Гонки на выживание - [33]

– Думаешь, ты незаменим? – насмешливо спросила Сара. – Не задавайся.

Леон обнял жену.

– Сара права, ты должен выбраться из своей скорлупы, иначе ты сам никогда не узнаешь, что теряешь.

Даниэль перешел на работу в ресторан «Плаза», но вскоре убедился, что это был неверный шаг. Дразнящий запах долларов, мехов и бриллиантов проникал даже в кухню. Даниэль почувствовал себя в ловушке. Каждое утро он просыпался в тесной, похожей на тюремную камеру квартирке, шел на работу, принимал заказы, после работы развлекался со своими подружками, потом без сил валился на постель и засыпал. Неужели он избежал нацистского плена и потерял семью только для того, чтобы потеть у чьей-то чужой плиты до конца своих дней?

Он упорно искал выхода, и однажды декабрьской ночью несколько мыслей столкнулись в его усталом мозгу, как поезда в железнодорожной катастрофе. В первый день 1949 года Даниэль переехал из Йорквилла на Амстердам-авеню в западной части Нью-Йорка. Плата была явно завышена, но зато квартира идеально отвечала его нуждам. Для него не имело значения, что жилая комната – узкая и темная, а спальня может по размерам состязаться с обувной коробкой. Главное – кухня, и она в этой квартире оказалась единственным просторным, светлым, хорошо оборудованным помещением.

Он поместил рекламные объявления в «Нью-Йорк таймс», «Дейли ньюс» и в «Нью-йоркере»:

«ШВЕЙЦАРСКИЙ ШЕФ-ПОВАР рассмотрит предложения солидных клиентов по подготовке и проведению частных вечеринок и деловых приемов».

Объявления печатались в течение трех недель, прежде чем его телефон ожил.

Молва о нем распространилась быстро, и к тому времени, как в парках и садах Нью-Йорка стали распускаться первые весенние цветы, страницы в книге записей Даниэля уже были сплошь заполнены именами и датами. Прошло полгода, и у него уже появился собственный персонал: несколько служащих, отобранных им лично и подчинявшихся генеральному менеджеру Роланду Стейнбеку – толстенькому, близорукому, начисто лишенному самолюбия молодому человеку лет двадцати пяти, творившему чудеса и в кулинарии и в бухгалтерии. Отец Роланда был гением фондовой биржи, его мать – светской дамой, царившей на Лонг-Айленде, а сам Роланд мог прожить всю жизнь, не ударив палец о палец: ему не нужно было зарабатывать себе на хлеб. Он познакомился с Даниэлем в четыре часа утра на рыбном рынке в Фултоне, где они оба покупали омаров: Даниэль – для званого обеда одного из клиентов, Роланд – себе на ленч. Они с первого взгляда понравились друг другу, вместе отправились в трехэтажный особняк Роланда на Вашингтон-сквер, плотно позавтракали, и к девяти часам утра Даниэль обрел союзника.

– Моя мать, наверное, умрет, когда узнает, что я собираюсь сервировать обед ее друзьям!

– Может, не стоит?

Роланд ослепительно улыбнулся, его пухлые щечки окрасились довольным румянцем.

– Дорогой мой мальчик, можно ли найти более достойный повод для работы?

Даниэль решил не продлевать аренду своей квартиры и переехал в фешенебельный особняк на углу Риверсайд-Драйв и 73-й улицы, где снял двухэтажную квартиру: жил на верхнем уровне, а дела вел на нижнем.

Близость спальни Даниэля к его кабинету дала ему неожиданное преимущество в сексуальной жизни. Жены многих бизнесменов, чьи имена украшали книгу его заказов, были счастливы разделить с ним и ложе. Он обожал женщин – всех женщин без разбора – и сожалел, что столь многие из них замужем. Он вовсе не старался специально сближаться именно с замужними женщинами, но они сами вешались ему на шею, и отказать им он был не в силах.

16

Город был подобен саду, постоянно подкармливаемому волшебным удобрением: ничто не стояло на месте, все тянулось в рост. То же самое можно было сказать о жизни Даниэля. Список его заказчиков теперь включал более дюжины звездных клиентов, часто прибегавших к его услугам и требовавших совершенства за любые деньги. Одним из его лучших клиентов была фирма «Бернарди ликер», разветвленная сеть винных магазинов в Нью-Йорке и Чикаго. Когда его сотрудничество с группой распространителей спиртного только начиналось, один из коллег Даниэля сделал ему предупреждение.

– Джо Бернарди психопат, Зильберштейн. Если будешь с ним честен, тогда еще ничего, но стоит ему забрать себе в голову, что ты его подвел, даже если это и не так, он может взбеситься. Кое-кто попал в больницу только за то, что не вовремя расплатился с ним.

– Почему же полиция его не остановила?

– У Бернарди есть влиятельные друзья. И в сточной канаве, и в заоблачных высях. Говорю тебе, он опасен.

– Я уже подписал контракт.

Собеседник пожал плечами.

– В таком случае смотри, чтоб никто из его дружков не отравился за обедом.

Деловые отношения с Бернарди оказались плодотворными и честными, безо всякого жульничества. Даниэль никогда не встречался с ним лично, все контакты осуществлялись только через его подчиненных. Но потом он познакомился с женой Бернарди. Розе Бернарди было сорок два года. Высокая, элегантная, женственная римлянка, она познакомилась с Джо Бернарди во время своего первого визита в Нью-Йорк двадцать один год тому назад. Через три месяца они были уже женаты; в течение первых пяти лет брака Роза подарила Джо двух сыновей и дочь.