Гретхен - [149]
В настоящий момент Гретхен меньше всего хотелось принимать участие в подобном цирке – такое «сочувствие» нужно ей как рыбе зонтик! Вот почему она решила избавить себя от этого сомнительного удовольствия.
Гретхен сползла с подоконника и позвонила к соседям.
– А, соседушка! – поприветствовал ее Конни, открыв дверь. – Опять у вас дома бурные дискуссии? Разошлись во мнениях? От твоего крика аж страшно стало!
– Да нет, просто у меня настроение было такое – покричать, – небрежно сказала Гретхен. – Надо же иногда давать себе свободу!
Гретхен направилась прямым ходом в гостиную, но Конни остановил ее.
– Если ты жаждешь познакомиться с комплектом моих родственников, в лице трех тетушек и двух дядюшек, то милости прошу! – проговорил он.
– Боже сохрани! – сказала Гретхен и пошла за Конни в его комнату.
Посреди комнаты у Конни стояли две большие пухлые сумки – как две откормленные чушки.
– Ты уже собрался? – спросила Гретхен.
– Это не я, это маменька меня собрала! – объяснил Конни.
Конни предложил Гретхен сесть на кровать – оба стула, имевшиеся в комнате, были заняты стопками книг.
– Чистый дурдом! – сказал Конни, показывая на свиноподобные баулы. – Теперь все барахло два дня будет там томиться, а когда я распакую сумки, то получу отличный набор плиссе-гофре!
Гретхен решилась использовать кровать, куда Конни предложил ей сесть, по прямому назначению – и растянулась на ней во весь рост. Она, пожалуй, даже не возражала бы, если бы Конни прилег рядом. Сколько можно, черт возьми, ждать, пока перестанет болеть «дырка от вырванного зуба»? Конни мог вполне восполнить потерю – очень даже подходящий материал!
Но, к сожалению, Конни не уловил произошедшей в настроении Гретхен перемены. Он, как порядочный человек, уселся у нее в ногах и был далек от мысли хотя бы попытаться воспользоваться благоприятной ситуацией. Он читал длинный список вещей, которые мама собрала ему в дорогу.
– Нитки-иголки, порошки от поноса… – перечислял он. – Значит, это можешь с собой не брать. Надувной матрац тоже имеется. А вот чего нет, так это фена. И прихвати с собой еще острый нож. Всегда может пригодиться.
Гретхен положила ноги к Конни на колени. Конни отнесся к этой акции совершенно спокойно, только сказал:
– Ого, как ты уже успела загореть!
Гретхен капитулировала. «Никудышная из меня соблазнительница, – подумала она. – Ну и ладно. Поживу без „зуба“. Уже притерпелась!»
Глава пятнадцатая,
в которой Гретхен страшно устает, а мама проявляет полное невежество по части зоологии, путая птиц с бабочками, что оборачивается большой радостью для всех
Вечером того дня, когда были получены табели, папа повел все семейство по случаю окончания учебного года в «большой» итальянский ресторан. На сей раз главным героем праздника была отнюдь не Гретхен, завершившая год с прекрасным средним баллом 4,9, а Гансик, которого хотя и еле-еле, но все же благополучно перевели в следующий класс, при среднем балле 2,9, о чем сегодня никто не вспоминал. Гретхен такая диспозиция совершенно не обидела, но зато Магда была крайне возмущена. Потому что она тоже получила табель, и в ее табеле были почти одни пятерки. Только по пению и физкультуре ей вывели четверки.
Когда папа с мамой подняли бокалы и поздравили Гансика, Магда водрузила локти на стол и заверещала:
– Чего это вы его поздравляете, а не меня?
– Сейчас и до тебя дойдет очередь! – попытался успокоить ее папа.
– Нет, а почему его первого? – допытывалась Магда.
– Ну, потому что он больше старался, чем ты! – объяснил папа.
– Старался, а в табеле одни двойки-тройки, а я, по-вашему, не старалась, и почему-то у меня пятерки! Где тут справедливость?! – Магда строго обвела взглядом собравшихся.
– Ты лучше ешь, а то твои равиоли остынут! – сказала мама.
– Хочешь еще лимонаду? – спросил папа.
– Я хочу получить ответ! – ответила Магда.
– Ну что ты пристала, не мелочись! – прошептала Гретхен на ухо Магде.
– Если он старался, а все равно нахватал двоек-троек, а я не старалась и получила пятерки, то, значит, я умнее его в сто раз! – победно изрекла Магда.
