Графомания, как она есть. Рабочая тетрадь - [20]

Шрифт
Интервал



Образ нынче очень часто подменяется картинкой, причём это стало уже всеобщей манией: читатели деловито ищут, есть картинка в тексте или нету её, а писатели наперегонки стараются, чтобы читатели её непременно заметили.

Ну, и начинается…

«Он медленно поднял правую руку со сложенными щепотью перстами так, что кончики пальцев её оказались обращены к Лидии, стоявшей в двух шагах».

Вот вы ржёте (кто посообразительней, а остальные, наверное, недоумевают), а это, между прочим, реальное описание того, как отец торжественно перекрестил дочь.

Если честно, рассказывать, чем образ отличается от картинки, мне просто лень. Я думаю так: тот, кто понимает это сам, не нуждается в объяснениях, а тому, кто этого не понимает или не чует, объяснения просто не помогут. Это как раз тот случай, когда языковое чутьё либо есть, либо… может быть, когда-нибудь появится. Но пока не появится, объяснять всё равно бесполезно, это практикой проверено.

Поэтому объяснять я вам тут ничего не буду, а просто наглядно покажу, что такое образ, почему он не нуждается в дополнительных картинках и как на основании одного лишь образа у читателя может сложиться полноценное визуальное впечатление.

В выбранном мною примере не будет ни единой картинки. То есть вообще ни одной. Всё, что вы воспримете визуально, станет результатом описания не действий, но состояний.

Читайте дальше, это была преамбула.


А.М.Горький, «Песня о Буревестнике»

Читать от начала до конца один раз, «с выражением», то есть соблюдая интонации, следя за знаками препинаний, и серьёзно, а не глумясь. При невозможности читать подобным образом про себя, читать вслух.

Над седой равниной моря ветер тучи собирает. Между тучами и морем гордо реет Буревестник, черной молнии подобный.

То крылом волны касаясь, то стрелой взмывая к тучам, он кричит, и — тучи слышат радость в смелом крике птицы.

В этом крике — жажда бури! Силу гнева, пламя страсти и уверенность в победе слышат тучи в этом крике.

Чайки стонут перед бурей, — стонут, мечутся над морем и на дно его готовы спрятать ужас свой пред бурей.

И гагары тоже стонут, — им, гагарам, недоступно наслажденье битвой жизни: гром ударов их пугает.

Глупый пингвин робко прячет тело жирное в утесах… Только гордый Буревестник реет смело и свободно над седым от пены морем!

Все мрачней и ниже тучи опускаются над морем, и поют и рвутся волны к высоте навстречу грому.

Гром грохочет. В пене гнева стонут волны, с ветром споря. Вот охватывает ветер стаи волн объятьем крепким и бросает их с размаху в дикой злобе на утесы, разбивая в пыль и брызги изумрудные громады.

Буревестник с криком реет, черной молнии подобный, как стрела пронзает тучи, пену волн крылом срывает.

Вон он носится, как демон, — гордый, черный демон бури, — и смеется, и рыдает… Он над тучами смеется, он от радости рыдает!

В гневе грома — чуткий демон — он давно усталость слышит, он уверен, что не скроют тучи солнца, — нет, не скроют!

Ветер воет… Гром грохочет…

Синим пламенем пылают стаи туч над бездной моря. Море ловит стрелы молний и в своей пучине гасит. Точно огненные змеи, вьются в море, исчезая, отраженья этих молний.

— Буря! Скоро грянет буря!

Это смелый Буревестник гордо реет между молний над ревущим гневно морем, то кричит пророк победы:

— Пусть сильнее грянет буря!..


Теперь отвлекитесь от семинара и несколько минут помолчите. Не перечитывайте «Песню…», не умствуйте, а просто сосредоточьтесь на своём впечатлении.



Сделайте перерыв часа на полтора-два: сходите на прогулку, примите ванну или приготовьте обед. Если у вас есть увлечения, помимо сочинительства, займитесь им: запустите паровоз по игрушечной железной дороге, подремонтируйте велосипед, причешите своего длинношёрстного зверя. Занимайтесь чем угодно, но ничего не читайте и не пишите, не слушайте музыку, не включайте телевизор, не лезьте в интернет и не играйте в компьютерные игры. Чтобы не потерять счёт времени, заведите будильник.

