Груз-500 (таежный детектив) - [48]

Затушив окурки, артельщики зашли в балок. Разложили постели и легли.

— Ну что, мужики, свет тушить будем?

— Да.

— А где Антошка Маслов? Вторые сутки не ночует.

— Наверно, опять в Ильичевку к девчатам подался.

Только это было сказано, как открылась дверь и вошел

Маслов.

— Что, потеряли меня? Я двое суток с пускачом возился. Кое как сегодня запустил. Полетел подшипник, а у меня запасных нет. Пошел на склад, там тоже нет, главный механик только руками разводит. Пришлось к ильичевским технарям ехать. Они с почти нового ЗИЛа мне все, что нужно, сняли. Видно, шахтенка уже на ноги не встанет, а ведь в месяц по тысяче тонн угля давала. Вся округа на ней сидела. Слава богу, все восстановил. Главное — промприбор в рабочем состоянии держать, а там — как начальник распорядится. Я уже вторую неделю не запускаюсь. Вчера подошел горный мастер и спрашивает: «Как ты смотришь, если мы шестичасовой рабочий день сделаем?

С семи утра и до часу первая смена, а с двух и до восьми вторая». Я пожал плечами и сказал, что в артелях такого еще не было. Ведь ребята за тысячи километров едут, денег заработать, а получится, что столько времени они на полатях лежать будут, да еще в летнее время. Отменять двенадцатичасовой режим работы — какая в этом необходимость? Народ на такой график настроился, и в уставе так прописано. А он мне: «Ты пока сильно не распространяйся, это пока только проекты». Смотрю, идет Багрянцев. Я к нему. Спрашиваю: «Товарищ бригадир, зачем график ломается?». Он мне стал про перестройку в стране толковать, мол, везде все старое ломается, по-новому строится. Тогда я ему: «Коль так, то сезон доработаю, а там хоть к черту на кулички, но на этот участок не вернусь». Вот вам и наш боевой бригадир, сразу под руководство подстроился. Если сократят рабочий день, то трудодень будет не единица, а только ноль пять. Да, такое хорошее начало — и такой поганый конец. А вчера до двух ночи в своей каморке с двигателем копался, вышел покурить, смотрю: нигде света нет, только у начальника окна вовсю горят. Ну, соображаю, мужик лег спать, свет забыл выключить. Пошел к балку, думаю, разбужу, а то до утра комарье все лицо искусает. Когда подошел поближе, в окно стало видно, что там Васильев, горный мастер и Савочкин в карты режутся. На столе полно водки, коньяк стоит, а закуски — аж глаза разбежались. Чего там только нет: икра красная, крабы, колбаса. Я даже замер, когда все это увидел, а уйти не могу, хоть и понимаю, что нехорошо в чужие окна заглядывать.

— Так вот где Савочкин себе пристанище нашел! А мы-то думаем: где же наш пробщик, почему в гости не заходит, анекдотов не рассказывает? А он, оказывается, в подмастерья к начальнику пошел! Каждый день на рации присутствует, как бы больного геолога заменяет. А когда приехал, так просил Василия Николаевича: возьми на работу, мол, истратился я, денег нет, да и крышу промотал, жить негде. К тому времени уже полсезона прошло, он в это время какое-то выдуманное золото чжурчженей искал, думал, лежит и его дожидается, но не нашел. Я тогда около балка Савченко был, почти весь разговор слышал. Тот ему сказал, что если серьезно работать собрался, то завтра выходи на работу, а жить будешь в балке с дизелистом. А он тогда взмолился, сказал, что даже на раскладушке будет спать, но только в своем старом балке, вместе с геологом. Конечно, можно было его тогда ко всем чертям послать, но геолог его пожалел, заступился, ведь два сезона вместе проработали. А он видишь как дело повернул. Как только Константин Максимович заболел, так сразу от него ушел, а начальник как бы его вместо геолога назначил. А какой с него геолог, он просто библиотекарь, разве никто не понимает, что от него пользы как с козла молока?!

Мужики так и не заснули, уж больно интересную новость моторист сообщил. Снова поднялись с полатей и пошли курить. На улице продолжали обсуждать изменение графика работы, это всех касалось:

— Я третий сезон в артель прилетаю, чтобы заработать. В этом году думал около двенадцати тысяч домой привезти: машина нужна, новый телевизор да детям обновка. Получается, зря планировал. Но ведь, никто не говорил, что на шестичасовой режим перейдем. Если бы об этом знал, то, наверно, в другое место нанялся бы, а свое бы получил.

— Ладно, давайте заканчивать, а то завтра рано вставать, не выспимся.

«…Вот я уже несколько дней хожу по полигону, и все время меня какие-то мрачные мысли одолевают, — размышлял Васильев. — Откуда мы золото брать будем? Вчера, в пять часов утра, снова на съеме золота присутствовал. Спросил, сколько же породы через промывку прошло, оказалось, что только триста двадцать кубометров, а задание семьсот. Значит, можно уверенно сказать, что двести пятьдесят-триста граммов золота в сутки — наш предел. Неужели это все?».

Этот же вопрос Васильев при первом удобном случае задал Багрянцеву:

— Вот вы, Василий Васильевич, работали вместе с Савченко, как вы планировали работу строить?

— А что ее строить? — удивился тот. — Ее уже один раз построили, а теперь все запланированное выполнять надо, и тогда все пойдет как по маслу. Вот проект горных работ на этот год, он у вас на углу стола лежал. Этот документ подготовлен группой специалистов артели совместно с проектировщиками из «Крайгеологии», в том числе учтены предложения и специалистов участка. Вот первый блочок, промывка двадцать пять тысяч кубометров, предполагаемое золото четырнадцать килограммов. Вот второй блочок, где мы сейчас вскрышу ведем, — семнадцать килограммов золота. Третий блок — двадцать два килограмма. Это правая сторона ключа, где золото взято. Сколько — точно пока никто не знает. Доводчики зашиваются, не могут шлихи до ума довести, а там у них еще более пятидесяти килограммов должно быть. Вот около ста килограммов золота, которое требует нашего активного вмешательства. Вот перспектива на следующий год, подписанная нашим геологом. Два блочка левого борта содержат примерно по сорок шесть килограммов, а это уже почти сто. Все рядом, на одном полигоне. Тем более, что водоотводные каналы пробиты, осушительные работы выполнены по всей сети скважин, как указывали геологи, акты приемки подписаны. А вот еще документ, как залегает золото и куда оно движется по всей территории полигона. Вот чертеж, сделанный нами, я его в конце июня подписал, по суточному извлечению золота из промытой породы. Вот расчеты по вскрышным работам, нагрузка на каждый бульдозер и количество горючего на единицу грунта. А это документ по расчету рабочей силы на один килограмм золота. Так что, Петр Викторович, вы полностью документами обеспечены. Не обижайтесь на геолога, что не ответил на ваш вопрос. Он, по-видимому, удивился, что начальник уже столько времени на участке, а этой горной азбуки не знает. А ведь я Топоркову все рассказал, по всем картам сверку сделал. Почему он вас не проинформировал, понятия не имею. Вы сами об этом у него спросите. Если вы у меня как у бригадира прямо спросите: