Год без покупок - [10]
Беседа за ужином была обычной. Где вы теперь живете? Кем ты работаешь? Как твои родные? Поверхностные темы. Я тихо слушала, как они беседовали друг с другом, говорили обо мне, а потом говорили со мной. Я не знала, что сказать, – что может сказать двенадцатилетняя девочка? Моя жизнь до сих пор вращалась вокруг подруг, книжек, баскетбола и первых влюбленностей. Он и правда хотел об этом поговорить?
Так что я продолжала молчать, пока они говорили и сравнивали наши черты лица. У него были светлые волосы. У меня тоже светлые волосы. У мамы, папы, Алли и Бена темные каштановые волосы, так что я всегда выделялась на их фоне. Он создал эту часть меня, подумала я. У нас были одинаковые носы. Я также заметила, что его верхняя губа становилась тоньше, когда он улыбался, закидывал голову назад и смеялся. Меня всегда бесила эта моя черта, и теперь я знала, кто виноват.
Когда мы уже собирались уходить, он спросил маму, можно ли ему свозить меня в центр и угостить мороженым. Мой биологический отец был фотографом-фрилансером и хотел поснимать город, который когда-то называл своим. «Типа передать весь драйв!» Так он и говорил, используя слова «драйв», «крутой», «чувак» и «йоу!», причем у него был одновременно британский и южноафриканский акцент. На взгляд подростка он казался человеком, повидавшим мир. Мама спросила, хочу ли я с ним поехать. Сказать «нет» было неловко, так что я села в его машину, и мы поехали на юг по Квадра-стрит в сторону внутренней гавани.
Тогда я не поняла, что он и не собирался везти меня за мороженым. Вместо этого он поворчал по поводу парковки в центре, а потом зашел со мной в старый паб на Бастион-сквер и усадил меня у барной стойки. Там он попросил бармена присмотреть за мной, потом подмигнул, улыбнулся и скрылся за углом.
Мне показалось, что он оставил меня на несколько часов, но, скорее всего, прошло около 30 минут. За это время бармен приготовил для меня то, что, как я потом выяснила, было двумя «Маргаритами» с лаймом. Первая на вкус показалась мне колотым льдом с газировкой. Я быстро выпила коктейль, уставившись в телевизор и надеясь, что чем скорее я допью, тем скорее мы сможем уйти. К тому времени как бармен поставил передо мной второй бокал, мне стало тепло, а перед глазами все расплывалось. Когда мой биологический отец, наконец, вернулся, пообщавшись с друзьями, он догадался, что я пьяна. «Кофе с виски все поправят, чувак!» – крикнул он бармену. Я выпила один глоток, незаметно сплюнула обратно в черную кружку и спросила, не отвезет ли он меня домой.
То возвращение домой можно описать как самые неловкие 20 минут в моей жизни. Он задавал мне вопросы типа «Ну как там твой отчим?» и «Как ты думаешь, мы с твоей мамой когда-нибудь будем вместе?». Я смотрела в окно, наблюдая, как мелькают за стеклом машины и дома, прикусывая язык, чтобы не расплакаться, и молилась любому богу, который меня услышит, чтобы он поскорее вернул меня к моей семье. В конце концов все мои мысли свелись к тому, что я никогда не хочу расставаться с Беном и Алли – моими единственными братом и сестрой.
Мама, наверное, сидела у окна, высматривая меня, потому что как только мы подъехали, она открыла дверь и вышла наружу. Когда я выбралась из ржавого белого «Бьюика», который мой биологический отец одолжил у собственной матери, он помахал моей маме и сразу умчался прочь. Мама стояла на ступеньках, глядя, как я, пошатываясь, иду к дому. Медленно, шаг за шагом, я преодолела 10 ступеней лестницы, придерживаясь за стену и болезненно ощущая ладонью все неровности штукатурки. Когда я, наконец, добралась до порога, я поняла по маминому лицу, что она в ужасе. Она смотрела на меня таким взглядом первый, но увы, не последний раз в жизни. Я прошла в дом, все еще придерживаясь за стену, чтобы не упасть, добралась до комнаты и рухнула на кровать.
