Голос солдата - [13]
В землянке было так тихо, что все слышали, как прерывисто дышит Федосов. Остальные «лунатики» понимали, что Митька отдувается и за них, и сконфуженно помалкивали. Но остроумная язвительность Васюты постепенно делала свое дело. Внезапно кто-то прыснул, другой улыбнулся, третий захохотал от души. И вот уже землянку затрясло от «здорового детского смеха» всего личного состава штабной батареи.
Я видел, как страдает Митька. Ему было так плохо, что слезы обиды могли брызнуть из глаз. И он чувствовал себя преданным — всем было на него плевать. Я не выдержал. Шагнул вперед и, вытянувшись по-уставному, заявил:
— Товарищ гвардии старший лейтенант! Послушайте! — И когда Васюта повернул ко мне удивленное и недовольное лицо, высказался: — Товарищ гвардии старший лейтенант, нехорошо это! Честное комсомольское, я… Федосов провинился, все понимают. Дайте ему взыскание. Но зачем унижать человека?
— Это что еще за Плевако? Кто учил так разговаривать с офицером, командиром батареи?
— Никто не учил. Просто я…
— Отставить! Фамилия?
— Гвардии рядовой Горелов!
— Так вот, гвардии рядовой Горелов. За сегодняшнее выступление получите трое суток ареста и запомните…
— Есть трое суток ареста!
— …запомните, что у комбата имеется право наказывать чересчур активных ораторов и основательнее. Запомните?
— Запомню, товарищ гвардии старший лейтенант!
Не было тогда для меня человека бессердечнее и самодовольнее, чем наш новый комбат. «Черт с вами, Васюта! — негодовал я, отбывая трое суток на «губе». — Показывайте свою власть! Но вы тоже пока не маршал. Найдется и на вас начальство. Отольются кошке мышкины слезы…»
А потом был Карельский фронт, были похороны Геннадия Артюхова, был ночной выход на «ничейную» землю, куда комбат взял с собой не кого-нибудь, а именно меня. Было нелепое ранение осколком нашего снаряда в бедро, когда Васюта всю летнюю ночь тащил меня на себе. Потом я недели две валялся в медсанбате, и комбат раза три навестил меня. Тут и выяснилось, что мы с Васютой земляки-одесситы. Земляки на фронте — как братья. А если это одесситы, то они — как близнецы. Потому-то я и не удивился, когда гвардии капитан Васюта, переведенный перед отправкой на Третий Украинский фронт (мы формировались у белорусского города Могилева) комбатом в артбригаду, добился разрешения на мой и Митькин переход в его новое подразделение.
7
«Виллис» быстро катит по асфальту. Вдоль шоссе по обе стороны нескончаемо тянутся городские и сельские постройки, заводские корпуса. Вроде как все это — одно сплошное селение. А ежели глядеть на указатель вдоль шоссе, «виллис» миновал уже десятки слившихся городишек да деревень.
По местам этим недели две-три назад прошла война. Но сколь непохожи они на города и деревни на родине! Там куда ни глянешь — в глаза прут обгорелые стены, бельма ослепших окон, встающие торчком черные печные трубы. Повсюду разор да ужасающие пепелища. И вообразить невозможно, что сюда воротится прежняя человеческая жизнь.
А вот в Австрии — ничего похожего. И война не сказать, что обошла эти края стороной, и орудия гремели здесь ничуть не тише, нежели в родных местах, и свист бомб дух забивал у местных жителей. Однако приглядишься к домам, заводским корпусам да застывшим зеленым волнам садов по обе стороны от асфальтового шоссе — и засомневаешься: впрямь ли сюда война докатилась? И такая ли это была война, как там, в Советском Союзе, где после нее оставалась выжженная пустыня?
В Австрии Митьке, можно сказать, и не попадалось на глаза разрушений. А ежели сохранились где следы бомбежек, так то, сказывали ребята, следы налетов американской и английской авиации. Не понимал Митька свое высокое начальство — никак не понимал. Прежде, бывало, только и слышишь: «отомстить врагу!» да «отомстить!» За сожженные города и села, за погибших товарищей, за поруганных и угнанных в неволю жен и сестер. Женщин вообще-то, освобожденных из неволи Красной Армией, встретилось им на дорогах Венгрии и Австрии порядочно. Как увидят солдат своих да офицеров — плачут. Несладко, верно, им тут жилось. Несладко…
Слышал Митька с сорок первого года: отомстить! А как на земли вражеские пришли — командование вроде как задний ход дало. Трофеи и те лишь в брошенных домах брать позволяли. Так, выходит, мстить не надо? Нет, не понимал Митька высокое начальство.
Вспомнилось ему родное Марьино. Полтора года с начала войны прожил он в деревне, прежде чем пришла повестка из военкомата. Вроде как вымерло Марьино за это время. Никакого следа от мирной жизни не сохранилось — ни тебе света в окнах по вечерам, ни улиц с гармошкой да припевками, ни ночных бессонных голосов. Иные избы стариками одними были населены — кто помоложе, все до единого на фронт ушли, в других — после похоронок хоть и не вымерли люди, а жизни-то вовсе и не было. Убивали похоронки жизнь…
Десятилетка в райцентре стала пустовать — старшеклассники каждодневно на колхозную работу выходили, а младшим тоже было не до ученья. Семнадцатилетние Митькины ровесники, да и он — тоже, самыми завидными парнями сделались. От девок на улице и проходу не стало. Только и слышно: «Выходи, миленочек, погуляем. Выходи, Митенька…»
Жизнь успешного человека всегда привлекает внимание, именно поэтому биографии великих людей популярны. Обычно биографии представляют собой рассказ о карьере и достижениях героя. Рона Мерсер пошла по иному пути: она пишет не только о наградах и ролях Анджелины Джоли. В центре книги — личность актрисы, ее становление, ее душевные кризисы и победы над собой. Это позволяет нам назвать это издание исключительным. Впервые в России биография Анджелины Джоли — талантливой актрисы и яркой личности.
Биографический очерк о географе и социологе XIX в., опубликованный в 12-томном приложении к журналу «Вокруг света» за 1914 г. .
Сборник Лётчики Сост. В. Митрошенков {1}Так обозначены ссылки на примечания. Примечания в конце текста книги. Аннотация издательства: Сборник "Летчики" посвящается 60-летию ВЛКСМ. В книгу вошли очерки о выдающихся военных летчиках, воспитанниках Ленинского комсомола, бесстрашно защищавших родное небо в годы Великой Отечественной войны. Среди них дважды Герои Советского Союза В. Сафонов, Л. Беда, Герой Советского Союза А. Горовец, только в одном бою сбивший девять самолетов врага. Предисловие к книге написал прославленный советский летчик трижды Герой Советского Союза И.
Скитский патерикО стяжании евангельских добродетелейсказания об изречениях и делах святых и блаженных отцов христовой церквиПо благословению Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия II© Московское подворье Свято-Троицкой Сергиевой Лавры. 2001.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Это не полностью журнал, а статья из него. С иллюстрациями. Взято с http://7dn.ru/article/karavan и адаптировано для прочтения на е-ридере. .