И, пожалуйста, не задавайте лишних вопросов. Я обещала вам многое объяснить, я и объясню, имейте терпение. Пока что ваши впечатления должны, что называется, улечься, даже если их совсем немного.



Перечитайте «Песню…» — точно так же, как и в первый раз, но чуть более вдумчиво — и снова размышляйте, не заглядывая в текст. Попытайтесь сопоставить впечатления от первого и второго прочтения. Не умствуйте, а просто ищите свои чувства и ассоциации.



Теперь, не заглядывая в текст, ответьте на вопрос: «Песня о Буревестнике», о чём она? Отвлекитесь от того, что вам говорили в школе. Представьте, что вы ничего не знаете ни о Горьком, ни о революции, ни об истории собственной страны. Делайте выводы только на основании впечатления от прочитанного. О чём эта миниатюра? Не торопитесь с ответом, возможно, вы найдёте их несколько. Размышляйте над произведением без текста, пока вам не покажется, что вы полностью исчерпали свои впечатления. Запишите выводы — кратко, но внятно (бумага, карандаш).



Теперь перечитайте «Песню…» снова. Нет, не «Зачем?» и не «Да сколько можно?!» Можно ровно столько, сколько нужно. Либо вы перечитываете, либо у нас не получится мастер-класса. Вы перечитаете «Песню…» снова — не спеша, без суеты, ни на что не отвлекаясь, и очень внимательно, но без судорожного напряжения. Просто спокойно и вдумчиво перечитаете: слово за словом. На этом этапе вы уже можете сознательно подмечать средства и приёмы, которые использовал Горький. Единственное условие: это не должно мешать нормальному темпу вашего чтения. Сколько подметите, столько и подметите.


Рекомендуем почитать
Достоевский и евреи

Настоящая книга, написанная писателем-документалистом Марком Уральским (Глава I–VIII) в соавторстве с ученым-филологом, профессором новозеландского университета Кентербери Генриеттой Мондри (Глава IX–XI), посвящена одной из самых сложных в силу своей тенденциозности тем научного достоевсковедения — отношению Федора Достоевского к «еврейскому вопросу» в России и еврейскому народу в целом. В ней на основе большого корпуса документальных материалов исследованы исторические предпосылки возникновения темы «Достоевский и евреи» и дан всесторонний анализ многолетней научно-публицистической дискуссии по этому вопросу. В формате PDF A4 сохранен издательский макет.


Проблема субъекта в дискурсе Новой волны англо-американской фантастики

В статье анализируется одна из ключевых характеристик поэтики научной фантастики американской Новой волны — «приключения духа» в иллюзорном, неподлинном мире.


Литературное творчество М. В. Ломоносова: Исследования и материалы

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Коды комического в сказках Стругацких 'Понедельник начинается в субботу' и 'Сказка о Тройке'

Диссертация американского слависта о комическом в дилогии про НИИЧАВО. Перевод с московского издания 1994 г.


«На дне» М. Горького

Книга доктора филологических наук профессора И. К. Кузьмичева представляет собой опыт разностороннего изучения знаменитого произведения М. Горького — пьесы «На дне», более ста лет вызывающего споры у нас в стране и за рубежом. Автор стремится проследить судьбу пьесы в жизни, на сцене и в критике на протяжении всей её истории, начиная с 1902 года, а также ответить на вопрос, в чем её актуальность для нашего времени.


Бесы. Приключения русской литературы и людей, которые ее читают

«Лишний человек», «луч света в темном царстве», «среда заела», «декабристы разбудили Герцена»… Унылые литературные штампы. Многие из нас оставили знакомство с русской классикой в школьных годах – натянутое, неприятное и прохладное знакомство. Взрослые возвращаются к произведениям школьной программы лишь через много лет. И удивляются, и радуются, и влюбляются в то, что когда-то казалось невыносимой, неимоверной ерундой.Перед вами – история человека, который намного счастливее нас. Американка Элиф Батуман не ходила в русскую школу – она сама взялась за нашу классику и постепенно поняла, что обрела смысл жизни.