Гутен морген - [4]

Но это далеко не единственный симптом комплексного заболевания сосудов головного мозга.

Такие приступы случались у меня довольно часто. Помню, как вчера весь день болела голова. Тошнота, отсутствие аппетита. Месяц назад я последний раз терял сознание. Слава богу, случалось это со мной дома. В основном я отлеживался и приходил в себя сам, без посторонней помощи. Чувствуя предвестники приступов, стараюсь даже за хлебом не выходить.

Но что если мое заболевание может выражаться не только в потере сознания? Что если у меня может возникать кататонический синдром? А также летаргия с почти полным прекращением внешних признаков жизнедеятельности. На длительное время. Что если?..

Это могло случиться со мной, когда я шел по улице. Страшно болела голова весь день. А менты, наверно, сразу начали оформлять меня как «неопознанный труп». Я ведь не ношу в кармане бумажку: «Страдаю летаргией в тяжелой форме. Если нет явных признаков смерти, я скорее всего жив!». Не ношу, потому что не знал, что такое возможно.

А там и врачи «прилетели».

Врачи… Тут я вспомнил…. Был какой-то праздник. По улицам во время любых красных дней календаря ходит много пьяных…

А сами врачи, что — не люди? Вдруг сегодня какой-нибудь день медработника? Работа у них нервная… даже у патологоанатомов. Вот и накатили.

Что если?.. Врачебная ошибка?

Прошло пять минут, но никто не пришел. Я уже хотел стучать снова, когда…

Услышал, как скрипнуло что-то за стенкой. Будто открывали соседний с моим «ящик» (по фильмам я знал, что холодильники в моргах — с ячейками, в каждой из которых мертвец).

Но тщетно я прислушивался. Больше ничего не услышал.

Видимо, показалось.

Мое спокойствие начинает меня оставлять. Я кричу снова, теряя терпение. Злость опять уступает место страху. И я стучу — до боли в костяшках, а ору так, что горло начинает болеть, как при простуде.

На самом деле страх никуда и не уходил. Только чуть сбавил свой уровень.

— Эй! — кричу я уже тише. И стучу теперь больше ногами, потому что руки — кулаки — болят, а от удара открытой ладонью звук почти неслышный. — Помогите! Выпустите! Я здесь!

Думаем дальше… думаем, хотя сложно. Кто будет меня искать?

Я не женат, детей нет, родителей тоже давно нет. Работаю удаленно, и заказчик, конечно, расстроится, что один из фрилансеров, работающих над его проектом — интерактивной обучающей программой, исчез бесследно…

Но не станет организовывать поиски.

— Эй! Вы, там! Я здесь, я живой! Эй! Вы-ы-ыпустите меня! Откройте! Откройте! Я живой!

Перестаю колотить только через пять минут. Да что там они, оглохли, что ли?

Сколько я тут продержусь? Голый как Адам. В стальном ящике.

В одном фильме про погребенного заживо у чувака был телефон. А у меня нет телефона. В детстве двоюродный брат однажды закрыл меня в темном стенном шкафу. Шуточки у него были такие. Когда меня открыли через полчаса, я уже успел проститься с жизнью. Я был впечатлительным ребенком. Сложно передать словами, что нафантазировал себе за это время.

Поэтому и боюсь замкнутого пространства.

Примерно такого, в которое я попал.

Снова подкатывает паника. Да что же это такое?.. Где все?

Морг — прохладное место. Клевое место, ничего не скажешь. Воспаление легких мне гарантировано, если не выберусь до утра.

Или нет? Зубы уже не стучат. Может, привыкаю?

Нет. Точно стало не так холодно. Надышал?

Холодно. Но не настолько холодно, как должно быть. Вряд ли холоднее плюс десяти градусов. Они что, экономят электричество?

И звуки! Как я мог забыть. Где звуки работающего холодильника? Они ведь явно должны быть, примерно, как в обычном. Какие-нибудь вентиляторы и компрессоры. Они должны гудеть.

Но тишина абсолютная, ватная. Почему?

Отключили из-за неполадок в энергосистеме? Интересно, это только мой? Или остальные тоже? А может, ветром порвало провода?

От стен шел пар. Холодильник размораживался, совсем как обычный домашний агрегат.

Постепенно становилось все теплее. Наверно, и я дыханием разогревал свою тюрьму — вернее, заполнявший ее воздух.

Все бы хорошо, но одновременно стало труднее дышать.

Чем дальше, тем больше у меня возникает вопросов.

А вот пар изо рта идти перестал.

Минутку!

Да как я вообще мог видеть пар? Значит…

Холодильник не был плотно закрыт.

И точно. Узкая, едва заметная полоска света выбивалась из-за перегородки с той стороны, где находились мои ноги.

А может, ящик не заперт! Хорошо бы дотянуться руками до этой щели.

Я попытался извернуться. Но, естественно, не смог. Был бы чуть похудее — возможно… Но не судьба, как говорится.

Оставалось ерзать и пинать ту стенку ногами, раскачивая мою тюрьму. В удары я вкладывал и весь свой вес, и всю свою накопившуюся злость.

И вдруг со скрипом пол моей камеры чуть двинулся. Полоса света стала шире.

Поддается! Открывается!

Тут же меня накрыло волной запахов. И я понял, что до этого лежал в почти ничем не пахнущем месте.

Конечно, и формалином тоже пахло. Но доминировал другой запах.

Воздух был с запахом мусоропровода. Испорченного мусора. Такой бывает, если оставить на ночь пакет с мясными костями.

Пахло грубо, осязаемо, мерзко.

Ну а чем еще должно тут пахнуть? Розами?

Значит, никаких шуток. Это действительно морг. И значит, я был в шаге от того, чтобы проснуться на прозекторском столе во время вспарывания мне брюха.