Горные орлы - [225]
Когда Прокудкин принялся «расстегивать медвежью шубу», Татуров распорядился развести костер.
— Обсушимся, обдерем, окорока вырубим — и домой. Второму медведю отсрочку на ночь дадим…
На высоком, качающемся полете к месту охоты со всех сторон уже слетались сороки. На мгновение они присаживались на вершины пихт и сосен, оживленно стрекотали, срывались и подлетали ближе.
Над тушей зверя трудились уже четыре комсомольца.
От хвойно-смолистых костров тянуло теплом. Иван Прокудкин разогнулся. От яркого, как казалось ему, необыкновенного, праздничного солнца и жарко горевших костров красиво облепленные снегом деревья расцвели, точно черемуха, белыми пушистыми цветами.
Иван посмотрел на распустившиеся зимними цветами деревья, на непередаваемую голубизну полян, синеющую бескрайнюю даль лесов со спящими в них медведями, и его охватило неудержимое желание завтра же пойти на второго медведя.
— Наш Ильич готов восемь раз в неделю политдень проводить!.. «На то и зима, говорит, чтобы учиться», — подтрунивали черновушанские партийцы над своим секретарем и вечерами без зову шли в ярко освещенный татуровский домик.
Всякий раз перед занятиями Вениамин Ильич тщательно брился и весь как-то подтягивался, точно готовился на ответственный смотр.
Каждого входящего партийца, комсомольца он окидывал взглядом от головы до ног, и иной раз рука взлохмаченного, непричесанного гостя сразу тянулась в карман за расческой.
Сегодня, как и всегда, на занятиях было людно. Не было только Марины — она дежурила в детском саду.
Аграфена, нарядная, пышущая здоровьем, сидела за столом у самовара. Вокруг нее расположились Христинья Седова, Матрена Погонышева и хорошенькая черноглазая комсомолка Груня Овечкина.
Селифон пришел с опозданием (ездил в колхоз «Светлый ключ» и задержался в пути), когда очередная тема — «Об уничтожении противоположности между городом и деревней» — частично была уже освещена.
Адуев знал, что секретарь не терпит опозданий, как не терпел он и сам. И хотя Селифон не чувствовал себя виновным, он все-таки, войдя в комнату, сел «на кол» (штрафной табурет у порога). Тотчас же раздался дружный смех.
— Посиди покрутись, Селифон Абакумыч, другому по трудному положению скидку сделаешь…
Аграфена налила стакан чаю Селифону и, обнажая кипенно-белые зубы, смеясь всеми Своими ямочками, сказала:
— Я тебе чайку-то «ефрейторского»[43] плеснула, Селифон Абакумыч, чтобы неповадно было опаздывать.
Беглым опросом секретарь проверял усвоение первого раздела темы. Очередь дошла до малоуспевающего Кузьмы Малафеева. Кузьма поднял глаза к потолку и долго молчал. Потом, напрягая весь ум и память, тяжело дыша, словно поднимая непосильную тяжесть, заговорил что-то невнятное. И хотя искуснейший на всю округу соболятник был один из самых «трудных», беспомощный его ответ секретарь всецело приписал своему неумению донести тему до ума и сердца слушателей.
— Ну, а еще, еще что ты усвоил? — допытывался Татуров.
Но Кузьма только тяжело перевел дух.
— Выходит, не понял?
— Послушаю еще, бог даст, пойму, — виновато улыбаясь, проговорил Кузьма.
— Бог даст, отец дом продаст — ворота новы построим, — иронически произнес Татуров излюбленную им поговорку.
Кузьма Малафеев покраснел еще больше. Покраснела и сидевшая рядом Матрена Погонышева, чаще других в разговоре поминавшая «боженьку».
— Я приведу примеры, — заговорил Татуров, — нищенских доходов дореволюционного малоземельного русского и китайского крестьянина, казахского и алтайского джетака. Спросим нашего Рахимжана Джарбулыча об его пастушеском заработке у кулаков.
Партийцы и комсомольцы оживились.
Селифон Адуев с табуретом подвинулся к середине комнаты.
Ночь перед сегодняшним занятием Вениамин Ильич просидел за составлением конспекта. Тема беседы им хорошо была изучена еще на политкурсах, но он снова перечитал все материалы. Выписки, примеры расположил в строгой последовательности.
В политических вопросах секретарь не полагался на свою память и терпеть не мог упрощенчества и отсебятины.
На полях конспекта Вениамин Ильич пометил ряд примеров. Он знал, что эти близкие к черновушанской жизни, понятные всем примеры оживят беседу, помогут усвоить материал и Христинье Седовой, и Рахимжану, и Кузьме.
Татуров заранее представлял себе напряженные, серьезные лица слушателей. Он хорошо знал каждого из них, внимательно следил за успеваемостью. К некоторым коммунистам заходил домой, помогал понять непонятое на занятиях. Радовался вместе с «учениками», замечая, как от темы к теме расширяется их кругозор, растет смелость в общественной работе.
