Хаидэ - [27]

— Ты уже платишь, — просто сказала она, — помогаешь мне найти и вернуть Нубу. Пока этого достаточно. Разве что…

Она остановилась. Посмотрела в его хмельные от счастья глаза.

— Разве что ты утешишь мое тело, которое тоскует по мужским рукам.

Опускалась на плиты, ласковые, теплые, распахивая на груди шитый золотом вырез платья. И новое тело Техути взвыло от радостного голода, предвкушая утоление.

«Это всего лишь сон» напомнил он себе, опускаясь на лежащую женщину, «мы не властны над снами, данными нам в утешение».

Солнце всходило, бросая лучи веером в небо, еще дрожащее нежной рассветной зеленью, и птицы радовались, щебеча и кликая на разные голоса. Техути, пустив Крылатку быстрой рысью, а по бокам все так же мерно покачиваясь, мчались молчаливые черные всадники, понимал птиц и понимал солнце. Все для радости, для его радости. Для твоей радости — эхом отдавался в голове ночной голос Онторо. К чему печалиться, думать о невзгодах, что приходили или бояться невзгод будущих. Теперь он защищен и будущее, как площадь из белого камня, под ликующим синим небом — чистое и прекрасное, ведет к башням и шпилям того, что непременно исполнится. Его мечта — любовь гордой степнячки, идти с ней рука об руку, засыпать, намотав на руку золотые косы и видеть, как желанием и страданием туманится ее взгляд. Потому что, отдав себя, она вверит ему всю свою душу — с радостями и печалями, только он будет стоять в середине ее мира, и небольшие проверки, которые он будет устраивать своей любимой, лишь докажут ее преданность и укрепят его любовь. Царственная любовь двух прекрасных героев. Его ум, его новые покровители. И ее племя, что станет все большую роль играть в жизни крупного полиса. Славно, что она замужем за стариком Теренцием, это расширяет и укрепляет ее собственную власть. Власть, которую она принесет любимому как доказательство своей безмерной любви.

Техути ударил Крылатку пятками, посылая вперед, прямо к восходящему солнцу. С боков несся рассыпчатый топот семерки.

Новой ночью, лежа на белых камнях, чувствуя мокрой кожей их ласковое тепло, он гладил зернистые под рукой тугие косички Онторо, слушая, что она говорит.

— Ты красив. Строен и гибок, одарен мужской силой и хорошим природным желанием. Женщины чуют его и их губы становятся ярче, когда ты смотришь. Но этого мало, жрец скромного бога. Мать Тьма дарит тебе ценный подарок. Как тонкая кисея, прозрачным туманом между тобой и женщинами встанет приманчивое очарование. Оно будет всегда. А женщины — это большая сила, жрец. Большая, чем умение владеть мечом и луком. Потому что любой воин, устав в боях, идет к женщине и там, где отдыхает, он уязвим. Мужчины возводят напраслину на нас, повторяя: демон сидит в каждой и чем прекраснее женщина, тем он сильнее.

Онторо засмеялась, качая головой.

— Неправда. Просто именно женщинам мужчины несут свои слабости. И после удивляются тому, что оказываются побежденными.

— Мне не нужен никто, кроме нее, — ответил Техути, глядя в бездонное небо, пустое и звонкое.

— Я могла бы сказать — но вот ты лежишь со мной…

— Ты сама попросила!

— Но я не говорю этого, — она повернулась, тронула пальцем краешек губ, и он сморщился от щекотки, — я скажу истину вместо лукавой игры. Ты прав. Никто не нужен тебе, кроме нее. Но раз так, то все средства используй для того, чтобы завоевать свою любовь. И защитить. Недавно ты обратил мужские мысли к спасенной девчонке…

— Откуда ты…

— Молчи. Я прихожу к тебе и ты открыт. Я умею. Выслушай. Если бы ты сказал ей слова, или сделал что-то, все выплыло бы наружу, и каяться тебе многократно.

Техути отвернулся и, краснея, сказал сипло:

— Я сам это понял. Я не буду.

— Но ты должен быть сильнее княгини. Спокойнее ее. А избыток мужской силы туманит рассудок. В следующий раз холодно думай, и сделай так, чтоб не узнал никто. Но — сделай. Это позволит тебе встать выше ее и — победить.

Онторо была убедительна. И подумав, Техути кивнул. Женщине, что почти год носила ребенка, потом рожала, и сейчас готовится к разлуке с новорожденным сыном, чтоб тут же взвалить на себя заботу о племени, — не понять, каково ему — молодому и сильному мужчине, чей корень вынужден хиреть, спрятанный в старые кожаные штаны. Если Техути натворит глупостей, она просто не поймет. Да, он должен быть холоднее и сильнее.

— Я понял, подруга.

— Но будь осторожен. Дар матери тьмы подобен сладкому соку, что выступает на лепестках мухоеда. Бабочки летят на него и увязают, становясь ему пищей. Если ты привыкнешь использовать его постоянно, твой голод станет усиливаться с каждым днем. И сила превратится в слабость. А если найдется женщина с сильными крыльями и вырвется из сладости дара, то никогда больше ты не сможешь очаровать ее вновь.

Она снова тихонько засмеялась, блестя глазами, упиваясь правилами игры:

— Она станет кричать, показывая на тебя пальцем и предостерегая. Но очарованные не поверят. Пока не останутся без крыльев. Как любое оружие — сладостью нужно уметь пользоваться. Учись очень осторожно. Ведь мужчины будут видеть тебя таким, каков ты есть, без тумана сладости. Но ты достаточно умен, чтоб завоевать и их тоже. Думай, потом делай. И всегда будешь на шаг впереди.