Грехи невинных - [18]

— Ты можешь рассказать мне? — спросила я.

Эли сузил свои глаза.

— Твои родители не решились на это. — Он подмигнул мне и улыбнулся. — Ты умеешь хранить секреты?

— Да, — ответила я, с облегчением.

— Пророчество в свитках весьма специфично. Ты несешь ответственность за соблюдение баланса, Эдем. Это значит, ты несешь нейтралитет. Вследствие отказа – смерть.

— Нейтралитет?! Как по отношению к Аду я должна быть нейтральна? Я думала, что борюсь за правое дело.

— Демоны не единственные искушаются нарушить правила. Например, твой дедушка.

— Что? — я поперхнулась.

— Будучи никому не преданной, но причиной для большинства врагов. Ты уже используешь одолженное время. Пророчество в Библии Леви предрекает твою смерть, чтобы возвысить власть Люцифера. — Эли закатил глаза. — Основная тема Вселенной, похоже, что сила.

Я обняла саму себя.

— Какая ему выгода от моей смерти, если я буду следовать нейтралитету?

— У Люцифера обиды, Эдем. Он пытался свергнуть небеса. До сих пор пытается. Ты знаешь, это пространство - поле боя. Прямое влияние для него - это путь к облегчению. А теперь, когда ты получеловек, для него это возможность устранить занозу с его стороны.

— Теперь? Это значит, что я не всегда была?

Позабавившись, Эли закрыл глаза.

— Сосредоточься. Мир без баланса на Земле будет настоящим Адом, если ты понимаешь, о чем я. Интересен поворот событий в том, что сыну Люциферу поручено обеспечить твой провал на Земле.

— Я знаю. Ад предсказывает, что он убьет меня.

— Не обязательно.

— Что я умру?

— Точно.

Я сглотнула.

— Я умру?

— Нет, дитя, — сказал Эли, подойдя ко мне и взяв на руки. — Ничто не умирает по-настоящему.

— Но он ненавидит меня, — сказала я, в рубашку Эли глухим голосом.

Эли отпустил меня.

— Создатель сгоряча, наверняка. Но он не ненавидит тебя. Похоже, ты уже третий друг, который не станет принимать чью-либо сторону, а двое других были ужасны друг к другу.

Я сморгнула, уставившись в пол.

— Я еще больше запуталась.

— Тебе запрещено принимать чью-либо сторону. Это останавливает тебя в его пользу и врагов Ада. Если ты отказываешься – война. Ты знаешь, что Земля вызывает спор между Раем и Адом?

Я отрицательно покачала головой.

— Апокалипсис. Но он, в своей бесконечной мудрости, поместил тебя сюда, чтобы сделать выбор. И ты собираешься спасти нас всех.

— Ты только что сказал, что я не справляюсь.

— Ты меня не слушаешь. Ты не подведешь, Эдем Райел. Ты дочь своего отца. Ты сделаешь то, что, в конце концов, правильно.

Я почувствовала, что он уходит прочь, оставляет меня и это невыносимо.

— Пожалуйста, не уходи. Я не понимаю.

— Я всегда здесь.

— А что насчет Леви?

— Он выбрал, быть твоим союзником. Он милый, слишком, и это бонус. — Он усмехнулся.

— Сын Сатаны – мой союзник? — в ужасе спросила я.

— По сути, вы – два сапога пара, оба – полулюди. Хотя ты сильнее Арха или демона, в тебе доля того же напора.

— Его цель - убить меня.

— Посмотри ему в глаза, Эдем. Он давно за тобой наблюдал. Он пытался тебя убить?

— Он напал на меня.

Эли закатил глаза.

— Мальчишка в четвертом классе издевался своим запугиванием на детской площадке. Вспомни его, Эдем. Возможно, ты удивишься.

— Вспомнить его? — спросила я.

Но Эли уже не было. Я скрестила руки у себя на груди, оставшись одной в пустом пространстве обдумывая слова Эли.

Я поехала домой, разогнавшись на тридцать миль больше положенного ограничения, мои щеки были мокрыми от пролившихся слез. Это эмоционально истощает, побывав рядом с Эли, а затем уйти, и Эли ощущал это, подобно пересечению пространств. Также узнать, что мы не были в одной разрушающей команде. И еще, что, в конце концов, я не сражалась за Бога.

Мое дыхание перехватило. Я даже не ссорилась со своей семьей. Я никому не принадлежала.

Чем дольше я ехала, тем хуже себя ощущала. Было легче не воспринимать плохие новости, но когда Эли с такой безупречной праведностью преподнес, то страшная правда проникла в меня, как болезнь. К тому времени, когда я доехала до въезда, желчь начала подниматься к горлу.

Мотоцикл Бекса был припаркован у парадного крыльца дома, где все ждали меня. Он прибыл первым, чтобы оповестить, что я сделала. Я не была уверена, какой мне ожидать реакции, но это и не имело значения. Мои человеческие эмоции итак затмевают все остальное.

Папино выражение лица совпадало с маминым, и даже бабушка была обеспокоена.

— Эдем, — сказал папа, протягивая руку.

— Я знаю, что я – нейтралитет, — сказала я, с шипением втягивая воздух. — Можете перестать притворяться. Полагаю, это имеет смысл. Если я хранитель Баланса, тогда я должна им быть.

Руки отца опустились, а мама прикрыла ладонью рот.

— Это то, что сказал Эли?

Я посмотрела между ней и отцом.

— Она не знала?

Опять же, папа жестом позвал меня подойти к нему.

— Зайди, милая. Нам нужно поговорить.

Я последовала за ним в фойе, вниз, мимо холла в гостиную. Вся моя семья заняли свои места на двух больших бархатных секциях, окруженными дизайнерскими подушками и окнами, закрытых плотными шторами. Темное освещение сделало предстоящий разговор еще более зловещим. Я уселась посредине подушек. Мама села с одной стороны от меня, а Бекс с другой.