Голос Незримого. Том 2 - [95]

Шрифт
Интервал

Меня покинула… И вот для странствий
Вослед за ней – я не жалею сил…
САРАЦИН (приблизившись)
А если б ты родился в мусульманстве,
Ты их бы для другой уж расточил!
ПАМВА (гневно)
Сгинь, эфиоп!

(ЛОЛЛИЮ)

Войди же, сын мой, в келью.

ЛОЛЛИИ уходит в хижину. ПАМВА снова садится за плетенье. САРАЦИН удаляется на задний план и оттуда наблюдает последующую сцену.

ПАМВА
Но где ж теперь приют я женам дам?
Тьфу! даже не спорится рукоделье…

Показываются ЮНИЯ и АМАРИЛЛИС.

Ты, дочь моя, с рабой ночуйте там!

(Указывает на огород)

ЮНИЯ (с благочестивым вздохом)
Благослови меня, отец, на бденье:
Хочу всю ночь я каяться в грехах…
ПАМВА (в испуге)
Нет, что ты! что ты! – спи. Ведь искушенья
В бессонных и случаются ночах.

(Уходит в хижину, а девушки скрываются за изгородью)


Темнеет, потом начинает сиять луна. САРАЦИН, осторожно оглядываясь, появляется возле огорода.

САРАЦИН (тихо, певуче и лукаво)
А-й-й… В небе блещет луна,
Как золотистая фига:
Девушка! Ты ль не юна?
Так через изгородь прыгай!
А-й-й… Как султанш веера,
Пальмы трепещут над нами.
Девушка! Ты ль не добра?
Так напои же устами!
А-й-й… Я, как тигр, черноус,
Вкрадчив и пламенен так же.
Вот мой арабский бурнус:
Девушка, девушка, ляг же!

При этих словах через изгородь ловко перебирается АМАРИЛЛИС.


(Приближаясь к ней)

Аллах! Какой огурчик изумрудный
Послал мне этот скромный огород!
АМАРИЛЛИС
Так знай же: наша радость обоюдна.
Ты, кажется, смельчак и не урод…
САРАЦИН
А как же ты останешься довольна,
Когда меня вполне уж будешь знать!

(Обнимает ее)

АМАРИЛЛИС
Не глупо ль в эту ночь быть богомольной
И там, в соседстве с дынями, дремать,
Как госпожа моя?
САРАЦИН
А почему же
Она соседей не возьмет иных?
АМАРИЛЛИС
Бедняжка стала странной из-за мужа.
Он, видишь ли, при первой ночи их
Уж слишком… ну, явил себя мужчиной!
САРАЦИН (хохоча)
Он молодец, себя таким явив,
Клянусь разбойной честью бедуина!
А я каков?
АМАРИЛЛИС
Да, если не хвастлив…

Скрываются, обнявшись.

ЯВЛЕНИЕ 4

Из-за изгороди появляется ЮНИЯ и садится по одну сторону хижины.

ЮНИЯ
Душна ли ночь иль слишком пахнут дыни,
Но мне не спится… Как горяч мой лоб!
Да, век придется жить мне здесь, в пустыне,
И кушать этот… как его? – Иссоп…
В вериги наряжаться поневоле
И в гости приглашать к себе гиен…
Ой, страшно! Где-то ты, мой милый Лоллий?
Не льва же мне любить тебя взамен?!
(Склоняет голову и дремлет)

ЯВЛЕНИЕ 5

Из хижины выходит ЛОЛЛИИ и садится по другую ее сторону.

ЛОЛЛИИ (меланхолически и напевно)
У моей любимой так прекрасны руки —
Гибкие, как стебли тамариска…
Но уж не держать их в счастии и муке
Близко, так близко!
У моей любимой так прекрасны губы —
Алые и в форме полудиска…
Ах, когда б прильнуть к ним страстно и негрубо
Близко, так близко!
У моей любимой так прекрасно тело —
Стройное, как инструмент флейтистки…
О, мы с нею были б, если б захотела,
Близки, так близки!
ЮНИЯ (поднимает голову и прислушивается)
Что слышу я? То – голос не его ли?
О, если это – сон, пусть длится век!

(Встает и идет к ЛОЛЛИЮ.)

ЛОЛЛИИ
Какое счастье! Юния!
ЮНИЯ
Мой Лоллий!

Падают друг другу в объятья.

ЛОЛЛИИ
Скажи, чем объяснить мне твой побег?
Я так страдал!
ЮНИЯ
Молчи, иль я заплачу…
ЛОЛЛИИ
И так любил!
ЮНИЯ
Вот именно, что «так»!
Нельзя ли, друг, любить меня иначе?
ЛОЛЛИИ (в недоумении)
Что?!
ЮНИЯ
Вспомни-ка. Лишь воцарился мрак, —
И ум твой сразу точно помрачился:
Ты стал так дик, неистов и суров,
Что даже укусить меня решился!
Как рада я, что снова ты здоров!
ЛОЛЛИИ (в умилении)
О, милая, ты – горленки невинней…
А я… я – просто молодой осел!
Однако что ж ты делаешь в пустыне?
ЮНИЯ (важно)
Хочу вести такую ж жизнь, что вел
Здесь этот старец.
ЛОЛЛИИ
Но тогда помедли,
Пока тебе не будет столько ж лет!
ЮНИЯ
Как разобрать: соблазн ли это, нет ли?
ЛОЛЛИИ (долго и пылко целуя ее)
Ну, что ж? соблазн?
ЮНИЯ
Какого слаще нет…
ЛОЛЛИИ (увлекая ее в зелень)
Пойдем туда… к тем кактусам расцветшим.
ЮНИЯ
Зачем?
ЛОЛЛИИ
Ты – перл в неведенье твоем!
ЮНИЯ
А ты опять не станешь сумасшедшим?
ЛОЛЛИИ
Нет. Будем уж безумствовать вдвоем!

Уходят.

ЯВЛЕНИЕ 6

Из хижины выходит ПАМВА.

ПАМВА
Ох, вот что значит видеть жизнь мирскую!
И непокоен дух, и сны плохи…
Всё слышатся как будто поцелуи
Да вздохи томные… Грехи! грехи!

ЯВЛЕНИЕ 7

Из зелени выходят САРАЦИН и АМАРИЛЛИС.

ПАМВА
О, Господи! Опять тот мерзкий мурин
И с ним она, Иродиады дщерь!
АМАРИЛЛИС
Что это ты, отец святой, так хмурен?
Оазис твой – блаженства сень, поверь!

ПАМВА отворачивается от нее.

САРАЦИН
И огород твой, о пустынник, – чудо!
Там – яблочки Эдема вместо реп!
ПАМВА (в неистовстве)
Изыдите же, грешники, отсюда!
При вас и рай – блудилище, вертеп!
Изыдите, изыдите!

(Гонит их.)

ЯВЛЕНИЕ 8

Навстречу ПАМВЕ идут ЛОЛЛИИ и ЮНИЯ.

ПАМВА
Создатель!
Мой гость и… Юния! Она! Точь-в-точь!
О, мракобесница! Не на закате ль
Воздвиглась ты – и пала в ту же ночь?!
ЮНИЯ (смиренно)
Да, отче… Искушенья побороли.
Так нежил свет и ветерок ночной…
ПАМВА (негодующе)
Что ты прельстилась!..
ЮНИЯ (договаривая)
Мужем. Это – Лоллий!
ПАМВА (облегченно вздохнув)
Ну, слава Богу, что хоть не другой!

(Отходит и задумывается)

АМАРИЛЛИС (ЮНИИ)
О, госпожа! Вы, значит, помирились
И счастливы? То видно по глазам!
ЮНИЯ
И не по ним лишь только, Амариллис…
САРАЦИН (ЛОЛЛИЮ)
Ликуй же, друг! Открылся твой Сезам!
ПАМВА (приблизившись)
В одном, о дочь моя, всё ж не права ты:

Еще от автора Любовь Никитична Столица
Голос Незримого. Том 1

Имя Любови Никитичны Столицы (1884–1934), поэтессы незаурядного дарования, выпало из отечественного литературного процесса после ее отъезда в эмиграцию. Лишь теперь собрание всех известных художественных произведений Столицы приходит к читателю.В первом томе представлены авторские книги стихотворений, в том числе неизданная книга «Лазоревый остров», стихотворения разных лет, не включенные в авторские книги, и неоднократно выходивший отдельным изданием роман в стихах «Елена Деева».


Стихотворения

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рекомендуем почитать
Молчаливый полет

В книге с максимально возможной на сегодняшний день полнотой представлено оригинальное поэтическое наследие Марка Ариевича Тарловского (1902–1952), одного из самых виртуозных русских поэтов XX века, ученика Э. Багрицкого и Г. Шенгели. Выпустив первый сборник стихотворений в 1928, за год до начала ужесточения литературной цензуры, Тарловский в 1930-е гг. вынужден был полностью переключиться на поэтический перевод, в основном с «языков народов СССР», в результате чего был практически забыт как оригинальный поэт.


Зазвездный зов

Творчество Григория Яковлевича Ширмана (1898–1956), очень ярко заявившего о себе в середине 1920-х гг., осталось не понято и не принято современниками. Талантливый поэт, мастер сонета, Ширман уже в конце 1920-х выпал из литературы почти на 60 лет. В настоящем издании полностью переиздаются поэтические сборники Ширмана, впервые публикуется анонсировавшийся, но так и не вышедший при жизни автора сборник «Апокрифы», а также избранные стихотворения 1940–1950-х гг.


Рыцарь духа, или Парадокс эпигона

В настоящее издание вошли все стихотворения Сигизмунда Доминиковича Кржижановского (1886–1950), хранящиеся в РГАЛИ. Несмотря на несовершенство некоторых произведений, они представляют самостоятельный интерес для читателя. Почти каждое содержит темы и образы, позже развернувшиеся в зрелых прозаических произведениях. К тому же на материале поэзии Кржижановского виден и его основной приём совмещения разнообразных, порой далековатых смыслов культуры. Перед нами не только первые попытки движения в литературе, но и свидетельства серьёзного духовного пути, пройденного автором в начальный, киевский период творчества.


Лебединая песня

Русский американский поэт первой волны эмиграции Георгий Голохвастов - автор многочисленных стихотворений (прежде всего - в жанре полусонета) и грандиозной поэмы "Гибель Атлантиды" (1938), изданной в России в 2008 г. В книгу вошли не изданные при жизни автора произведения из его фонда, хранящегося в отделе редких книг и рукописей Библиотеки Колумбийского университета, а также перевод "Слова о полку Игореве" и поэмы Эдны Сент-Винсент Миллей "Возрождение".