Голос солдата - [74]
— Что за вопрос? — Он говорил бездумно и легкомысленно, не придавая ее словам того значения, какое они имели для нее. — Мне с тобой лучше, чем с любой другой сестрой. Ты для меня самый верный человек. Это просто счастье, что ты здесь.
Господи! Неужто впрямь не понимает, о чем она? Галя осторожно вскинула на него глаза. Так и есть — не понимает!
— Не о том я, Славик.
— Не о том? О чем же?
— Вот чего я у тебя спрошу… — Галя запнулась, вроде бы испугавшись пришедшего вдруг намерения. — Вот чего…
— Спрашивай.
— Ты на улицу покуда не выходил?
— Только за ворота. А что?
— Хочешь, после дежурства зайду за тобой и мы вместе погуляем? А то, может, в гости ко мне наведаешься? Я тебя пирожком попотчую. У Томки день рождения давеча был.
— В гости? К тебе? — Он поначалу был озадачен. Потом осмелел, улыбнулся: — К тебе — с удовольствием. Хоть сейчас.
— Значит, договорились?
— О чем разговор?
Под вечер, перед самым окончанием дежурства, ей понадобилось по срочному делу сходить в госпитальную аптеку, в другой корпус. Возвращаясь, она встретила во дворе Митю.
— Вечер добрый, товарищ Федосов! — засмеялась она. Настроение у нее было превосходное.
— А, ты, Галка? Здорово, коль не шутишь. Как вроде и не расставались после Австрии, верно? Чудно, Галка, не забывал я тебя. Разговор наш насчет Славки помнил…
— Ты забудь его, Митя.
— Славка докладывал, — усмехнулся он, и ее это неприятно задело, — вроде ты его в гости к себе зазываешь.
Слова эти огорошили ее. Вишь, как они намерение ее истолковали! А она-то Славика разве что не к духам бесплотным причисляла. Они же вишь как рассудили. Кобели бесстыжие!
Галя, понятно, была задета не только этим. Зачем постороннему рассказывать о том, что должно быть их тайной? Ополчилась она было против Славика. Однако тотчас поняла свою неправоту. Митя Славику самый близкий человек на свете. Да и ей Митя — как брат. И, застеснявшись и ощутив, как запылали щеки, Галя отвела глаза:
— Чего там? Война все спишет.
— И то верно, — согласился Митя. — Только вот чего скажу тебе, девка. Мало ему, Славке-то, что ты его разок-другой пригреешь. Хотя и это человеку не без пользы. А главное, Галка, чтоб до смерти при нем верный человек был, чтоб жалел…
— Я тоже так думаю.
— Чего же прежде, в Австрии, так не думала?
— И тогда так же думала. Не обманывала я тебя — был у меня человек. — Она вздохнула и неожиданно для себя стала рассказывать о капитане Стригунове. — Вишь, как вышло…
— Ты не больно убивайся-то. На войне любовь короткая. Сколько народа в землю легло! И все, должно, любили, да недолюбили. Из-за того и живые привыкли. Ты вот присказку, кем-то придуманную, на себя взяла: «Война все спишет». Все мы за нее для удобности цепляемся при случае. Я и сам сколь раз виноватый был в таких делах. Я ли, девки ли, — кто скажет? Вот и твердим: «Война все спишет». А война — это война…
Они подошли к цементному крыльцу в три ступеньки. За крыши и деревья только-только ушло солнце, и на краю неба золотились причудливо разросшиеся облака. Покуда еще освещены были верхушки стоящих шеренгой тополей. Октябрьский вечер начинался, а теплынь стояла летняя. В госпитальном дворе было многолюдно и шумно. Митька деловито спросил:
— Доведешь его сама куда требуется? Ежели чего, меня кликни. Я помогну и скоренько обратно прибегу.
— Спасибо тебе, Митя. Добрая у тебя душа. Однако не надо этого. Пусть уж между нами двумя будет.
— И то верно.
Галя тотчас же отправилась в палату за Славиком. Он был готов к выходу. Должно, тетя Груня надела на него и подпоясала халат, причесала и обула в госпитальные тапки. Славик повернулся к ней, и по тому, как потемнело от румянца его лицо, Галя поняла, с каким нетерпением он ее ожидал…
— Прогуляешься со мной, кавалер?
— О чем разговор?
Тьма за окном стала уже растворяться в утреннем свете, а Галя и не помышляла о сне. Господи! До чего же она ничтожный человек. Этого себе вовек не простит. Как трусливо и осмотрительно повела она себя со Славиком! Томка как в воду глядела. Зачем, зачем было все это затевать?..
