Год без покупок - [9]

Закончив уборку, я упаковала 43 % моих вещей, чтобы отдать их на благотворительность. Я дважды забила мой автомобиль Kia Rio и дважды объехала несколько благотворительных центров, и все эти вещи ушли из моей жизни.

Пока я подсчитывала, от какого количества вещей избавилась, я решила записать, что я сохраняю. Когда я, наконец, увидела и потрогала каждую свою вещь, я осознала, сколько всего на самом деле у меня было. Память об этом ощущении помогала мне всякий раз, когда мне казалось, что я не выдержу поставленных себе ограничений. Но я решила осмотреть все еще раз и составить опись, чтобы я могла проверить, что у меня есть, прежде чем покупать что-то новое. Одно дело воображать, что у меня под раковиной стоит запасной дезодорант, другое – знать, что у меня их четыре штуки или ни одного.

Затем я продала пару ценных вещей, за которые можно было выручить какие-то деньги: дорогую фотокамеру, которой я никогда не пользовалась, и старый ноутбук, хранимый на случай, если новый сломается. Я открыла отдельный сберегательный счет, куда я могла перевести все деньги, заработанные на продаже вещей, а также те деньги, которые я буду экономить каждый месяц, не покупая кофе навынос. Счет я назвала «Запрет на покупки». Деньги с него я планировала не снимать весь год, за одним исключением – если захочется приобрести что-то из одобренного списка покупок.

К концу месяца я чувствовала себя неплохо – как будто я уже многого достигла. Мне даже стало легче находиться в квартире. Теперь в ней и дышалось свободнее. Если бы весь год оказался таким же простым, как этот месяц, я бы без труда дошла до финиша. Но можно было догадаться, что все пойдет не так. Менять привычки, которые формировалась десятилетиями, всегда непросто. Пока что я только сделала первый шаг по дороге, ведущей к желанному результату. Трудности поджидали меня за первым же поворотом. В конце концов, это был не первый мой эксперимент.

2. Август. Я отказываюсь от старых привычек

Месяцы трезвости: 19

Сэкономлено (от заработанного): 19 %

Выброшено вещей: 43 %

Впервые я напилась с моим биологическим отцом. В тот день я видела его первый и последний раз в жизни. Мне было всего 12 лет.

Я сознательно решила не делиться в моем блоге лишними историями об алкоголизме. Я не боялась осуждения, я просто не хотела, чтобы надо мной смеялись – или чтобы смеялись над моей семьей. К тому же эта история вовсе не типична для моего детства. Но, к сожалению, она все-таки случилась и привела меня к алкоголю в таком возрасте, когда большинство детей еще думают об играх с подругами или о победе в футбольном матче.

Моя мама и мой биологический отец никогда не состояли в браке. Честно говоря, они и настоящей парой не были. Несколько свиданий закончились положительным тестом на беременность, и жизнь моей матери навсегда изменилась. Отец не хотел и слышать о ребенке и буквально сбежал из страны, переехав в Соединенные Штаты до того, как я родилась. Мама смирилась с этим и решила, что она станет моей матерью, а я – ее дочерью. Я подчеркиваю слово «решила», потому что, с моей точки зрения, она имела полное право выбирать (она, конечно, скажет вам, что я была подарком судьбы). Она решила, что мы с ней станем семьей, а позже приняла решение, что к нам присоединится мой отчим. Кстати, в этой книге я буду называть его папой, потому что он действительно стал мне отцом и остается им.

Вспоминая детство, я благодарна маме, среди прочего, за то, что она никогда не знакомила меня со своими поклонниками, пока не встретила папу. И, честно говоря, после того как мы семь лет прожили вдвоем, я не была рада никаким мужчинам в доме. Вообще-то меня бесило, что кто-то приходит в нашу квартиру и занимает место в ее кровати, куда я забиралась каждый раз, когда мне снился страшный сон. Это была моя подушка. Мое одеяло. Моя кровать. Моя мама.

Мама с папой познакомились в 1992 году, и к 1995 году они поженились, и наша семья увеличилась с трех до пяти человек. Я была на восемь лет старше, чем моя сестра Алли, и на 10 лет старше, чем мой брат Бен. Наш папа по полгода курсировал вдоль побережья Британской Колумбии в команде Канадской береговой охраны, и на это время я становилась третьим родителем. Я забирала детей из школы, водила на занятия спортом, готовила обед, стирала, помогала убирать дом и так далее. Наверное, некоторые подростки бунтовали бы против таких обязанностей, но я ими гордилась.

Когда мне было 12 лет, мой биологический отец связался с мамой, чтобы сообщить ей, что он приезжает в Викторию – мой родной город, где они впервые встретились. Он собирался повидать своих родных и хотел узнать, не могли бы мы поужинать с ним втроем. Мама спросила меня, что я об этом думаю. Ничего. Но мне, конечно, было любопытно. Я считала, что у меня отличная семья. Мама усердно работала, чтобы обеспечить нас, и еще до появления папы у меня было все что нужно, и я всегда чувствовала, что меня любят. Но все же мне хотелось узнать, кто этот загадочный человек, который поучаствовал в моем создании. Мы с мамой решили с ним встретиться.

Об этом вечере у меня остались одновременно ясные и путаные воспоминания. Ясные, потому что я до сих пор могу восстановить в памяти, что произошло, точно так же, как вы можете вспомнить неловкость своего первого свидания или первого поцелуя. А путаные потому, что я так и не поняла, как такое вообще произошло.