Хаос - [17]
Однако квартиру на Маттейкирхштрассе, 8 он сохранил за собой, поскольку договор о найме действовал еще два года, и расторгнуть его оказалось не так легко, как когда-то заключенный на горе Синай. Вот и осталось его ветхозаветное прошлое открытым всей обслуге, и соседям, и домовладельцу. Так что письмо Вольфа Клацке было доставлено в руки адресата, после того как ухмыляющийся почтальон передал его консьержу и тем самым принес лучик радости в унылое существование всей семейки и многочисленной прислуги обоего пола.
Полезная благотворительность
Семейство Ленсен сидело за утренним кофе.
Председатель ландгерихта, наморщив лоб, читал «Дойче Тагесцайтунг», его супруга сосредоточенно принимала пищу, дочь Эльза развлекалась тем, что из скатанных шариков хлеба, зубочисток и конфетных фантиков делала забавные фигурки; сын Хайнц уже пересел в сторонку и в кресле-качалке курил одну сигарету за другой.
— Не забудь, Хайнц, после посмотреть в газете, что там пишут, — подняла глаза мать.
— Ужасно! — воскликнула Эльза. — Теперь все новости узнаем, только когда Хайнц возвращается из суда. А эта «Тагесцайтунг», которую читает папа! Тебе, мама, не кажется, что везде духовный упадок?
— Меня положение обязывает! — пробурчал господин председатель, который слушал вполуха.
Эльза расхохоталась.
— А еще говорят, что судьи не зависят от общества! — вклинился Хайнц. — Вот на днях мы отказали Теодору Вольфу в пользу ныне единоверного Ортеля. Что делать? Надо уметь жертвовать своей верой.
— И теперь независимое мнение судьи основывается на позиции Ортеля, а не Вольфа! — съязвила Эльза.
— Что за чепуху ты несешь, Эльза! — недовольно заметила мать. — А кто это, Ортель и Вольф?
— Ты знаешь их как Лейзера и Вольфа, мама, — вполне серьезно ответил Хайнц. — Они краеугольные камни Берлина, Ортель и Вольф, столпы общественного мнения. Но мне нет нужды ни в той, ни в другой фирме. Я считаю, их продукция — чистый вздор!
— Невозможно слушать вашу болтовню! — рассердился председатель ландгерихта. — Отвыкайте уже от этих плоских острот! Они слишком напоминают… напоминают наше прошлое. А все это влияние вашей любимой газетенки! Почитайте лучше передовицу вот здесь!
— Ах ты, боже мой! — откликнулась Эльза. — Мы с мамой черпаем нашу духовную пищу исключительно из семейной хроники. А теперь приходится полагаться на Хайнца, чтобы узнать, кто из достойных персон умер, а кто выпал из списка по причине помолвки. Поэтому раньше мы и заглядывали в «Торговый вестник». И не такая уж это плохая шутка, когда в «нашей газетенке», как ты говоришь, объявления о помолвке шли сразу после других торговых сделок. Впрочем, мы с Йозефом тоже разместим объявление в «Вестнике», если до этого дело дойдет. Эй, Хайнц, а как сейчас котируются регирунгсасессоры?
— Дитя мое, что за речи! — упрекнула фрау Ленсен. — Надеюсь, ты придержишь свой язычок, хотя бы при гостях. Недавно Лея сказала…
— Ах, Лея! А вот Йозефу нравится, когда я демонстрирую мои способности!
Повисла тишина.
— Мама, — неожиданно нарушил ее Хайнц. — Ты не будешь против, если я оборудую у себя в комнате блошиный цирк?
Эльза едва не лопнула от разбиравшего ее смеха.
Господин председатель усердно зашелестел газетой, но из-за нее не показался.
Фрау Ленсен чуть не подавилась куском пирога. Еле отдышавшись она воскликнула в сердцах:
— Хайнц, ты своими сумасшедшими фантазиями когда-нибудь сведешь меня в могилу! Ну, что опять придумал?
— Чем-то же надо человеку заниматься, — небрежно, но с серьезным лицом бросил Хайнц. — Я испытываю потребность чего-то на каком-то поприще добиться. Чем плохо дрессировать блох? По-моему, в этом больше смысла, нежели в моей, так сказать, профессиональной деятельности. Сейчас все ратуют за спорт. С лошадьми у меня не очень, мне бы что-нибудь помельче. Собак натаскивать вроде не с руки, лучше уж сразу взяться за блох. И вообще, может, я выведу дрессировку зверей на новую орбиту! Ну вот, какая духовная ценность в том, чтобы после академической выучки содержать их в неволе? Нет, надо постоянно отлавливать и обучать новые особи, а подготовленных животных выпускать обратно в природу, чтобы они распространяли среди себе подобных культуру и просвещение.
— Какая нелепица! — возмутилась фрау Ленсен.
— Великолепно! — возразила Эльза. — Вот будет забавно, если человек поймает блоху, а она вдруг начнет выделывать трюки: плясать или маршировать!
— Хайнц, ты это серьезно? — неуверенно спросила мать.
Брат с сестрой залились смехом.
— С тобой никогда не знаешь… — облегченно вздохнула фрау Ленсен. — И как у вас сходят с языка подобные гадости!
