Гордость - [57]

– Ну что тебе сказать? Мой личный оазис, – произносит он и плюхается на кровать.

– Такой оазис в нашем-то районе? И он совсем не похож на остальной ваш дом.

– Я и сам не похож на остальной дом, – отвечает он. Жестом приглашает меня сесть с ним рядом, но я не сажусь.

Вижу в углу громадную подушку, хватаю, кладу поближе к кровати, но не слишком близко.

– Не похож? Почти меня обдурил.

– А ведь обдурил, верно? – говорит он, открывает ящик, достает футболку, заворачивает в нее лед. Прикладывает к руке. – Садись на кровать. Не хочу, чтобы гостья сидела на полу.

Мы меняемся местами – никогда в жизни я не сидела ни на чем таком мягком, как его кровать. Но я не позволяю себе устроиться поуютнее. Замечаю на комоде его фотографию в детстве: тощий, в очках, с большой книгой в руке.

Я вздыхаю, закатываю глаза.

– Все-таки ты меня, похоже, обдурил. Вот только совершенно не обязательно было драться из-за меня с Уорреном.

– Обязательно. Я давно ждал нового случая врезать ему по морде.

– Ты хочешь сказать, дело не в том, что он клеил мою сестру?

– В этом. Я не хотел, чтобы с Лайлой случилось то же, что и с Джорджией.

– С Лайлой? – удивляюсь я. – А со мной? Он мог бы и со мной ту же хрень проделать. Я бы не позволила, но все же.

Он закусывает рассеченную нижнюю губу, низко опускает голову.

– Об этом я не думал. Ты такая… – Глубоко вдыхает.

– Ну? Какая? Упертая? Стервозная? – Я улыбаюсь. – А еще какая? Безбашенная? Заносчивая?

– Всё вместе. – Произнося эти слова, он слегка откидывает голову. Но глаза смотрят мягко, как будто он готов признать все свои недостатки.

Или те, которые я усматривала в нем раньше.

– Ты это про что? Я была права на твой счет? А я уж решила, что ты просто дурил мне голову, – говорю я, глядя вниз, на свои ладони, а не в его ласковые глаза.

– Да, я, видимо, пробовал тебя обдурить. – Он вдыхает, чуть наклоняется ко мне. – Зури, думаешь, я сразу не понял, что в этом райончике найдется кому накостылять и мне, и моему брату? Думаешь, я не знал заранее, что только выйду из этой нашей машины – и готова моя репутация? Причем не репутация парня с улицы. Все это, Зури, я видел у тебя на лице. Ты меня терпеть не могла. А Уоррен, по твоим собственным словам, был правильным парнем с нашего квартала. И как мне было после этого к тебе подступаться?

Я кусаю себя за щеку изнутри, так и не смотрю на Дария. На ногте большого пальца у меня остался мазок голубого лака, я начинаю его отчищать.

– Эй? – зовет Дарий, опуская голову, чтобы встретиться со мной взглядом.

С телом творится что-то странное. Причем мне знакомо это чувство. Все внутри растекается сладким липким вязким медом. Я быстренько встаю с кровати.

– Пойду посмотрю, как там Лайла.

– Пять минут подождет, – говорит он, а сам тоже пытается встать. Морщится, прижимает руку к нижней части бока.

Я беру его за руку, помогаю. Он встает, мы оказываемся лицом к лицу. Или вроде того, потому что он меня выше. Губы его – на уровне моего лба, в лоб он меня и целует, очень быстро, как будто именно об этом я его и просила.

Я делаю шаг назад.

– Прости, – говорит он. – Я не хотел…

– Ничего, – отвечаю я. – Но я не могу остаться.

Он хватает меня за руку.

– Понимаю. И ценю. Но дай покажу одну вещь.

Я бросаю на него удивленный взгляд, а он тащит меня прочь из своей спальни, мимо спящей Лайлы, вверх по лестнице из подвала. Оборачивается, прижимает палец к губам – можно подумать, я сама решусь что-то сказать.

В доме темно, но тут и там горят тусклые лампочки, и их достаточно, чтобы на цыпочках подняться на три лестничных пролета. Сердце мое несется вскачь, рука в руке Дария делается влажной от пота. Какие только мысли не вертятся в голове – все о том, что нехорошая это затея. Вот только внутренности будто бы подчинили себе мозг, и через несколько секунд мы уже поднимаемся по небольшой бетонной лесенке на крышу дома.

Здесь нет ни стремянки, ни ржавой металлической двери, ни дегтя, ни синего брезента. Я попадаю в этакий задний дворик: уличная мебель, растения, золотая и серебряная рождественская гирлянда, которую Дарий зажигает каким-то скрытым выключателем. У меня перехватывает дыхание.

– Ого, – шепчу я. – А я и не знала, что тут такое.

– Думала, ты все знаешь, да? – говорит Дарий. Садится на плетеный диванчик посередине крыши. Тут же – коврик на полу и плетеный кофейный столик. Можно сказать, еще одна квартира на крыше!

– Да, – киваю я. – Думала.

Он смеется и движением головы подзывает меня ближе. Я подхожу, не задумавшись, потому что оттуда небо кажется шире. Может, и звезд тоже видно больше. Может, луна светит ярче. А может, мир вообще кажется лучше с крыши дома Дарси.

Я сажусь, он пододвигается ближе. Долгий миг мы молчим, и я сознаю, что отсюда видно крышу нашего дома.

– А ты хоть раз видел… – начинаю я.

– Да, – откликается он. – Вы с Дженайей сидите там и, наверное, болтаете про нас с Эйнсли.

– Нет, про вас не болтаем, – лгу ему я.

– Ты еще кидала фрикадельки в наш дом.

– Ты видел? – Я, хихикая, прикрываю ладонью рот.

– Видел тебя, – тихо уточняет он.

Я таращусь на него, он на меня. Никто не отводит глаз.

– Зизи с нашего квартала. Первая девушка на районе, – говорит он.