Граница леса - [50]

— Магистр Залемран, — поспешил вмешаться Борак. — Не стоит девочке ходить одной. Моя жена её проводит, если вы не возражаете.

— Не возражаю, — кивнул волшебник. Почтенная Фэлис слыла в квартале как самая рассудительная жена и добрая мать, и доверять её заботам молоденькую девочку было более чем разумно. Может, ей удастся внушить Киксе хотя бы немного здравого смысла.

Танар и Ковек в самом деле сидели у ступеней храма в обществе ещё пятерых типов самого разбойного вида. Судя по одежде, те были из ремесленного квартала, и потому колодки были надеты им на шею. Ученики Залемрана, в соответствии со своим положением, обошлись колодками на ногах, и могли сидеть более или менее удобно — особенно по сравнению с товарищами по несчастью. Рядом с узниками стоял стражник, а возле ремесленников на коленях рыдали скверно одетые женщины. Что до молодых волшебников, то они сохраняли неунывающий вид, пользуясь свободой рук, хватали прохожих за полы рединготов и тянули на одной ноте:

— Смилуйтесь над убогими сиротинушками, подайте, ибо горек хлеб отчаяния и не утолит жажды вода позора. Подайте, люди добрые, смилуйтесь…

Прохожие смеялись, кое-кто хватался за тяжёлые трости, а женщины с визгом отпрыгивали: паршивцы норовили задрать им юбки. Но всё же перед учениками Залемрана лежали две солидные кучки липовых дощечек, и валялись обглоданные кости. На камнях можно было также заметить красные пятна: очевидно, волшебники угощались вином.

При виде учителя балбесы ничуть не смутились. Залемран частенько думал, что из его учеников Кикса, похоже, взяла себе почтение — за них за всех, а Тенар с Ковеком делят между собой способность учиться. Правда, последней им досталось не более одной порции на троих, но уж как есть.

— Добрый день, почтенный, — сухо поздоровался со стражником магистр, игнорируя учеников. — По какому праву вы позорите Коллегию магов?

Стражник тоскливо огляделся по сторонам, не увидел ничего утешительного и даже перевёл взгляд на небо, будто ожидая там поддержки, раз уж не нашёл её на земле. Он принадлежал к городскому ополчению, подотчётному только совету Карвийна, а последний, в свою очередь, руководился собранием магистров. Настаивая на выполнении закона, бедняга рисковал своим местом, дающим немалую прибыль к его доходам (которые целиком оставались на совести жены, удачливой и наглой базарной торговки). Хуже того: поссорившись с магистром, стражник вполне мог заменить на ступенях храма своих недавних подопечных.

— Я жду ответа, — напомнил Залемран.

— Выполняю распоряжение пристава! — отрапортовал стражник. — Охраняю заключённых! Собираю на содержание!

— Превосходно, — процедил Залемран. — Вам, конечно, известно, что учеников Коллегии может судить только их наставник или, в особых случаях, совет магистров?

Стражник сглотнул.

— Распоряжение пристава, — тоскливо повторил он.

— Меня не интересует мнение пристава, — отчеканил Залемран. — Немедленно освободите учеников Коллегии и препроводите их в мой дом до дальнейшего разбирательства.

Стражник шагнул с ноги на ногу, но с места не сдвинулся.

— Поторопитесь, почтеннейший, — посоветовал Залемран. — У меня мало времени.

— Не имею возможности, магистр Залемран! — отрапортовал стражник, по-прежнему глядя в небо. — Распоряжение пристава!

— Так пошлите кого-нибудь за приставом! — разозлился волшебник. — Вы понимаете, какой урон нанесён репутации Коллегии тем, что её ученики вынуждены просить милостыню, как обычные преступники?!

— Понимаю, магистр Залемран! — согласился стражник. — Виноват, магистр Залемран! Не имею права беспокоить пристава, магистр Залемран!

— Прекрасно, — прокомментировал волшебник и огляделся по сторонам. Его вмешательство заставило прохожих бросить свои дела и остановиться наблюдать, как одна власть ссорится с другой. У храма собиралась нешуточная толпа. — Эй, мальчик! Да, ты, в синей шапке! Беги в суд, найди там пристава и приведи сюда. Скажешь — магистр Залемран требует. Очень гневается.

Мальчишка колебался, и Залемран, пошарив за поясом, вытащил связку липовых планок. Отцепил одну, вторую, глянул на разочарованное лицо ребёнка и добавил третью.

— Вот, беги, — кинул он деньги мальчишке. Тот ловко поймал и кинулся бежать. Залемран строго посмотрел на непрошеную публику. — А вы расходитесь, уважаемые, расходитесь. Нечего вам тут делать. Эти несчастные в вашем внимании не нуждаются.

Пристав прибыл не раньше, чем Залемран потерял всякое терпение и устал стоять на одном месте. За ним, в некотором отдалении, бежал давешний мальчишка, уже без шапки и с распухшим ухом. Видно, пристав сперва не соизволил поверить в слова ребёнка. Магистр машинально отметил, что надо будет дать посланнику ещё пару дощечек — в качестве компенсации, и повернулся к приставу.

— Добрый день, почтеннейший, — обратился он так же, как и к стражнику. Барственная манера не упоминать в обращении с низшими их имена — дескать, магистру недосуг запоминать каждую мелкую сошку, — в случае с Залемраном была следствием его плохой памяти. Заклинания он выучивал куда легче, чем лица и имена. — Я желаю знать, по какому праву вы позорите Коллегию магов, заставляя её учеников просить милостыню наравне с обычными преступниками.