А как славно все началось. Они пришли вдвоем, и Славик всю дорогу держался молодцом. Стоял на ногах уверенно и, хотя припадал на левую, шел довольно быстро, стараясь не отставать от спутницы. Впрямь — крепкий парнишка.
Как пришли, она сказала: «Посиди», взяла домашний халатик, выбежала на кухню переодеться. Ей нравилось быть в этом халатике, нравилось, как он развевается, когда она быстро ходит по дому. Она знала, что выглядит в нем женственнее, привлекательнее. Надев халатик, она любила глядеть на отражение свое в зеркале. Глядела и удивлялась, отчего о ней не говорят, что она хороша собой, как, допустим, говорят в госпитале о Томке и еще кое о ком…
Она вышла из кухни. На лице у Славика отобразилось такое восхищенное изумление, что ей захотелось расцеловать его тотчас же. Как дорог он был ей в те минуты!
— Чего уставился? — кокетливо улыбнулась она. — Нравлюсь тебе такая, а?
— Очень.
Он сидел по другую сторону стола. Она принесла из кухни вскипевший чайник, достала из буфета остатки именинного пирога, присела напротив гостя на тахту. Он все это время не сводил с нее восхищенных глаз и помалкивал.
Медаль «За взятие Будапешта» учреждена 9 июня 1945 года. При сражении за Будапешт, столицу Венгрии, советские войска совершили сложный манёвр — окружили город, в котором находилась огромная гитлеровская группировка, уничтожили её и окончательно освободили венгерский народ от фашистского гнёта.
Сборник рассказов о Иосифе Виссарионовиче Сталине, изданный в 1939 году.СОДЕРЖАНИЕД. Гогохия. На школьной скамье.В ночь на 1 января 1902 года. Рассказ старых батумских рабочих о встрече с товарищем СталинымС. Орджоникидзе. Твердокаменный большевик.К. Ворошилов. Сталин и Красная Армия.Академик Бардин. Большие горизонты.И. Тупов. В Кремле со Сталиным.А. Стаханов. Таким я его себе представляю.И. Коробов. Он прочитал мои мысли.М. Дюканов. Два дня моей жизни.Б. Иванов. Сталин хвалил нас, железнодорожников.П. Кургас. В комиссии со Сталиным.Г. Байдуков.
Мартьянов Петр Кузьмич (1827–1899) — русский литератор, известный своими работами о жизни и творчестве М. Ю. Лермонтова и публикациями записок и воспоминаний в литературных журналах. «Дела и люди века» — самое полное издание записей Мартьянова. Разрозненные мемуарные материалы из «Древней и Новой России», «Исторического Вестника», «Нивы» и других журналов собраны воедино, дополнены недостающими фрагментами, логически разбиты на воспоминания о литературных встречах, политических событиях, беседах с крупнейшими деятелями эпохи.Издание 1893 года, текст приведён к современной орфографии.
Пролетариат России, под руководством большевистской партии, во главе с ее гениальным вождем великим Лениным в октябре 1917 года совершил героический подвиг, освободив от эксплуатации и гнета капитала весь многонациональный народ нашей Родины. Взоры трудящихся устремляются к героической эпопее Октябрьской революции, к славным делам ее участников.Наряду с документами, ценным историческим материалом являются воспоминания старых большевиков. Они раскрывают конкретные, очень важные детали прошлого, наполняют нашу историческую литературу горячим дыханием эпохи, духом живой жизни, способствуют более обстоятельному и глубокому изучению героической борьбы Коммунистической партии за интересы народа.В настоящий сборник вошли воспоминания активных участников Октябрьского вооруженного восстания в Петрограде.
Написанная на основе ранее неизвестных и непубликовавшихся материалов, эта книга — первая научная биография Н. А. Васильева (1880—1940), профессора Казанского университета, ученого-мыслителя, интересы которого простирались от поэзии до логики и математики. Рассматривается путь ученого к «воображаемой логике» и органическая связь его логических изысканий с исследованиями по психологии, философии, этике.Книга рассчитана на читателей, интересующихся развитием науки.
В основе автобиографической повести «Я твой бессменный арестант» — воспоминания Ильи Полякова о пребывании вместе с братом (1940 года рождения) и сестрой (1939 года рождения) в 1946–1948 годах в Детском приемнике-распределителе (ДПР) города Луги Ленинградской области после того, как их родители были посажены в тюрьму.Как очевидец и участник автор воссоздал тот мир с его идеологией, криминальной структурой, подлинной языковой культурой, мелодиями и песнями, сделав все возможное, чтобы повествование представляло правдивое и бескомпромиссное художественное изображение жизни ДПР.
В предлагаемой вниманию читателей книге собраны очерки и краткие биографические справки о писателях, связанных своим рождением, жизнью или отдельными произведениями с дореволюционным и советским Зауральем.