Груз-500 (таежный детектив) - [46]

Участок все больше и больше уходил от того производственного настроя, который был заведен при Савченко. Многие стали проявлять недовольство. Да, мол, целик забрали, а что дальше? Суточные намывы золота не превышали ста пятидесяти граммов. Потух азарт, влекущий людей взять как можно больше золота, да и, кстати сказать, с их мнением особо никто уже не считался. Все ждали от начальника какого-то нового решения: коль он сам так плохо отзывается о своем предшественнике, то наверняка у него есть решения умнее и значительнее, чем у Савченко. Надеялись, что через несколько дней он соберет всех и скажет: «Я уже больше месяца с вами проработал, облазил весь полигон, просмотрел всю документацию, проконсультировался со специалистами, и вот что мы решили». Но этого не происходило.

Все реже и реже начальник участка стал появляться на раскомандировках, все прочно в свои руки взял горный мастер Топорков. Рабочие даже удивлялись, что в шесть часов люди уже на ногах, а начальник только к восьми просыпается. Васильев оставил за собой только обязанность докладывать по рации о происходящем на участке. Он сам готовил доклад, придумывая производственные успехи. Его отдаление от производственного процесса стало еще больше после разговора с главным доводчиком Волковым:

— Контакт есть, понимание тоже. С такой суточной отчетностью он согласен, — Топорков достал замасленную записную книжку и показал выведенную Волковым надпись: — С пятнадцатого июля в сутки по пятьсот грамм и выше.

Васильев не стал слушать до конца то, что горный мастер хотел сказать по ранее оговоренным вопросам. Ознакомившись с записями, он уточнил:

— До какого времени этих запасов хватит?

— Как до какого? — удивился Алексей Павлович. — До конца сезона, и еще немного останется.

— Нет-нет. Ничего оставлять на следующий сезон не будем. Пускай эта разница в моем резерве будет, а я сориентируюсь и по обстановке буду постепенно добавлять. Считай, что мы втроем договорились, больше никому ни слова. Скажи Волкову, что я с пониманием отнесся к его предложению. Теперь ежемесячно у него будет идти один и четыре трудодня. У меня, как у начальника, — один и пять, а у тебя, Алексей Павлович, — один и три. Ты не возражаешь?

— Нет. Это нормально. У меня больше чем один и два никогда не было, а это получается как бы прогрессивка.

Васильев закурил и с усмешкой сказал:

— Как ни говори, а деньги — главный двигатель, это сила, и сильней них ничего нет. Общество другого еще не придумало.

Время шло. На участке все было по-прежнему. По докладам, которые передавались руководству артели, все было отлично, план выполнялся, а иной раз даже перевыполнялся. Петр Викторович успокоился, заважничал, с лица ушла тоска и уныние. Всем своим недоступным видом он демонстрировал окружающим, что стал настоящим руководителем и хозяином положения.

Однажды после сытного обеда Васильев вызвал Топоркова. Когда тот явился, Петр Викторович, смотря прямо в глаза своему подчиненному, спросил:

— Алексей Павлович, ты мне скажи, а нужна ли нам, в такой обстановке, ночная смена? Так надоел ночной гул моторов, грохот камней, мой балок рядом с промывочной находится. Зачем ради каких-то двухсот граммов такой ночной шум поднимать? Лучше днем как следует работу организуем, а ночью мужикам отдых дадим.

— Я не могу, Петр Викторович, сразу влет на такой вопрос ответить. Не мы вводили такой строгий круглосуточный распорядок. В уставе артели записано, что работа двухсменная, по двенадцать часов, без выходных. К этому распорядку все привыкли. До конца сезона два месяца. Скоро руководство артели такой напряг создаст, ведь уже концовка вырисовывается. Будет задание по золоту выполнено или нет — все внимание будет направлено на то, сколько золота еще можно взять. Начнется переброска техники, людей. Если руководство артели умело и грамотно сманеврирует ресурсами, то и результат хороший будет. Сегодня в сутки артель намывает до пяти-семи килограммов золота. Обороты набраны, теперь их удержать надо, вот руководители и мечутся день и ночь по участкам, выгребая все, что там осталось. Идут на все, несмотря на затраты, лишь бы золото взять. Как мы на этом фоне смотреться будем? Ведь вы, как и я, уже два месяца здесь отработали. По меркам артели вы уже не новичок, обстановку на участке и всей артели хорошо знаете, информацию по рации каждый день слышите.

Васильев встал, стал нервно ходить по кабинету. Было видно, что ему не понравился ответ Топоркова. Он подошел к окну, немного подумал, потом произнес:

— Хорошо, по рации мы ежедневно слышим позывные:

«Дачка-2», «Дачка-3», «Дачка-4», «Распашное», «Кедровая»,

«Обогатительная фабрика», а нас трогать почти не стали. Видимо, дела наши не являются решающими. С другой стороны, мы находимся за восемьсот километров от артели, в этой глухомани отрезаны от Большой земли, у руководства артели ничего не просим. Суточную добычу золота с нарастающим даем. Объемы промывки горной массы — увеличиваем. Геологоразведочными траншеями занимаемся. Что еще моему соседу по дому нужно? Самохвалов — хозяин артели и опытный человек. Он бывший шахтер, начальник транспортного участка, хорошо видит: было восемьдесят грамм золота в сутки, а стало пятьсот-шестьсот. Если бы я был председателем артели, то сказал бы: «Да живите вы как знаете в ваших болотах, вам там виднее, только план выполняйте». Мы здесь сами себе генералы, как установим, так и будет. Разве я неправильно рассуждаю, Алексей Павлович?