Генрих V - [166]
Отсутствие порядка на море было вопросом, с которым Генрих был связан еще в бытность свою принцем. Несомненно, именно желание обеспечить преемственность того, что явно считалось хорошей политикой, побудило Генри Бофорта, будучи канцлером, уделить особое внимание в парламенте этому важному вопросу. На первых двух заседаниях парламента Бофорт, побуждаемый, несомненно, как королем, так и интересами лондонского купечества, выступал за принятие решительных мер против тех, кто несет ответственность за беспорядки на море. Парламент ответил на это в апреле 1414 года, проголосовав за налог "тоннаж и фунт" на шерсть, вино, шкуры и другие товары, который должен был использоваться для защиты английских морских интересов[1205]. Он также принял закон, Статут о перемириях, чтобы помочь английскому торговому сообществу в его постоянной борьбе с мародерами на море[1206]. Серьезность, с которой все стороны относились к защите морской торговли, проявляется в регулярном повторном появлении этой темы в парламентских отчетах, что свидетельствует о том, что принимаемые меры не всегда были полностью успешными. На заседании парламента в ноябре 1414 года были одобрены субсидии на оборону королевства и, более конкретно, на охрану моря[1207]. Годом позже, в эйфории, последовавшей за победой при Азенкуре, парламент даровал королю "тоннаж и фунт" пожизненно, шаг, который однако, как было подчеркнуто, не должен рассматриваться английскими королями как прецедент[1208].
Тем не менее, можно усомниться в том, что одобрение этих налогов, какими бы щедрыми они ни казались, могло привести к обеспечению адекватной защиты торговли. На заседании парламента в марте 1416 года был представлен отчет о трудностях, которые испытывали владельцы Кристофер Халла перед актами пиратства,[1209] а купцы из Йорка и Бристоля, Дартмута и Линна жаловались на пиратскую деятельность бретонцев на море[1210]. Шесть месяцев спустя, в следующем парламенте, были поданы новые жалобы на бретонцев, а также критиковались очевидные недостатки Лестерского статута 1414 года против нарушения перемирий[1211]. В 1421 году весь этот вопрос был поднят снова, на этот раз в связи с жизнью на шотландской границе, которая также регулировалась положениями Статута о перемириях[1212]. По этому случаю были выдвинуты требования об отмене Статута, настолько серьезными были трудности, которые испытывали англичане в тех краях, обязанные соблюдать его условия, в то время как шотландцы и другие не соблюдали. Подразумевалось, что наступили времена, когда "доброе правление" не могло быть достигнуто принятием статутов, какими бы благими намерениями они изначально ни руководствовались.
Генрих использовал парламент как орган, чьего одобрения он добивался при продвижении людей на почетные места в пэрстве или при восстановлении в своей милости тех, чьи отцы в прошлые годы попали под опалу его собственного отца. На своем втором парламенте в мае 1414 года[1213] Генрих возвел двух своих младших братьев, Джона и Хамфри в герцоги Бедфорда и Глостера соответственно, в то время как Эдуард Йоркский был официально восстановлен в своем герцогском титуле, а Ричард, его брат, стал графом Кембриджским. В тот же день Генрих "подтвердил" своего родного брата Томаса герцогом Кларенс и сделал то же самое для Томаса Бофорта графа Дорсета. Повышение Бедфорда и Глостера было естественным; в случае Бедфорда, в частности, это была заслуженная награда за годы службы на шотландской границе. Решение "подтвердить" титулы, уже пожалованные Генрихом IV Томасу Бофорту в 1411 году и его собственному сыну Томасу в 1412 году, возможно, было вызвано тем, что, хотя они и были действительными, но не были приняты парламентом, и, возможно, было решено, что такое решение укрепит притязания их обладателей. Такое "подтверждение" можно рассматривать как дружеский жест по отношению к Кларенсу, который не всегда виделся глаза в глаза с принцем, но с которым как теперь считалось, открытая форма примирения имеет ценность. Восстановление Эдуарда, герцога Йоркского, в герцогстве, которое он унаследовал в 1402 году, могло быть частью соглашения, включавшего его отказ от графства Кембридж в пользу своего брата Ричарда; почти наверняка это был также способ вознаградить Эдуарда за его многие услуги Генриху IV и принцу в войнах в Уэльсе и Аквитании.
Вознаграждение было связано с примирением. Одной из задач Генриха было как можно более публично положить конец разногласиям, которые могли остаться в результате узурпации его отца и оппозиции, проявленной к нему в разные периоды его правления. Это был один из способов, использованных Генрихом для обозначения разрыва с прошлым. К весне 1414 года он чувствовал себя достаточно сильным, чтобы поощрять подобные шаги, намереваясь примирить с собой представителей знати, чье продолжающееся недовольство могло стать причиной проблем в то время, когда их энергия и командование могли быть лучше использованы в предстоящей войне против Франции.
К 1414 году уже готовились шаги по восстановлению благосклонности Генриха к наследникам некоторых врагов его отца. В апреле Томас Монтегю, граф Солсбери, обратился в парламент с просьбой отменить приговор о государственной измене, вынесенный его отцу, убитому толпой в Киренстере в 1400 году до того, как его официально осудили за восстание против Генриха IV. В этом случае процесс занял семь лет, но в конце концов Солсбери добился своего. Его восстановление в правах можно рассматривать как награду за его вклад в успешную войну во Франции. В то же время не следует игнорировать пользу, которую такой поступок принес королю: Генрих приобрел верного друга, который был одним из лучших английских военачальников своего времени