Я не в курсе всех деталей того, что произошло дальше. Я помню только, что лежала в кровати и слушала, как моя мама орет в телефонную трубку на кухне. Она позвонила моему биологическому отцу, потом позвонила в паб, где мне дали алкоголь, а потом угрожала вызвать полицию. Дурацкое совпадение: брат биологического отца был констеблем в полицейском участке, находившемся в соседнем здании с учреждением, в котором работала моя мама. Виктория и правда маленький город. Впрочем, я никогда не встречала его брата, так что маленький город может быть на самом деле довольно большим. Но я знала, что на следующий день он обо всем узнает. Мама сказала об этом по телефону.
Я слушала ее, лежа на кровати, и наблюдала, как плакаты с Джонатаном Тейлором Томасом кружатся по комнате, а потом закрыла глаза и все исчезло.
Возможно, самая печальная часть этой истории заключается не в том, что она произошла, а в том, что долгие годы я ей гордилась.
Школьное образование в Виктории состоит из двух уровней. Так что сперва я ходила в начальную школу (с детского сада до седьмого класса), а потом в старшую (с восьмого класса до выпускного). Вскоре после моего первого алкогольного опыта мне исполнилось 13, и я перешла в старшую школу. Здесь у меня появилась новая группа друзей, в основном состоявшая из девочек из восьмого класса и мальчиков из девятого.
Это издание подводит итог многолетних разысканий о Марке Шагале с целью собрать весь известный материал (печатный, архивный, иллюстративный), относящийся к российским годам жизни художника и его связям с Россией. Книга не только обобщает большой объем предшествующих исследований и публикаций, но и вводит в научный оборот значительный корпус новых документов, позволяющих прояснить важные факты и обстоятельства шагаловской биографии. Таковы, к примеру, сведения о родословии и семье художника, свод документов о его деятельности на посту комиссара по делам искусств в революционном Витебске, дипломатическая переписка по поводу его визита в Москву и Ленинград в 1973 году, и в особой мере его обширная переписка с русскоязычными корреспондентами.
Настоящие материалы подготовлены в связи с 200-летней годовщиной рождения великого русского поэта М. Ю. Лермонтова, которая празднуется в 2014 году. Условно книгу можно разделить на две части: первая часть содержит описание дуэлей Лермонтова, а вторая – краткие пояснения к впервые издаваемому на русском языке Дуэльному кодексу де Шатовильяра.
Книга рассказывает о жизненном пути И. И. Скворцова-Степанова — одного из видных деятелей партии, друга и соратника В. И. Ленина, члена ЦК партии, ответственного редактора газеты «Известия». И. И. Скворцов-Степанов был блестящим публицистом и видным ученым-марксистом, автором известных исторических, экономических и философских исследований, переводчиком многих произведений К. Маркса и Ф. Энгельса на русский язык (в том числе «Капитала»).
Один из самых преуспевающих предпринимателей Японии — Казуо Инамори делится в книге своими философскими воззрениями, следуя которым он живет и работает уже более трех десятилетий. Эта замечательная книга вселяет веру в бесконечные возможности человека. Она наполнена мудростью, помогающей преодолевать невзгоды и превращать мечты в реальность. Книга рассчитана на широкий круг читателей.
Биография Джоан Роулинг, написанная итальянской исследовательницей ее жизни и творчества Мариной Ленти. Роулинг никогда не соглашалась на выпуск официальной биографии, поэтому и на родине писательницы их опубликовано немного. Вся информация почерпнута автором из заявлений, которые делала в средствах массовой информации в течение последних двадцати трех лет сама Роулинг либо те, кто с ней связан, а также из новостных публикаций про писательницу с тех пор, как она стала мировой знаменитостью. В книге есть одна выразительная особенность.
Имя банкирского дома Ротшильдов сегодня известно каждому. О Ротшильдах слагались легенды и ходили самые невероятные слухи, их изображали на карикатурах в виде пауков, опутавших земной шар. Люди, объединенные этой фамилией, до сих пор олицетворяют жизненный успех. В чем же секрет этого успеха? О становлении банкирского дома Ротшильдов и их продвижении к власти и могуществу рассказывает израильский историк, журналист Атекс Фрид, автор многочисленных научно-популярных статей.