Хаос - [15]
— Премиленькая мораль! — воскликнула Шана. — А сам раввин тоже попрошайничает?
— Как сказать, — усмехнулся Клацке. — Вот я, разве попрошайничаю? Раввин, и начальники, и еврейские редакторы немецких газет — все они поддерживают мой гешефт так или иначе. Я пишу письма, они строчат статьи и произносят речи. По большому счету, они заправляют то же самое, что и я в моих письмах. Что я сочиняю? Вот, мол, некий горемыка бедствует и не может больше работать, а раньше был умелым ремесленником, но должен расстаться со своим независимым положением из-за несчастного случая… И всякое такое! И называю его вместо реального Рувена каким-нибудь Шимоном, или Лифшицем вместо Шленкера. Всё. А что делают они? В точности то же самое, только касательно всего еврейского народа. Когда-то, говорят они, еврейский народ смог многого достичь — когда-то! А сегодня он навсегда потерял свою независимость и перестал быть народом. Он хочет лишь подаяния! Хочет сидеть на пиру за чужим столом. Поймите, я только хочу показать, что люди вроде раввина и прочих делают то же самое, что я. Хотите, назовите это обманом и мошенничеством. Они умалчивают о главном и знать не желают, каких высот в состоянии достичь еврейский народ. Им выгоднее представлять его плачевнее, чем он есть. А что касается подменных имен, заметьте, в Германии никто не говорит — «еврей», говорят — «израильтянин» или «иудейской веры». А немецкий еврей зовет себя германцем, или славянином, или еще кем. Это ли не уловка?!
— Вот что пришло мне в голову, — внезапно оживился Берл Вайнштейн. — Составь-ка мне еще одно письмо. К старику Каргеру.
— В Гарц?
— Да. Ах, какой достойный человек! Я не в первый раз гостил у него несколько дней. Так вот, напиши не прошение, а письмо от председателя или раввина какой-нибудь мелкой еврейской общины в Галиции или Венгрии. Мол, горела синагога, и вдруг объявился хороший человек, бедный, но большой ученый, который без страха шагнул в огонь, прежде обернувшись в плащ Моисеев, то бишь сотворив приличествующую молитву, и один за другим вынес все священные свитки из ковчега. А имя этому человеку Берл Вайнштейн. И община спешит поделиться сообщением об этом чуде со всеми благодетелями Израиля.
— Неслыханная ложь! — Йосл чуть не задохнулся от негодования.
Шана отошла к окну и повернулась ко всем спиной.
— Ложь? Все еще называешь добрый поступок ложью? — скорбно попенял ему Берл. — Я всего лишь хочу отблагодарить старика, а тебе даже не по силам понять. Как иначе я могу выразить свою признательность? Теперь я отбываю в Венгрию и отправлю оттуда письмо по почте. Возможно, мне никогда больше не представится случая повидать старину Каргера, и ничего мне от него не надо. Но человек проявил ко мне такую сердечность…
— И это благодарность?! — Йосл уже был вне себя.
— Конечно, и лучшего не придумаешь, — невозмутимо ответил Берл. — Получив такое письмо, он будет счастлив. Чудо — его слабое место. И вдруг! Ты хотя бы имеешь представление, кто такой Каргер? Он живет только для бедняков и с бедняков. А кто поедет в Гарц на Одере? Никто. А я делаю ему рекламу.
— Рекламу?
— Рекламу его приюту. Понимаешь, это ночлег, где нуждающийся не только не платит, а еще и получает деньги. Он оправляется там три-четыре дня. И помимо того, его еще одевают и обувают. Проситель там гость, настоящий, уважаемый гость. Хозяин гордится, если у него обретается хотя бы десять таких постояльцев. Он даже выстроил для них отдельный домик. Поэтому его и чтят в кругах просителей! И почему бы мне не сделать старому человеку приятное? Возможно, мне никогда больше не придется там побывать.
— И тот человек верит в эти небылицы, что вы ему преподносите? — сник Йосл. — Может ли еврей быть столь суеверным, чтобы принимать такую чепуху за чистую монету?
— О, представить себе не можешь, в какую только чепуху не верят немецкие евреи! — рассмеялся Клацке. — Во все, кроме Торы! В Тору верят только специально оплаченные люди, то бишь раввины. Ежели раввин, паче чаяния, будет уличен в каких-то прегрешениях, его отчестят даже те, кто и думать не думал соблюдать законы Торы. Всё, он для общины ничтожество. А просители тут при чем? Просителя он должен будет сопровождать по железной дороге — в субботу! Или съесть кусок свинины. Так вот, просители и тут некоторым образом спасают еврейство в Германии.
— Нет! — запротестовал Йосл. — Поверить не могу: еврейская миссия… отфутболивание просителей… фальшивые имена… Не может быть! Хочу все увидеть собственными глазами!
