Глиняные книги - [19]
Было это в 1621 году. Вот первые пять знаков, с которыми познакомились в Европе благодаря Пьетро делла Валле:
В Иране после него побывало много путешественников, купцов и ученых. Некоторые из них также привозили в Европу копии различных клинописных текстов. Но правильно ли они были срисованы и как они читаются — справа налево, слева направо или сверху вниз, — никто не мог сказать. Не было никакой «зацепки», с которой можно было бы начать распутывать весь клубок.
В 1765 году датский ученый Карстен Нибур посетил развалины Персеполя. Несколько недель он провел возле загадочных письмен, срисовывал один знак за другим. Отполированный, как зеркало, камень отражал солнечные лучи, нестерпимо резавшие глаза. Но ученый был настойчив. Он работал с утра до наступления темноты, пренебрегая опасностью, грозившей его зрению.
Он не мог прочесть ни одного слова, не понимал значения ни одного знака. Но они не казались ему больше такими таинственными и непонятными.
Он уже легко отличал один знак от другого и даже воспроизводил многие из них на память. С огромной радостью Нибур обнаружил однажды, что целые группы знаков время от времени почти в точности повторяются. И вот было сделано важное открытие: по всей вероятности, это тройная надпись — на трех разных языках.
На мысль об этом его навело то обстоятельство, что верхние строки, несомненно, отличались от средних и нижних. Знаков в них было больше, чем в остальных, но сами знаки были проще.
Продолжая сравнивать верхние, средние и нижние строки, Нибур установил, что характер письма резко усложняется по мере движения вниз. Налицо были три системы. В первой он насчитал 42 буквы, во второй — 111, в третьей — несколько сотен.
Значит, это не буквы, а целые слова, — решил Нибур. Каждый знак означает целое слово, как в китайских иероглифах. А в средних строках, должно быть, слоги; каждый значок — слог, как в японском письме. В верхних же рядах, несомненно, буквы, вроде нашего алфавита.
Трехъязычная надпись из Персеполя: А — персидская клинопись, Б — эламская, В — вавилонская. Надпись гласит: «Ксеркс, царь великий, царь царей, сын Дария царя, Ахеменид».
Зачем же нужно было писать сначала буквами, затем слогами и, наконец, целыми словами на одной и той же каменной стене?
Внезапно его осенило.
— Да это один и тот же текст на трех разных языках! — воскликнул Нибур, пораженный своим открытием. — Сейчас проверим. Если это так, то повторам первого ряда строк должны соответствовать повторы во втором и третьем рядах.
Это предположение блестяще подтвердилось. Комбинации из семи-восьми букв верхних строк соответствовали трем-четырем знакам в средних строках и одному-двум в нижних. И Карстен Нибур окончательно решил, что в первом ряду алфавитное письмо, во втором — слоговое, а в третьем — идеографическое, то есть такое письмо, в котором одним знаком обозначается целое слово.
Полностью скопировать персепольские надписи Нибуру всё же не удалось. С каждым днем усиливалась резь в глазах. Спутники его один за другим умирали от болезней. В конце концов он остался один и поспешил покинуть Иран.
Несколько лет спустя Нибур опубликовал все клиновидные надписи, которые он успел срисовать в Персеполе. И тогда окончательно рухнула легенда о причудливом орнаменте или работе червей, точивших камень. Стало ясно, что это — система письма, и даже не одна, а целых три.
Прошло более двадцати лет, прежде чем копиями Нибура воспользовались ученые, пытаясь разгадать содержание надписей. Первым за это дело взялся немец Тихсен, преподаватель восточных языков. Он начал с арифметики.
Тихсен знал, что разные буквы употребляются не одинаково часто. Одни встречаются то и дело, другие — очень редко.
Раскройте наугад любую русскую книгу на любой странице. В каждой строке вы обязательно встретите буквы «о» и «а». Но вы можете прочесть целую страницу и ни разу не встретить букву «щ». Подсчитано, что в русском тексте на каждую тысячу букв приходится в среднем 112 «о» и 75 «а», то есть две буквы (из тридцати двух) занимают почти одну пятую часть всего текста. Другая, довольно определенная закономерность существует в английском языке, третья — в немецком, четвертая — во французском и так далее.
Бой быка со львом. Изображение на лестнице царского дворца в Персеполе.
Шествие стражников. Изображение на лестнице царского дворца в Персеполе.
Вот этим-то и решил воспользоваться Тихсен. Правда, он не знал языка надписей и, следовательно, его закономерностей. Но он исходил из предположения, что гласные во всех языках встречаются чаще согласных, причем «а» и «е» — чаще всех других.
Итак, Тихсен принялся за дело. Он увидел, что в копиях Нибура чаще всего встречается знак, похожий на наше «т»
Особое внимание Тихсена привлек косой клин
Но статистика сильно подвела ученого. «Расшифрованное» им начало персепольской надписи звучало так:
