Гурко. Под стягом Российской империи - [121]
Игнатьев усмехнулся:
— Сиятельный Саффет-паша, история учит.
Тот поклонился.
— Прошу вас, граф, передайте вашему императору, а паче канцлеру, чтобы генерал Гурко увел гвардию от Стамбула. Дым солдатских костров тянет во дворцы светлейшего султана…
Европа не ожидала подобного мирного договора. Оттоманская Порта, гроза Востока, унижена и раздавлена, а Россия, два десятка лет как отлученная от Черного моря, вдруг становится морской державой и от нее будет зависеть, войдут ли корабли в проливы.
Бисмарк сказал:
— Я думал, России нужно несколько бунчуков[37] пашей да победная пальба в Москве, но Александр и Горчаков заставляют нас проглотить горькую пилюлю. Они перекроили карту Европы так, как они это задумали.
Сан-Стефано прозвучал как взрыв бомбы, вызвавший короткий шок в правительственных кругах европейских государств, после чего разразилась дипломатическая буря, заставившая российское правительство согласиться на созыв Берлинского конгресса. Но прежде Горчаков побывал в Вене.
Австро-Венгрия усмотрела в Сан-Стефанском договоре нарушение Рейштадской и Будапештской конвенций, заявив, что границы Болгарии по перемирию значительно шире предусмотренных по этим соглашениям.
Кабинет Биконсфилда лихорадило. Лорды гневно обрушились на Россию, обвиняя в посягательстве на Парижский договор: она-де посягает на целостность Турции. И тут же раздавались голоса, призывающие взять у Порты Кипр и Египет, якобы для того, чтобы предупредить расширение российской экспансии на район Суэцкого канала.
От приезда Горчакова в Вену Андраши многого не ожидал. Россия не откажется от создания на Балканах славянского государства, а он, Дьюла Андраши, если встала так остро речь о Болгарии, согласен видеть ее разделенной на две автономные области: одна под протекторатом Оттоманской Порты, другая под протекторатом австро-венгерской монархии.
Однако российский канцлер и слышать о том не хотел, заявив в Шенбрунне:
— Наша внешняя политика зиждется на постоянстве и, как было обусловлено прежде, Вена получит протекторат над Боснией и Герцеговиной, и не более.
От такой категоричности Андраши даже растерялся. Мягкий тон он сменил на скрытые угрозы:
— Ваша внешняя политика, князь, вызывает неудовольствие не только нашего кабинета.
Губы Горчакова тронула легкая усмешка.
— Что вы имеете в виду?
— Я имею в виду английский кабинет.
— Разве лорд Биконсфилд уполномочил вас говорить от имени его кабинета?
Андраши смутился:
— Вы неправильно меня истолковали.
— Весьма возможно. Но вы упомянули Британию.
— На сегодня, князь, во внешней политике у Австро-Венгрии с Англией больше точек соприкосновения, чем с Россией, к сожалению. Лично я бы этого не желал.
— Мы тем более. Наш император питает к вашему глубокую симпатию, а история взаимоотношений России и Австро-Венгрии изобилует добрыми отношениями более, нежели отрицательными.
— Создание независимой Болгарии, которая в своей политике ориентируется на Россию, нас беспокоит.
— Отчего же? Если Болгария будет создана на правах независимой, то и ее внешняя политика должна ориентироваться только на интересы своего государства и своего народа. И потом, к чему столь могучему государству, как Австро-Венгрия, опасаться Болгарии? Думаю, Стамбул для Вены грознее. Тем более, когда во дворце султана англичане чувствуют себя хозяевами. Считаю, это опасно и для нас, и для вас.
— Австро-Венгрия не относится к черноморским державам.
— Это еще не означает, что ей безразлично, чьи корабли бороздят Черное море и поднимают дунайскую волну…
Венские встречи между Андраши и Горчаковым не привели к установлению единства взглядов России и Австро-Венгрии. Российский канцлер покинул Вену с твердым убеждением — на предстоящем конгрессе столкновения неизбежны…
А в штабе Дунайской армии главнокомандующий великий князь Николай Николаевич на совещании, задержав генералов Гурко и Радецкого, говорил возмущенно:
— Неблагодарные австрияки, давно ли они дрожали при появлении башибузуков? А теперь готовы в вступать в обнимку с британцами против России, грозят нам войной. Им мало Боснии и Герцеговины.
— Австрия и Британия рядятся в тогу защитников Оттоманской Порты, но молчали, когда турки резали славян и разрушали православные храмы, — сказал Радецкий. — Может, они повели бы себя менее задиристо, вступи генерал Гурко в Стамбул.
— Пожалуй, нет, Федор Федорович, это бы еще больше взбудоражило европейскую дипломатию. — Великий князь посмотрел на карту. — А не перебросить ли нам Балканский отряд к границам Австро-Венгрии?
— Впервой ли австрийцам предавать российского солдата? — заметил Гурко. — Мы готовы напомнить им, что у России не все резервы исчерпаны…
— Пожалуй, вам, Иосиф Владимирович и Федор Федорович, надо быть готовыми встать со своими отрядами к границам с Австрией. Дабы австрияки знали: испугать Россию нельзя…
— Когда сражаются армии, проверяется всесторонняя подготовка к войне, — заметил Гурко. — В том числе штабная, военно-стратегическая и тактическая. Но не хотел бы я оказаться в роли нашего канцлера, который выдерживает ныне на конгрессе дипломатический натиск европейских стран, чьи интересы сошлись на границах Оттоманской Порты и в водах черноморских.
Русь начала XVI века. Идет жестокая борьба за присоединение к Москве Пскова и Рязани, не утихает война с Речью Посполитой. Суров к усобникам великий князь Московский Василий III, и нет у него жалости ни к боярам, ни к жене Соломонии — в монастырь отправит ее. Станет его женой молодая Елена Глинская — будущая мать царя Ивана Грозного…Блестящий и пронзительный в своей правдивости роман от мастера исторического жанра!
Иван Молодой (1458-1490), старший сын и соправитель Великого князя Московского Ивана III, один из руководителей русской рати во время знаменитого «Стояния на Угре» 1480 года, был храбрым воином и осторожным политиком. Если бы загадочная смерть в возрасте 30 лет не прервала жизнь молодого князя, то в историю России никогда не были бы вписаны страшные страницы тирании князя, прозванного Грозным.
Роман посвящен времени княжения Ивана Калиты - одному из важнейших периодов в истории создания Московского государства. Это третья книга из серии «Государи московские», ей предшествовали романы «Младший сын» и «Великий стол».
О жизни и деятельности младшего сына великого князя Александра Невского, родоначальника московских князей и царя Даниила Александровича (1261–1303) рассказывают романы современных писателей-историков Вадима Каргалова и Бориса Тумасова.
Русь начала XVI века. Идёт жестокая борьба за присоединение к Москве Пскова и Рязани, не утихает война с Речью Посполитой. Суров к усобникам великий князь Московский Василий III, и нет у него жалости ни к боярам, ни к жене Соломонии - в монастырь отправит её. Станет его женой молодая Елена Глинская - будущая мать царя Ивана Грозного.
Писатель Борис Тумасов посвятил свой роман о Киевской Руси первой половины XI в. Центральный герой романа - князь тмутараканский и черниговский Мстислав, один из сыновей великого князя киевского Владимира I Святославича.
Главные герои романа – К. Маркс и Ф. Энгельс – появляются перед читателем в напряженные дни революции 1848 – 1849 годов. Мы видим великих революционеров на всем протяжении их жизни: за письменным столом и на баррикадах, в редакционных кабинетах, в беседах с друзьями и в идейных спорах с противниками, в заботах о текущем дне и в размышлениях о будущем человечества – и всегда они остаются людьми большой души, глубокого ума, ярких, своеобразных характеров, людьми мысли, принципа, чести.Публикации автора о Марксе и Энгельсе: – отдельные рассказы в периодической печати (с 1959); – «Ничего, кроме всей жизни» (1971, 1975); – «Его назовут генералом» (1978); – «Эоловы арфы» (1982, 1983, 1986); – «Я все еще влюблен» (1987).
«Редко где найдется столько мрачных, резких и странных влияний на душу человека, как в Петербурге… Здесь и на улицах как в комнатах без форточек». Ф. М. Достоевский «Преступление и наказание» «… Петербург, не знаю почему, для меня всегда казался какою-то тайною. Еще с детства, почти затерянный, заброшенный в Петербург, я как-то все боялся его». Ф. М. Достоевский «Петербургские сновидения»Строительство Северной столицы началось на местах многочисленных языческих капищ и колдовских шведских местах. Именно это и послужило причиной того, что город стали считать проклятым. Плохой славой пользуется и Михайловский замок, где заговорщики убили Павла I.
Конец XIX века, научно-технический прогресс набирает темпы, вовсю идут дебаты по медицинским вопросам. Эмансипированная вдова Кора Сиборн после смерти мужа решает покинуть Лондон и перебраться в уютную деревушку в графстве Эссекс, где местным викарием служит Уилл Рэнсом. Уже который день деревня взбудоражена слухами о мифическом змее, что объявился в окрестных болотах и питается человеческой плотью. Кора, увлеченная натуралистка и энтузиастка научного знания, не верит ни в каких сказочных драконов и решает отыскать причину странных россказней.
Когда-то своим актерским талантом и красотой Вивьен покорила Голливуд. В лице очаровательного Джио Моретти она обрела любовь, после чего пара переехала в старинное родовое поместье. Сказка, о которой мечтает каждая женщина, стала явью. Но те дни канули в прошлое, блеск славы потускнел, а пламя любви угасло… Страшное событие, произошедшее в замке, разрушило счастье Вивьен. Теперь она живет в одиночестве в старинном особняке Барбароссы, храня его секреты. Но в жизни героини появляется молодая горничная Люси.
Генезис «интеллигентской» русофобии Б. Садовской попытался раскрыть в обращенной к эпохе императора Николая I повести «Кровавая звезда», масштабной по содержанию и поставленным вопросам. Повесть эту можно воспринимать в качестве своеобразного пролога к «Шестому часу»; впрочем, она, может быть, и написана как раз с этой целью. Кровавая звезда здесь — «темно-красный пятиугольник» (который после 1917 года большевики сделают своей государственной эмблемой), символ масонских кругов, по сути своей — такова концепция автора — антирусских, антиправославных, антимонархических. В «Кровавой звезде» рассказывается, как идеологам русофобии (иностранцам! — такой акцент важен для автора) удалось вовлечь в свои сети цесаревича Александра, будущего императора-освободителя Александра II.
Андрей Ефимович Зарин (1862–1929) известен российскому читателю своими историческими произведениями. В сборник включены два романа писателя: «Северный богатырь» — о событиях, происходивших в 1702 г. во время русско-шведской войны, и «Живой мертвец» — посвященный времени царствования императора Павла I. Они воссоздают жизнь России XVIII века.
Роман прекрасного русского писателя Ю. Л. Слезкина (1885–1947) посвящен генералу Алексею Алексеевичу Брусилову, главнокомандующему армиями Юго-Западного фронта во время Первой мировой войны.
О прославленном флотоводце, главнокомандующем Военно-морскими силами СССР, адмирале флота Николае Герасимовиче Кузнецове (1902–1974) рассказывает новый роман писателя-историка А. М. Золототрубова.
Новый роман Сергея Мосияша «Похищение престола» — яркое эпическое полотно, достоверно воссоздающее историческую обстановку и политическую атмосферу России в конце XVI — начале XVII вв. В центре повествования — личность молодого талантливого полководца князя М. В. Скопина-Шуйского (1586–1610), мечом отстоявшего единство и независимость Русской земли.
Новый исторический роман современного писателя Ивана Фирсова посвящен адмиралу Д. Н. Сенявину (1763–1831), выдающемуся русскому флотоводцу, участнику почти всех войн Александровского времени.