Голод и тьма - [148]

– Сколько продолжается переход через Атлантику?

– Обычно около шести-семи недель. Бывает и быстрее, если ветер попутный, бывает и медленнее.

– А на Бермуды?

– Примерно неделей меньше. С Бермуд до Виргинии – от недели до двух, обычно около десяти дней.

– Значит, корабль из Виргинии должен в ближайшее время прийти за очередной партией "переселенцев".

– Именно так.

– А больше вы никого не ожидаете?

– Нет, но это ничего не значит – иногда приходят купеческие корабли, особенно, если им необходим ремонт после шторма – наши верфи уже имеют очень неплохую репутацию.

Я решил задать пленнику ещё один заинтересовавший меня вопрос:

– А для кого вы строите новую часть города?

– Для корсаров. По задумке адмирала Пикеринга, моего отца, именно здесь они будут базироваться – ведь испанские серебряные флотилии обычно проходят мимо Бермуды. Да и до Карибского моря не так уж и далеко. Как я слышал, некоторые из "морских собак"[48] собирались перебраться из Англии на Бермуды уже в этом году.

Интересно, подумал я. Значит, нужно будет держать ухо востро…

Первое, что было сделано после боя – "Победа, выгрузив технику и людей, встала у разрушеных фортов у Новоалексеевского прохода. Теперь ни один корабль не сможет войти в Новоалексеевскую гавань. Точнее, войти-то сможет, но вот счастья ему это не принесёт. Если, конечно, он не наш.

А в Новоалексеевске прошло "отделение агнцев от козлищ" – трибунал над англичанами. Впервые за всю историю Русской Америки были вынесены смертные приговоры, в первую очередь всем, кто участвовал в захвате Бермуд и так или иначе был причастен к смерти наших людей. К ним присоединили тех, кто, по рассказам ирландцев, а в особенности женщин, которых заставили заняться проституцией, так или иначе участвовал в казнях заболевших женщин, а также рабов-мужчин.

Далее были арестованы те, кто так или иначе истязал ирландцев – особенно девушек. Их трибунал приговорил к пяти годам каторги, с возможностью досрочного освобождения через три года за ударный труд и отсуствие каких-либо нареканий по решению специальной комиссии. Tем же, кто не попал ни в первую, ни во вторую категорию, было решено до второго похода в Устье использовать на строительных работах, а затем высадить в Ирландии, по возможности с английской стороны.

После суда было проведено совещание о планах развития Бермуд. Строительство доселе велось лишь на крайнем севере архипелага, там, где два острова – Новоалексеевский, который англичане назвали островом святого Георгия, и Новониколаевский – для англичан остров святого Давида – образуют хорошо защищённую бухту. Войти океанскому кораблю можно лишь с северо-востока, там, где между Новониколаевским островом и островами Курским и Черниговским есть глубоководный фарватер. Форты, которые мы уничтожили в первую очередь, располагались именно там, и именно их нужно восстанавливать в первую очередь – тогда в Новоалексеевскую гавань не войдёшь.

После этого придёт очередь города Новоалексеевска, где нам придётся восстановить оба форта, а также построить дополнительные казармы и общежития. И, наконец, английская "корсарская столица" также будет востребована – именно она станет ядром будущего Новониколаевска, и будет подготовлена к приёму новых переселенцев.

И, наконец, нужно будет осваивать и Главный остров, размерами превосходящий все остальные, вместе взятые, и остров Царский, его продолжение, который от Главного отделяет лишь узенький проливчик. Но это всё – вопрос будущего, нам бы с северной оконечностью управиться…

На строительстве работал привезённый нами стройотряд, а менее квалифицированную работу делали пленные англичане. Сказать, что работа кипела в их руках, было бы откровенной ложью, пока Саше Сикоеву не пришла в голову идея ввести соревнование – та бригада, которая работала лучше всех, получала паёк получше. И, надо сказать, это работало.

Мне же хотелось поскорее отправиться в Россию, хотя было понятно, что надо немного подождать – на востоке Балтики лёд ещё, наверное, и не подумал таять. Увы, вода вокруг острова была достаточно прохладной – по периметру температурой в семнадцать градусов, в Новоалексеевской гавани – восемнадцать, а в безымянном заливе на севере Главного острова, названным нами Тёплым, все девятнадцать. Купаться было можно, но недолго, а загорать мне лично было скучно, хоть я время от времени и сопровождал Ренату и некоторых других на розовый пляж. Зато я – как правило, в компании Саши и других – решил излазить все имевшиеся острова. И где-то через неделю, мы увидели движение у входа в одну из пещер.

Именно там оказалось лежбище трёх беглых ирландцев. Находилось оно всего в полкилометре от убежища наших ребят – странно, что они друг друга ни разу не увидели и не учуяли. Взяли их "без шума и пыли" – сидят они за обедом из сырой рыбы и крабов, а в следующий момент их держат чьи-то сильные руки. Они пытались кусаться, но, узнав, что они у друзей, они безропортно пошли с нами в медчасть на "Победе".

Как и остальным, я предложил им остаться у нас, но один из них, тёмноволосый долговязый мужчина лет, наверное, сорока, ответил: