Год активного солнца - [205]

Я энергично мотаю головой, стараясь стряхнуть и отогнать от себя прилипчивую дремоту.

Машина с натугой ползет вверх.

В свете фар на мгновение сверкнули глаза дикой кошки.

— Как ты думаешь, что стряслось с Резо? Что выбило его из колеи? Он набрел на какое-то старое дело?

— Он молод, и кровь у него бурлит. Он пока еще не усвоил одной простейшей истины — бороться со следствиями не имеет никакого смысла. Коль скоро наш прокурор решил стать защитником правопорядка и справедливости, пусть он борется с причинами преступлений, а не со следствиями.

— И все же, какое дело он выкопал из архива?

— Года три назад в километре от райцентра на шоссе возле ресторана машина насмерть задавила пьяного. У Резо возникло подозрение, что человека этого убили его сотрапезники, а машина переехала труп уже после смерти.

— Мой брат пришел к подобному выводу сам, или его кто-нибудь навел на эту мысль?

— Понятия не имею. Я его не спрашивал.

— Но есть ли основания для подозрений?

— Вполне возможно, что есть, но доказать что-либо очень трудно. С тех пор много воды утекло — шутка ли, три с половиной года. В свое время все завершилось без особых осложнений. Ни у кого не возникло и тени сомнений. В деле лежит заключение эксперта, подтверждающее, что смерть наступила в результате наезда машины. Убийца с места преступления скрылся, и обнаружить его не удалось. Следствие не смогло установить ни тип машины, ни ее номер. Дело закрыли, и убийце все сошло с рук.

— Кто был убитый?

— Главный винодел соседнего района Анзор Джавахадзе, В наш район он наведался к друзьям. Он сильно выпил, сказал, что выйдет на воздух. Вышел, но назад уже не вернулся. Он направлялся по дороге к райцентру, наверное в гостиницу. Когда его подвыпившие дружки спохватились, что гость в ресторан не вернулся, было уже поздно. Они бросились искать его и нашли мертвым на дороге. Машина сначала отбросила его в сторону и лишь потом переехала.

Молчание.

Я закурил.

— И мне дай.

При свете спички мне бросились в глаза багрово-сизые щеки моего однокашника.

— Если Джавахадзе — так, кажется, звали убитого? — и впрямь переехала машина, что же тогда взбудоражило весь район?

— Кто знает! Может, твой брат и прав. Может, Анзора Джавахадзе и впрямь убили, а потом убийцы искусно замели свои следы? Повторяю, вполне возможно. Однако ворошить это дело теперь бессмысленно. Люди давно уже и думать забыли об этой истории. Все успокоилось, уладилось, вошло в свою колею. Новые треволнения и заботы никому не нужны.

— А то, что убийца остался безнаказанным?

— Убийца? А разве мы установили, что Анзора Джавахадзе убили?

— Допустим, что это так.

— Само слово «допустим» едва ли не исключает версию об убийстве!

Пауза.

— Ты когда-нибудь видел, как взрывают скалу динамитом? — неожиданно спросил Эльдар.

— Видел! — с изумлением ответил я. Признаться, вопрос друга показался мне неуместным.

— А ты наблюдал, как после взрыва летят камни?

— Да!

— Так вот, камни катятся довольно долго, их грохот разносится далеко окрест. Одни обломки застревают наверху, другие срываются вниз, третьи погребает лавина, а иные вообще летят в сторону. Но в конце концов каждый из них находит свое место, и каменная лавина затихает. Не правда ли?

— Правда.

— Как только каждый камень обретет свое пристанище, равновесие и порядок восстанавливаются. Камни укрепляют друг друга. Но ни до одного камня нельзя дотрагиваться. Особенно опасно хвататься за крупный камень, который поддерживает сотни других, поменьше. Он — их стержень, основа. Ты только представь, что повлечет за собой подобное действие…

— Представляю! — отзываюсь я в темноте.

— К сожалению, этого-то и не может представить твой брат. Если Анзор Джавахадзе и вправду был убит, тронуть теперь его убийцу — значит изменить порядок множества камней. Многие из них неминуемо скатятся вниз, а другие, даже оставшиеся на своих местах, основательно потрясет и залихорадит.

Молчание.

Надсадный кашель машины.

— Кажется, приехали! — говорит Эльдар и, вытянув шею, безуспешно пытается разглядеть знакомые контуры селения в ветровом стекле.

Легко предположить, что эти диалоги состоялись в такой последовательности.

Но состоялись ли?..

Нет, все же состоялись.

На дворе было прекрасное июньское утро, когда незнакомец позвонил по телефону в кабинет прокурора.

А может, июльское?

Вполне возможно, что был уже вечер, а не утро.

А может, незнакомец пожаловал к прокурору самолично?

Маловероятно!

Нет, все же позвонил и условился о встрече на окраине райцентра, возле моста.

Резо пришел к мосту в назначенное время. Еще издали он увидел щуплого мужчину лет эдак шестидесяти, облокотившегося на поручень моста.

Едва завидев Резо, незнакомец выпрямился.

«Здравствуйте», — нерешительно поздоровался он.

«Здравствуйте», — отозвался Резо и огляделся по сторонам.

Вокруг не было ни души.

«Закурим?» — Резо протянул незнакомцу пачку сигарет.

«Спасибо, я не курю!»

Пауза.

Резо неторопливо затянулся и швырнул спичку в реку.

«Это вы мне вчера звонили?»

«Да, товарищ прокурор».

«Почему вы пожелали встретиться со мной здесь? В моем кабинете нас никто бы не побеспокоил».

«Я вам хочу открыть великую тайну. А в прокуратуру прийти я поостерегся. В ту же минуту весть о моем визите к вам облетела бы весь район. Начались бы пересуды: с чего это, мол, нашему учителю и к тому же математику вздумалось ходить к прокурору?»