамьях, изничтожая друг друга язвительными взглядами. Накопившаяся за это время злоба изливалась и на собственных поверенных, из-за которых приходилось здесь изводиться в тягостном ожидании. Теперь, когда дело вроде бы сдвинулось с мертвой точки, она уступила место более доброжелательному чувству, которое позволяло сплотиться в надежде возле «своего», и мобилизовало на бой с «вражьим» адвокатом, в которого метались стрелы презрения.
Однако дело «Романов против Принца Уэльского» пока не нашло своего завершения: председатель еще диктовал референдарию мировую сделку, благодаря которой торговец кожей Вольф из фирмы «Романов» и торговец обувью Розенбаум из фирмы «Принц Уэльский» смогут зарыть топор войны.
Наконец протокол мировой был оглашен и подписан. Освободившиеся адвокаты разбежались со своими документами, а Венцель и Ханк заняли полагающиеся по статусу места.
— Шестое дело по списку! — возвестил советник юстиции. — Номер двести восемьдесят шесть, «Пфеффер против Боруха».
— Вижу, — буркнул председатель, обводя беглым взглядом противоборствующие партии, и принял папку из рук заседателя. — Дело о райских яблоках, превратившихся в яблоко раздора. А молоко здравого смысла створожилось в яд дракона. Господин референдарий Ленсен, это ведь ваше дело? Пожалуйста, ведите протокол!
— Дело готово для принятия решения! — вступил Венцель. — Обстоятельно изложено в письменном виде, должны ли мы его еще зачитывать устно?
К 2134 году человечество получает возможность корректировать события прошлого. Это позволяет избежать войн, насилия и катастроф. Но не всё так просто. В самом закрытом и загадочном городе на Земле, где расположена Святая Машина — девайс, изменяющий реальность, — происходит череда странных событий, нарушающих привычную работу городских служб. Окончательную судьбу города решит дружба человека и ога — существа с нечеловеческой психикой, умудрившегося сбежать из своей резервации.
Сборник рассказов «Снегири» – это книга о счастливом детстве. Вспоминая конец двадцатого века в сибирском городе, прозаик Дарья Димке воссоздает мир ребенка, в котором мировая культура переплетается с трагедиями большой истории, семейные традиции дают ощущение устойчивости бытия, а столкновение со смертью усиливает любовь.
Автор книги В. А. Крючков имеет богатый жизненный опыт, что позволило ему правдиво отобразить действительность. В романе по нарастающей даны переломы в трудовом коллективе завода, в жизни нашего общества, убедительно показаны трагедия семьи главного героя, первая любовь его сына Бориса к Любе Кудриной, дочери человека, с которым директор завода Никаноров в конфронтации, по-настоящему жесткая борьба конкурентов на выборах в высший орган страны, сложные отношения первого секретаря обкома партии и председателя облисполкома, перекосы и перегибы, ломающие судьбы людей, как до перестройки, так и в ходе ее. Первая повесть Валентина Крючкова «Когда в пути не один» была опубликована в 1981 году.
В романе, написанном нижегородским писателем, отображается почти десятилетний период из жизни города и области и продолжается рассказ о жизненном пути Вовки Филиппова — главного героя двух повестей с тем же названием — «Когда в пути не один». Однако теперь это уже не Вовка, а Владимир Алексеевич Филиппов. Он работает помощником председателя облисполкома и является активным участником многих важнейших событий, происходящих в области. В романе четко прописан конфликт между первым секретарем обкома партии Богородовым и председателем облисполкома Славяновым, его последствия, достоверно и правдиво показана личная жизнь главного героя. Нижегородский писатель Валентин Крючков известен читателям по роману «На крутом переломе», повести «Если родится сын» и двум повестям с одноименным названием «Когда в пути не один», в которых, как и в новом произведении автора, главным героем является Владимир Филиппов. Избранная писателем в новом романе тема — личная жизнь и работа представителей советских и партийных органов власти — ему хорошо знакома.
Британка Руби мечтает найти могилу мужа, пропавшего без вести, покаяться в совершенном грехе и обрести мир в своей душе. Элис, оставив свою благополучную жизнь в Вашингтоне, мчится в Европу, потому что уверена: ее брат Сэм жив и скрывается под вымышленным именем. Немка Марта рискнула всем, чтобы поехать в Бельгию. Она отлично понимает, как встретят ее бывшие враги. Но где-то в бельгийской земле лежит ее старший сын, и она обязана найти его могилу… Три женщины познакомятся, три разные судьбы соединятся, чтобы узнать правду о мужчинах, которых они так любили.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книгу, составленную Асаром Эппелем, вошли рассказы, посвященные жизни российских евреев. Среди авторов сборника Василий Аксенов, Сергей Довлатов, Людмила Петрушевская, Алексей Варламов, Сергей Юрский… Всех их — при большом разнообразии творческих методов — объединяет пристальное внимание к внутреннему миру человека, тонкое чувство стиля, талант рассказчика.
Впервые на русском языке выходит самый знаменитый роман ведущего израильского прозаика Меира Шалева. Эта книга о том поколении евреев, которое пришло из России в Палестину и превратило ее пески и болота в цветущую страну, Эрец-Исраэль. В мастерски выстроенном повествовании трагедия переплетена с иронией, русская любовь с горьким еврейским юмором, поэтический миф с грубой правдой тяжелого труда. История обитателей маленькой долины, отвоеванной у природы, вмещает огромный мир страсти и тоски, надежд и страданий, верности и боли.«Русский роман» — третье произведение Шалева, вышедшее в издательстве «Текст», после «Библии сегодня» (2000) и «В доме своем в пустыне…» (2005).
Роман «Свежо предание» — из разряда тех книг, которым пророчили публикацию лишь «через двести-триста лет». На этом параллели с «Жизнью и судьбой» Василия Гроссмана не заканчиваются: с разницей в год — тот же «Новый мир», тот же Твардовский, тот же сейф… Эпопея Гроссмана была напечатана за границей через 19 лет, в России — через 27. Роман И. Грековой увидел свет через 33 года (на родине — через 35 лет), к счастью, при жизни автора. В нем Елена Вентцель, русская женщина с немецкой фамилией, коснулась невозможного, для своего времени непроизносимого: сталинского антисемитизма.