— Собственными глазами и посмотрим! — отозвалась Шана, уже стоя в дверях. — Идем, Йосл! До всего этого нам нет никакого дела! Так, как они говорят, не должно быть! А если так и есть, то все будет по-другому! Я думаю, самое позорное то, что немецкие евреи видят в нас, выходцах из России, только попрошаек! А у нас есть свой дурацкий стереотип о евреях в Германии. Проситель — не образец русского еврея! А проповедник — не образец немецкого! Есть и другие! Если бы все евреи были такими… — у нее перехватило горло, — лучше бы нам исчезнуть с лица земли вместе с этим позором!
Оба вышли, хлопнув дверью.
Переживший семейную трагедию мальчик становится подростком, нервным, недоверчивым, замкнутым. Родители давно превратились в холодных металлических рыбок, сестра устало смотрит с фотографии. Друг Ярослав ходит по проволоке, подражая знаменитому канатоходцу Карлу Валленде. Подружка Лилия навсегда покидает родной дом покачивающейся походкой Мэрилин Монро. Случайная знакомая Сто пятая решает стать закройщицей и вообще не в его вкусе, отчего же качается мир, когда она выбирает другого?
Это книга об удивительном путешествии нашего современника, оказавшегося в 2057 году. Россия будущего является зерновой сверхдержавой, противостоящей всему миру. В этом будущем герою повести предстоит железнодорожное путешествие по России в Москву. К несчастью, по меркам 2057 года гость из прошлого выглядит крайне подозрительно, и могущественные спецслужбы, оберегающие Россию от внутренних врагов, уже следуют по его пятам.
Продолжение "Новых миров". Контакт с новым народом налажен и пора домой.
Главная героиня книги – Катя – живет в Москве и в отличие от ее двоюродной сестры Марины не находится в постоянном поиске любви. Она ищет свое потерянное детство, ту зону эмоционального комфорта, где ей было лучше всего. Но любовь врывается в ее жизнь сама, не давая права на раздумья.Эта книга настолько многогранна, что почти любая женщина найдет в ней близкую только ей сюжетную линию. Тут есть истории настоящей любви и настоящего предательства. Есть недопонимание между главными героями, та самая недосказанность, свойственная многим людям, когда умом понимаешь, что нужно всего лишь спросить, настоять на объяснениях, но что-то нам не дает это сделать.Автор умело скрывает развязку, и концовка ошеломляет, полностью переворачивает представление от ранее прочитанного.
«Мир таков, каким его вколачивают в сознание людей. А делаем это мы – пиарщики». Автор этого утверждения – пофигист Мика – живет, стараясь не обременять себя излишними нормами морали, потому что: «Никого не интересует добро в чистом виде! А если оно кого и интересует, то только в виде чистой прибыли». Казалось бы, Мика – типичный антигерой своего времени, но, наравне с цинизмом, в нем столько обаяния, что он тянет на «героя своего времени». Так кто же он – этот парень, способный сам создавать героев и антигероев в реальности, давно ставшей виртуальной?
Автор — член Союза писателей России — побывал в Армении и Азербайджане, Тбилиси и Дубоссарах, Чечне и Осетии. Был под обстрелами и в заложниках… Что толкает человека к преступлению? Каковы истоки обоюдного национального озверения? Какова душа дьявола? Ответы на эти вопросы дает В. Логинов в своих лучших рассказах и очерках. "Ад криминала" — увлекательная книга о современной России, ее преступниках и героях.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книгу, составленную Асаром Эппелем, вошли рассказы, посвященные жизни российских евреев. Среди авторов сборника Василий Аксенов, Сергей Довлатов, Людмила Петрушевская, Алексей Варламов, Сергей Юрский… Всех их — при большом разнообразии творческих методов — объединяет пристальное внимание к внутреннему миру человека, тонкое чувство стиля, талант рассказчика.
Впервые на русском языке выходит самый знаменитый роман ведущего израильского прозаика Меира Шалева. Эта книга о том поколении евреев, которое пришло из России в Палестину и превратило ее пески и болота в цветущую страну, Эрец-Исраэль. В мастерски выстроенном повествовании трагедия переплетена с иронией, русская любовь с горьким еврейским юмором, поэтический миф с грубой правдой тяжелого труда. История обитателей маленькой долины, отвоеванной у природы, вмещает огромный мир страсти и тоски, надежд и страданий, верности и боли.«Русский роман» — третье произведение Шалева, вышедшее в издательстве «Текст», после «Библии сегодня» (2000) и «В доме своем в пустыне…» (2005).
Роман «Свежо предание» — из разряда тех книг, которым пророчили публикацию лишь «через двести-триста лет». На этом параллели с «Жизнью и судьбой» Василия Гроссмана не заканчиваются: с разницей в год — тот же «Новый мир», тот же Твардовский, тот же сейф… Эпопея Гроссмана была напечатана за границей через 19 лет, в России — через 27. Роман И. Грековой увидел свет через 33 года (на родине — через 35 лет), к счастью, при жизни автора. В нем Елена Вентцель, русская женщина с немецкой фамилией, коснулась невозможного, для своего времени непроизносимого: сталинского антисемитизма.