Когда Татуров думал о долгожданной светлой эпохе коммунизма, стучащегося в двери целых материков, он всегда ощущал в душе восторг перед гением Ленина, наполнялся гордостью за свою партию. Вчера перед занятием его вдруг охватил страх: как передать все так, чтобы всем было так же ясно, как это ясно ему? При мысли об этом лицо Вениамина Ильича сосредоточилось и застыло. Казалось, весь он пристально всматривается во что-то, нацелившись в одну точку.
Татуров склонился над столом и записал в конспект:
«Мечта — вот что помогает работе. Во всяком деле мечта должна быть впереди: она удесятеряет силу человека. Но мечтать надо по-большевистски. Примеры: мечты Ленина о ста тысячах тракторов, об электрификации стали реальностью».
В сборник «Страсть» Ефима Пермитина, лауреата Государственной премии РСФСР имени Горького, вошли рассказы, основная тема которых — человек и природа, их неразрывная связь.Почти все рассказы, вошедшие в книгу, публикуются впервые. Произведения эти несут на себе отпечаток самобытного таланта автора.
В семнадцатый том «Библиотеки сибирского романа» вошел роман Ефима Николаевича Пермитина (1895–1971) «Ручьи весенние», посвященный молодым покорителям сибирской целины.
Книга «Три поколения» — мой посильный вклад в дело воспитания нашей молодежи на героических примерах прошлого.Познать молодежь — значит заглянуть в завтрашний день. Схватить главные черты ее характера в легендарные годы борьбы за советскую власть на Алтае, показать ее участие в горячую пору хозяйственного переустройства деревни и, наконец, в годы подъема целины — вот задачи, которые я ставил себе на протяжении трех последних десятилетий как рядовой советской литературы в ее славном, большом строю.
Это наиболее полная книга самобытного ленинградского писателя Бориса Рощина. В ее основе две повести — «Открытая дверь» и «Не без добрых людей», уже получившие широкую известность. Действие повестей происходит в районной заготовительной конторе, где властвует директор, насаждающий среди рабочих пьянство, дабы легче было подчинять их своей воле. Здоровые силы коллектива, ярким представителем которых является бригадир грузчиков Антоныч, восстают против этого зла. В книгу также вошли повести «Тайна», «Во дворе кричала собака» и другие, а также рассказы о природе и животных.
Автор книг «Голубой дымок вигвама», «Компасу надо верить», «Комендант Черного озера» В. Степаненко в романе «Где ночует зимний ветер» рассказывает о выборе своего места в жизни вчерашней десятиклассницей Анфисой Аникушкиной, приехавшей работать в геологическую партию на Полярный Урал из Москвы. Много интересных людей встречает Анфиса в этот ответственный для нее период — людей разного жизненного опыта, разных профессий. В экспедиции она приобщается к труду, проходит через суровые испытания, познает настоящую дружбу, встречает свою любовь.
В книгу украинского прозаика Федора Непоменко входят новые повесть и рассказы. В повести «Во всей своей полынной горечи» рассказывается о трагической судьбе колхозного объездчика Прокопа Багния. Жить среди людей, быть перед ними ответственным за каждый свой поступок — нравственный закон жизни каждого человека, и забвение его приводит к моральному распаду личности — такова главная идея повести, действие которой происходит в украинской деревне шестидесятых годов.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Прозу Любови Заворотчевой отличает лиризм в изображении характеров сибиряков и особенно сибирячек, людей удивительной душевной красоты, нравственно цельных, щедрых на добро, и публицистическая острота постановки наболевших проблем Тюменщины, где сегодня патриархальный уклад жизни многонационального коренного населения переворочен бурным и порой беспощадным — к природе и вековечным традициям — вторжением нефтедобытчиков. Главная удача писательницы — выхваченные из глубинки женские образы и судьбы.
Издательская аннотация в книге отсутствует. _____ Короткую и яркую жизнь прожил славный сын бурятского народа Доржи Банзарон. Судьбе этого видного ученого и общественного деятеля и посвящен роман Чимита Цыдендамбаева (1919–1977). Страшное беззаконие, насилие и произвол, с которыми сталкивается юный Доржи, развивают в нем тягу к знаниям, свободомыслие, стремление облегчить участь родного народа. Он поступает в Казанский университет. Ум, образованность, общительный нрав открывают ему сердца и души студентов и преподавателей, среди которых было немало замечательных людей.
Новая автобиографическая повесть И. Лаврова «Путешествие в страну детства».
Первое издание романа «Бабьи тропы» — главного произведения Феоктиста Березовского, над совершенствованием которого он продолжал работать всю жизнь, вышло в 1928 году. Динамичный, трогательный и наполненный узнаваемыми чертами крестьянского быта, роман легко читается и пользуется заметным успехом.Эпическое полотно колоритно рисует быт и нравы сибирского крестьянства, которому характерны оптимизм и жизнелюбие. Автор знакомит читателя с жизнью глухой сибирской деревни в дореволюционную пору и в трагические годы революции и гражданской войны.
Издательская аннотация в книге отсутствует. _____ Горе в семье богатея Епифана Окатова: решил глава семейства публично перед всем честным народом покаяться в «своей неразумной и вредной для советской власти жизни», отречься от злодейского прошлого и отдать дом свой аж на шесть горниц дорогому обществу под школу. Только не верят его словам ни батрачка Фешка, ни казах Аблай, ни бывший пастух Роман… Взято из сети.