Глиняные книги - [18]
Дело в том, что он затеял эти раскопки на северном участке куюнджикского холма, отведенном французам, и вел их тайно, по ночам, без ведома хозяев. Рассам спешил, — со дня на день могли нагрянуть французы, и тогда все эти прекрасные художественные произведения достались бы Луврскому музею в Париже, а не Британскому в Лондоне, по поручению которого он вел раскопки.
Англичане и французы внешне были в дружбе между собой, но когда дело доходило до дележа добычи, каждый из «друзей» спешил урвать себе как можно больше. Им даже в голову не приходило, что законными хозяевами ценнейших памятников древности являются жители этой страны — народ Ирака.
Сотни больших ящиков, наполненных ассирийскими древностями, прибывали на берег Темзы. И среди бесчисленных драгоценностей, которые находили там хранители Британского музея, совершенно затерялось несколько ящиков с битым кирпичом. Что с ним делать?
Его присоединили к грудам таких же обломков, которые раньше прислал Лэйярд и которые уже несколько лет валялись неразобранными в кладовых музея. И невдомек было тогда его почтенным служителям, ученым мужам, что этот невзрачный кирпич важнее и ценнее для науки многих самых драгоценных вещей; что он приоткроет перед человечеством тайну тысячелетий и расскажет о жизни и быте, истории и культуре многих народов древности.
Глава третья
Как научились читать клинопись
Как трудно бывает иногда разгадать ребус! Над иным просидишь и час, и два. А ведь, принимаясь за дело, вы уже многое знаете. Вы знаете язык, на котором составлен ребус. Вы знаете все буквы, которые в нем встречаются. Вы знаете названия предметов, нарисованных художником.
Но представьте себе, что вам предложили расшифровать ребус, составленный на неизвестном языке. Ни одна буква вам не знакома, ни одного слова вы не знаете. Вы не знаете даже, на каком языке составлен ребус, — на арабском или китайском, на персидском или японском…
«Это совершенно невозможно», — скажет каждый.
Примерно в таком положении оказались ученые, когда впервые увидели клиновидные письмена.
Что это такое? Когда люди писали такими закорючками? Какой народ пользовался этими странными знаками? Что они изображают — буквы или слова, слоги или целые предложения? Может быть, это ноты? Или же магические заклинания древности? И сколько таких значков? Все они будто на одно лицо — клинья и клинья, — но в то же время совершенно разные.
— Они столь загадочны и необыкновенны по форме, что никакие иероглифы и подобные им знаки не могут быть таинственнее и противнее разуму, — заявил английский путешественник Герберт.
— Это не письмена, а узоры, — категорически объявил в начале XVIII века английский востоковед Хайд. — Затея ваятеля, которому вздумалось испытать, сколько комбинаций можно составить из этой одной простейшей фигуры.
К его слову прислушивались. Это был крупный ученый, его называли «гордостью мира».
— Пытаться прочесть орнамент — бессмысленная трата энергии и времени, — вторил ему виднейший датский востоковед Михаэлис.
Находились и такие ученые, которые видели в этих причудливых письменах результат работы червей, в течение тысячелетий точивших камень.
Но более дальновидные исследователи понимали, что черви здесь ни при чем. И их не покидала мысль разгадать клинопись, понять, что она означает, проникнуть в ее тайны.
Впервые европейцы увидели клинопись не в Ираке, где вели раскопки Ботта, Лэйярд и другие, а в соседней стране — в Иране. Там клинообразные письмена не были погребены под землей, — они были высечены на огромных скалах и невольно обращали на себя внимание всякого.
Попробуйте не заметить, проезжая мимо Персеполя — древней столицы персидских царей, — великолепный каменный амфитеатр с террасой, как бы повисшей в воздухе. Она протянулась на полкилометра в длину и имеет 200 с лишним метров в ширину. Огромные лестницы, ведущие на террасу, мраморные плиты, ее обрамляющие, мощная колоннада на фоне развалин и, наконец, гигантские львы, охраняющие вход в амфитеатр, — всё это поражает воображение, заставляет остановиться изумленного путешественника.
Остатки Персепольской колоннады.
С большим любопытством бродил по террасе и рассматривал развалины итальянский купец и путешественник Пьетро делла Валле. Он старательно срисовал диковинные значки, вырезанные на стенах и вокруг колонн. О них он написал даже в письме своему другу:
«Некоторые удивляются, что из двух таких простых вещей, как черта и угол, может составиться много различных знаков, — а я насчитал их гораздо больше ста, — но что до меня, то я не вижу причины этому удивляться. Ведь и наши буквы, в конце концов, составлены только из двух элементов — прямой черты и кривой, или петли. Эти знаки вырезаны настолько отчетливо, что различить их не представляет никаких затруднений. Но сказать, на каком языке составлены эти надписи, никто не может, потому что знаки эти не похожи на все известные нам письмена. Они не связаны друг с другом, как в нашем связном написании слов, а стоят каждый отдельно. Поэтому я думаю, что каждый знак представляет целое слово, как китайские иероглифы. Впрочем, может быть, это и не так. Направление лежащих клиньев или пирамидок острием вправо говорит, мне кажется, о том, что эти письмена писались и читались слева направо, как и наше письмо, а не наоборот, как древнееврейское или арабское».