— А вот это немотивированный предрассудок, — запротестовал Хайнц. — Вчера я впервые видел зверюшек в огромном количестве, и все они вели себя вполне пристойно. Я был на представлении с дрессированными блохами на ярмарке в Грюнау…
— А меня что не взял? — удивилась Эльза.
— Получилось бы не совсем удобно. Я ходил туда не один.
— С Тилли? — Эльзу так и распирало любопытство.
— Эльза! — возмущенно одернула мать.
Девушка пожала плечами.
В этот момент появилась горничная Софи с почтой. Положив письма перед главой семьи, она без особого рвения принялась убирать со стола.
«когда прочитаешь удали это сообщение». С маленькой буквы, без знаков препинания. Мама?! Но как это возможно? Мама три года назад исчезла без следа, и ни папа, ни полиция не нашли зацепок… И если это в самом деле она, то почему дает о себе знать только теперь, когда Нина уже приучилась жить с этой пустотой внутри? В каждом петербургском прохожем четырнадцатилетняя Нина видит его персонального монстра, доисторическое чудовище: басилозавра, прогнатодона, архелона. Видит – и рисует человека именно так. Загадочное сообщение побуждает ее начать собственное расследование, чтобы наконец выяснить, что скрывают от нее отец, следователь и бывшие коллеги мамы, и разгадать тайну маминого исчезновения. Евгения Овчинникова начинает трилогию «Иди и возвращайся» с захватывающего детектива.
Жизнь юной девушки вдруг переворачивается с ног на голову — ей предстоит участие в некоем генетическом эксперименте, исход которого весьма неопределённый… Стать совершенным человеком либо же погибнуть — дилемма не из простых. Впрочем, выбор не был бы таким уж сложным, не продиктуй его любовь. История, написанная полушутя, полусерьёзно. Роман для молодёжи, а также для всех, кто готов скрасить свой досуг лёгким фантастическим сюжетом.
Это книга об удивительном путешествии нашего современника, оказавшегося в 2057 году. Россия будущего является зерновой сверхдержавой, противостоящей всему миру. В этом будущем герою повести предстоит железнодорожное путешествие по России в Москву. К несчастью, по меркам 2057 года гость из прошлого выглядит крайне подозрительно, и могущественные спецслужбы, оберегающие Россию от внутренних врагов, уже следуют по его пятам.
Продолжение "Новых миров". Контакт с новым народом налажен и пора домой.
Главная героиня книги – Катя – живет в Москве и в отличие от ее двоюродной сестры Марины не находится в постоянном поиске любви. Она ищет свое потерянное детство, ту зону эмоционального комфорта, где ей было лучше всего. Но любовь врывается в ее жизнь сама, не давая права на раздумья.Эта книга настолько многогранна, что почти любая женщина найдет в ней близкую только ей сюжетную линию. Тут есть истории настоящей любви и настоящего предательства. Есть недопонимание между главными героями, та самая недосказанность, свойственная многим людям, когда умом понимаешь, что нужно всего лишь спросить, настоять на объяснениях, но что-то нам не дает это сделать.Автор умело скрывает развязку, и концовка ошеломляет, полностью переворачивает представление от ранее прочитанного.
«Мир таков, каким его вколачивают в сознание людей. А делаем это мы – пиарщики». Автор этого утверждения – пофигист Мика – живет, стараясь не обременять себя излишними нормами морали, потому что: «Никого не интересует добро в чистом виде! А если оно кого и интересует, то только в виде чистой прибыли». Казалось бы, Мика – типичный антигерой своего времени, но, наравне с цинизмом, в нем столько обаяния, что он тянет на «героя своего времени». Так кто же он – этот парень, способный сам создавать героев и антигероев в реальности, давно ставшей виртуальной?
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книгу, составленную Асаром Эппелем, вошли рассказы, посвященные жизни российских евреев. Среди авторов сборника Василий Аксенов, Сергей Довлатов, Людмила Петрушевская, Алексей Варламов, Сергей Юрский… Всех их — при большом разнообразии творческих методов — объединяет пристальное внимание к внутреннему миру человека, тонкое чувство стиля, талант рассказчика.
Впервые на русском языке выходит самый знаменитый роман ведущего израильского прозаика Меира Шалева. Эта книга о том поколении евреев, которое пришло из России в Палестину и превратило ее пески и болота в цветущую страну, Эрец-Исраэль. В мастерски выстроенном повествовании трагедия переплетена с иронией, русская любовь с горьким еврейским юмором, поэтический миф с грубой правдой тяжелого труда. История обитателей маленькой долины, отвоеванной у природы, вмещает огромный мир страсти и тоски, надежд и страданий, верности и боли.«Русский роман» — третье произведение Шалева, вышедшее в издательстве «Текст», после «Библии сегодня» (2000) и «В доме своем в пустыне…» (2005).
Роман «Свежо предание» — из разряда тех книг, которым пророчили публикацию лишь «через двести-триста лет». На этом параллели с «Жизнью и судьбой» Василия Гроссмана не заканчиваются: с разницей в год — тот же «Новый мир», тот же Твардовский, тот же сейф… Эпопея Гроссмана была напечатана за границей через 19 лет, в России — через 27. Роман И. Грековой увидел свет через 33 года (на родине — через 35 лет), к счастью, при жизни автора. В нем Елена Вентцель, русская женщина с немецкой фамилией, коснулась невозможного, для своего времени непроизносимого: сталинского антисемитизма.