– В младших классах у меня тоже были одни пятерки! – огрызнулся Гансик. – Даже по пению, между прочим!
Магда показала Гансику язык.
– Коза! – выкрикнул Гансик.
Магда схватила большую деревянную перечницу со стола.
– Сейчас по башке получишь! – пригрозила она.
Мама осторожно взяла перечницу у Магды из рук.
– В следующем году будем пировать на улице, куплю вам хот-догов в ларьке, и будет с вас! – сказал папа. – Самое подходящее место для таких невоспитанных личностей!
– А я хот-доги просто обожаю! Хоть сейчас могу пойти! – заявила Магда, махнула рукой в знак подтверждения своей готовности отправиться на выход и опрокинула бокал с соком, стоявший около Гансика.
– Вот только этого нам не хватало! – пропыхтел папа, потянулся, чтобы скорее промокнуть образовавшуюся лужу, и задел вазочку, в которой красовались три розы.
Цветочная вода слилась с соком, и на столе образовалось уже целое озеро с цветными разводами.
– Ловкачка-поливальщица! Всех переплюнула! – сказал Гансик Магде.
– Всех, кроме папы! – крикнула в ответ Магда.
Гретхен посмотрела на маму. Она сидела, сложив руки на коленях, с отсутствующим видом, как будто все происходящее не имело к ней никакого отношения. Гретхен подумала: «Наверное, ей хотелось бы сейчас оказаться у своего Макса!»
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В обыкновенном немецком городке жил-был совершенно обыкновенный мальчик. Он ходил в школу, ухаживал за самой красивой девочкой в классе, мечтал иметь настоящего друга и немного боялся собак. Звали его Викто́р-Эмануэ́ль. Имя своё Виктор-Эмануэль считал дурацким и невыразительным. Тогда решил он стать Лоллипопом – так назывались зелёные мятные леденцы на палочке. Однажды, совершенно случайно, Лоллипоп обнаружил вот что: если обсосать этот леденец так, что тот становился тонюсеньким и прозрачным, словно стёклышко, и посмотреть сквозь него, – могут происходить необыкновенные вещи, даже исполняться желания! Но пользоваться этим волшебством можно только в крайних и самых трудных случаях, а уж таких-то у Лоллипопа набралось немало…
Автобиографическая книга воспоминаний лауреата Международной премии имени Астрид Линдгрен — австрийской писательницы Кристине Нёстлингер «Лети, майский жук!» вошла в ряд выдающихся произведении детской литературы конца XX века. Она повествует о последних неделях великой войны через призму впечатлений маленькой героини, в роли которой выступает автор.
По воле автора этой книги вы перенесетесь в современную Австрию, в дом, где проживает семейство Хогельманов. Вместе с членами семьи, по началу расколовшейся на два непримиримых лагеря, вы переживете немало увлекательных приключений, познакомитесь с подземным карликовым народом куми-орцами и со зловредным, свергнутым с трона владыкой Куми-Ории — Огурцарем. В живых, достоверно описываемых событиях, происходящих дома и в школе, вы, может быть, узнаете и свои важные, требующие неотложного решения проблемы.
В этой книге классика австрийской детской литературы Кристине Нёстлингер вас ждёт новая порция рассказов про Франца, которому уже целых семь лет. Франц наконец-то идёт в школу. Вот только учитель Францу не нравится: он разговаривает так, будто у него не дети в классе, а солдатики. Франц ему даже прозвище дал – Ать-два.Однажды, когда Франц сидит с бабушкой в кафе и жалуется ей на учителя, тот появляется рядом. А бабушку, раз уж она что решила, не остановишь. «Вы знаете, герр Ать-два…» – обращается она к учителю… И хотя Францу удаётся во время разговора отсидеться в кустах, в школу в понедельник ему всё-таки придётся пойти! Даже если от страха заболит живот.А ещё у Франца в классе есть враг.
САМО СОБОЙ, ни Карли, ни Ани, ни тем более Шустрику вовсе не хочется «разводиться» с папой! Только этих троих ни о чем не спросили. Детей ВООБЩЕ редко спрашивают. А зря!Пятнадцатилетняя Карли, тринадцатилетний Ани и даже малыш Шустрик понимают гораздо больше, чем может показаться взрослым, по-своему оценивают воцарившийся в их жизни хаос и пытаются разобраться с родительскими и собственными проблемами.Кристине Нёстлингер, известнейшая австрийская писательница, лауреат премий А. Линдгрен и Х. К. Андерсена, позволила детям высказаться.