Хаос - [105]
— Все клевета! Бесстыдное подлое вранье! — заорал Пинкус в припадке бешенства, так и подскочив.
— Клевета? Вранье? — пожилой господин, похоже, развлекался, выражая крайнюю степень удивления. — Должно быть, мы говорим о разных вещах. Я прочитал в химическом журнале — интересуюсь, знаете ли, наукой, — что ваши изыскания весьма многообещающи. Автор характеризует вашу работу как яркий пример немецкой основательности и немецкого прилежания. Он даже пошел дальше и, если мне не изменяет память, заикнулся о новой славной странице в истории немецкой науки. Если вы это считаете дискредитацией, то ваша скромность и требовательность к себе поистине безграничны.
— Ну, это совсем другое дело! — польщенный Пинкус успокоился и сел, поглаживая бороду. — Видите ли, когда я тут говорил, если, мол, человек добивается успеха, то на фамилию закрывают глаза, — я имел в виду нечто иное. Тот жалкий тип, Рёдер, мой бывший ассистент, которого мне пришлось выставить, возвел на меня всяческую напраслину, а грязный бульварный антисемитский листок тут же подхватил это — все переврал, исказил и выставил меня евреем-эксплуататором, который с истинно семитским коварством выжал все соки из юного невинного немецкого ученого! Отвратительно! — он в ярости шлепнул по мягкой обивке.
— Превосходный пример банковских операций в нашей среде, — ухмыльнулся седой господин. — Ваши достижения зачисляются на германо-немецкий счет, а если вы чего-то натворите, записывается в долг еврею. Не удивительно, что еврейский счет всегда закрывается с отрицательным сальдо!
— Так-то оно так, — пробормотал Пинкус. — Но здесь уж ничего не поделаешь!
— А разве это не вина тех евреев, которые по возможности скрывают свою принадлежность? И разве трудно понять, почему евреи теперь пытаются работать под вывеской своей фирмы и рекламировать ее вклад в общее культурное развитие?
— Что?.. Как?.. Да это… это враждебно культуре! Это реакционно! Это… Вы что, хотите назад в гетто?
— Напротив! Нам пора выйти из гетто! Пока что гетто повсюду. Разве что время от времени охранники закрывают один глаз, если еврей выбирается оттуда в чужих одеждах, если дает достаточно большую взятку, а потом ведет себя благонадежно и скромно. Иначе с него сорвут фальшивый плащ и загонят обратно с поруганием и позором.
— Так, так! Прекрасно сказано! И как вы мыслите себе освобождение из этого гетто? Бастовать? — Пинкус заглянул ему в лицо, свирепо и язвительно.
— Всеобщая еврейская стачка, если бы она была осуществима, не такая уж плохая идея, но как раз преступление против культуры. Если бы все евреи вдруг отстранились, возможно, все прочие осознали бы, какой культурный фактор представляют собой евреи. Но я имел в виду не это. Наоборот, нам надо сначала по-настоящему кооперироваться. Прекрасно, что вы боретесь с алкоголизмом и желаете спасти находящуюся под угрозой немецкую нацию. А не посвятить ли вам толику своего рвения еврейству, которое тоже находится под угрозой? На мой взгляд, еврейскому народу еще есть чем обогатить человечество — каждый народ, как и каждый индивидуум, несет свою миссию. Если евреи, вместо того чтобы неизменно искажать и подавлять свою сущность, высвободят и разовьют ее неповторимую ценность, если евреи…
— Тсс-ш-ш! — шикнул Пинкус так яростно, что незнакомец оторопело умолк, а Хайнц испуганно вздрогнул.
Вошел официант из вагона-ресторана, чтобы собрать чайную посуду. Пожилой господин улыбнулся и раскурил потухшую сигару.
— Так вы говорите?.. — обратился к нему Пинкус, плотно закрывая за официантом дверь.
— Все уже сказано! — господин снова разворачивал свою газету.
Доктор Пинкус беспокойно забегал глазками:
— Вовсе не обязательно, чтобы кельнер…
В ответ отрешенное молчание.
— А вы что будто воды в рот набрали?! — набросился он на Хайнца.
— Я всего лишь десятый в миньяне.
Пинкус обвел безучастных спутников ненавидящим взглядом, потом вынул карманные часы:
— О, скоро Дармштадт! Надо еще собрать вещи. Откланиваюсь!
В проходе он обернулся, снова вошел, задвигая за собой дверь, и зашипел господину, не отрывавшему взгляда от газеты:
— То, что вы тут сейчас… не хочу расстраиваться… еду на отдых… Но это… это… Вы еще хуже Альвардта! Вы — еврей-антисемит! Так и знайте!
После этого он окончательно исчез.
Седовласый господин посмотрел на Хайнца, и оба расхохотались. Хайнц чувствовал досаду, но не мог остановиться, утирая слезы.
— Вы правы, — господин собрал и отложил газетные полосы и посерьезнел. — Тут впору не смеяться, а стыдиться. Не стоило мне втягиваться в пустые разговоры, если бы только не выяснилось, что этот доктор — ученый. Знаете, а ведь он действительно многого достиг на своем поприще, я давно интересуюсь его работами. И человек такого уровня ведет себя столь вульгарно! Увы, это не единичное явление. Такая смесь беспардонной наглости и раболепного смирения встречается очень часто. О своей миссии спасителя немецкой нации он кричит на каждом шагу, а услышав слово «еврей», трясется, как бы оно не донеслось до ушей обслуги. И мы еще удивляемся возникновению антисемитизма! Если изменяешь самому себе и относишься к себе с презрением, нечего ждать, что другие будут тебя ценить и уважать. Тьфу, пропасть!
Это книга об удивительном путешествии нашего современника, оказавшегося в 2057 году. Россия будущего является зерновой сверхдержавой, противостоящей всему миру. В этом будущем герою повести предстоит железнодорожное путешествие по России в Москву. К несчастью, по меркам 2057 года гость из прошлого выглядит крайне подозрительно, и могущественные спецслужбы, оберегающие Россию от внутренних врагов, уже следуют по его пятам.
Продолжение "Новых миров". Контакт с новым народом налажен и пора домой.
Главная героиня книги – Катя – живет в Москве и в отличие от ее двоюродной сестры Марины не находится в постоянном поиске любви. Она ищет свое потерянное детство, ту зону эмоционального комфорта, где ей было лучше всего. Но любовь врывается в ее жизнь сама, не давая права на раздумья.Эта книга настолько многогранна, что почти любая женщина найдет в ней близкую только ей сюжетную линию. Тут есть истории настоящей любви и настоящего предательства. Есть недопонимание между главными героями, та самая недосказанность, свойственная многим людям, когда умом понимаешь, что нужно всего лишь спросить, настоять на объяснениях, но что-то нам не дает это сделать.Автор умело скрывает развязку, и концовка ошеломляет, полностью переворачивает представление от ранее прочитанного.
Молодая журналистка Таня Сидорова получает предложение написать биографическую книгу о бизнесмене-политике. Его жизнь похожа на приключение: полна загадок и авантюр. Знакомство с таким мужчиной не проходит бесследно, Таня влюбляется. Но в борьбе за депутатский мандат не обходится без интриг. Девушке предстоит сделать сложный выбор. Сентиментальный роман с элементами социальной сатиры для тех, кто умеет думать, ценит юмор и верит в любовь.
«Мир таков, каким его вколачивают в сознание людей. А делаем это мы – пиарщики». Автор этого утверждения – пофигист Мика – живет, стараясь не обременять себя излишними нормами морали, потому что: «Никого не интересует добро в чистом виде! А если оно кого и интересует, то только в виде чистой прибыли». Казалось бы, Мика – типичный антигерой своего времени, но, наравне с цинизмом, в нем столько обаяния, что он тянет на «героя своего времени». Так кто же он – этот парень, способный сам создавать героев и антигероев в реальности, давно ставшей виртуальной?
Автор — член Союза писателей России — побывал в Армении и Азербайджане, Тбилиси и Дубоссарах, Чечне и Осетии. Был под обстрелами и в заложниках… Что толкает человека к преступлению? Каковы истоки обоюдного национального озверения? Какова душа дьявола? Ответы на эти вопросы дает В. Логинов в своих лучших рассказах и очерках. "Ад криминала" — увлекательная книга о современной России, ее преступниках и героях.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книгу, составленную Асаром Эппелем, вошли рассказы, посвященные жизни российских евреев. Среди авторов сборника Василий Аксенов, Сергей Довлатов, Людмила Петрушевская, Алексей Варламов, Сергей Юрский… Всех их — при большом разнообразии творческих методов — объединяет пристальное внимание к внутреннему миру человека, тонкое чувство стиля, талант рассказчика.
Впервые на русском языке выходит самый знаменитый роман ведущего израильского прозаика Меира Шалева. Эта книга о том поколении евреев, которое пришло из России в Палестину и превратило ее пески и болота в цветущую страну, Эрец-Исраэль. В мастерски выстроенном повествовании трагедия переплетена с иронией, русская любовь с горьким еврейским юмором, поэтический миф с грубой правдой тяжелого труда. История обитателей маленькой долины, отвоеванной у природы, вмещает огромный мир страсти и тоски, надежд и страданий, верности и боли.«Русский роман» — третье произведение Шалева, вышедшее в издательстве «Текст», после «Библии сегодня» (2000) и «В доме своем в пустыне…» (2005).
Роман «Свежо предание» — из разряда тех книг, которым пророчили публикацию лишь «через двести-триста лет». На этом параллели с «Жизнью и судьбой» Василия Гроссмана не заканчиваются: с разницей в год — тот же «Новый мир», тот же Твардовский, тот же сейф… Эпопея Гроссмана была напечатана за границей через 19 лет, в России — через 27. Роман И. Грековой увидел свет через 33 года (на родине — через 35 лет), к счастью, при жизни автора. В нем Елена Вентцель, русская женщина с немецкой фамилией, коснулась невозможного, для своего времени непроизносимого: сталинского антисемитизма.