Грис-космоплаватель - [10]
– Почему?
– Понятия не имею, – признался тот. – Но те, кто попал в эти миры, назад уже не вернулись, поэтому мы предпочитаем туда не соваться.
– Но раз вы так быстро летаете…
– Не летаем, а «фуррычим», – строго поправил его пилот.
– …то что вам стоит снова подлететь в Солнечную систему?
– Это еще зачем?
– Ну… – мальчик уклончиво пожал плечами, – говорили, что на Марсе, эта планета недалеко от Земли, тоже есть жизнь. Там даже нашли каналы.
– Во-первых, Фуррандан нацелен на проникновение к атмосферным планетам, а во-вторых в его фуррыканьи сквозь миры очень велик процент случайного. Да и миры ведь не стоят на месте. Так что для нас вероятность дважды войти в одну и ту же точку практически равна нулю.
– Так значит я… – голос мальчика задрожал.
– Что случилось? – встревожился Флийт.
– Так значит я никогда в жизни больше не вернусь на родину?! – воскликнул Грис. – И не увижу больше ни мамы, ни папы? Никогда?!
– Он опять собирается исторгать из глаз хлористый натрий, – вздохнул Флийт.
– Немедленно прекрати лить свои дурацкие слезы! – распорядился Флайт. – Эти выделения вкупе с отрицательными эмоциями чрезвычайно вредно действуют на мозг Фуррандана.
– Но вы должны, должны будете доставить меня обратно! – заупрямился Грис. – Вы слышите? Вы просто обязаны это сделать!..
– Уведите-ка его отсюда, – распорядился Флайт, отвернувшись к экрану, на котором расстилалась безжизненная каменистая пустыня. Схватив плачущего мальчика за руки Флийт потащил его к выходу. Внезапно они услышали крик, от которого у всех присутствующих заболело в затылке и застучало в висках:
– Спасите! Спасите меня от этой ужасной твари!
И в дверях отсека появился Шалый, который с упоением терзал Пшука. Обычно, уходя Грис подвешивал мешок повыше, чтобы медведь не мог его достать. Но на этот раз либо медведь оказался хитрее, либо Пшук проморгал его приближение и попал в крепкие медвежьи лапы. Однако, увидев Флийта, который тащил к двери упирающегося Гриса, медведь выпустил из зубов мешок и с яростным рычанием набросился на пилота. Не удержавшись на ногах, тот покатился по полу, задел капитана, сшиб с места Фулля и все вместе они вкатились в переплетение тончайших нервных центров, которые служили пультом управления летающим гигантом. В ту же секунду на них навалились перегрузки, затем отсек задрожал крупной дрожью, все вокруг застонало, заскрипело, завопило и наступила гробовая тишина и темнота.
Затем приятный мужской баритон произнес:
– Эй, на «грибочке»! Приказываю немедленно лечь в дрейф и не делать резких движений. Если попытаетесь драпать – я вас разделю на части.
Все это было произнесено голосом неторопливым и уверенным в своих силах. Обратив взгляды к глазу-экрану фарарийцы обнаружили, что на этот раз Фуррандан угодил в самый настоящий глубокий космос. И совсем рядом с ним, поблескивая холодными бликами стальных плоскостей на фоне лучей далекой белой звезды, висели два звездолета довольно замысловатой конструкции.
– Пираты! – в ужасе воскликнул капитан Флайт и закусил зубами собственную растрепанную бороду.
Глава 6
В течение нескольких мгновений тишину в «черепе» Фуррандана нарушало лишь судорожное дыхание фарарийцев. Потом Грис шмыгнул носом и протянул:
– Простите меня… пожалуйста… – фарарийцы смерили его уничтожающими взглядами. – Я не хотел, я…
– О безбородый отпрыск долговязого племени! – в сердцах воскликнул Флайт, замахнувшись на него обрывком нерва.
– Не шевелись, торгаш! – рявкнул неведомый голос. – Вы у нас как на ладони. Еще одно движение – и мы влепим в вас полмиллиарда мегарад.
– Нет-нет, простите, я случайно, – заискивающе пролепетал Флайт, бросив на мальчика взгляд, полный ненависти. – Вы напрасно тратите на нас свое драгоценное время. Мы простые обедневшие путешественники, и если и нарушили ваши границы, то сделали это совершенно случайно. Мы готовы заплатить пошлину, но… если бы вы знали, как мы бедны!..
– Бедный фарариец! – расхохотался неизвестный собеседник. – Это и в самом деле редкость! Готовый экспонат для Музея Вселенских Диковинок! И что ты там еще толкуешь мне о границах? Мои границы расположены в нулевой плоскости и простираются до плюс-минус Бесконечности по всем радианам мироздания. Я сам для себя устанавливаю границы и сам нарушаю их, когда и где мне вздумается, не подчиняясь при этом иному закону, кроме собственной прихоти. Ибо я – Звездный Вергойн, вечный скиталец в этом бренном мире мрака и лжи…
– Вергойн! – взвыл Фулль, в страхе тряся своей куцей бородой. – Мы пропали!
– Ну что же, когда-то мы должны были с ним встретится, – процедил сквозь зубы капитан Флайт.
Пока длился этот разговор, один из звездолетов подошел так близко, что можно было различить горящие иллюминаторы его многочисленных рубок, заклепки надстроек, какие-то решетки с ячейками непонятного назначения. Кое-где прослеживались грозные серебристые сигары ракет, сидящих в боевых кассетах. Раз или два мелькнули яркие бирюзовые искорки лазерных прицелов.
В целом звездный корабль что-то походил на «пыльники», которые земные ребятишки во множестве изготовляли, маясь от скуки на уроках пения или рисования из искусно сложенного листа тетрадной бумаги. В готовом виде «пыльник» представлял собой многослойный бумажный ромбик, по конструкции и роду деятельности являвшийся точной копией кузнечных мехов. После того. как в них засыпали меловой пыли из-под классной доски, эти импровизированные меха исправно испускали тонкие струйки пыли, заставляя противника чихать, фыркать и морщиться и оставляя на темных школьных брюках и платьицах нестираемые белесые следы. У пиратского звездолета в месте, где у «пыльника» располагалось отверстие, находились сопла, светившиеся ровным сиреневым светом.
