Гендер и язык - [218]

Первые исследования конструирования образа компетентного лица (эксперта) выявили различные модели поведения мужчин и женщин. Лит-Пеллегрини [Leet-Pellegrini 1980] провела ряд экспериментов, предлагая однополым и разнополым парам людей обсудить тему «Вредное влияние телевидения на детей». Каждый раз она заранее выбирала одного из двух участников на роль эксперта и давала ему информацию по теме. Обычно разная степень осведомленности выражалась в том, что информированный участник дискуссии больше говорил, вводил больше подтем и чаще перебивал. Неинформированный участник задавал больше вопросов и подавал сигналы восприятия. Как правило, эксперты имели больше времени для высказываний, они определяли ход дискуссии и приводили разные точки зрения на проблему. Эта модель проявлялась при общении женщины с женщиной и мужчины с мужчиной. Асимметрия была очень заметна, если мужчина был экспертом, а женщина – дилетантом. Интересно, что типичная модель общения дилетант-эксперт не действовала, если в роли эксперта была женщина, а в роли дилетанта – мужчина. В этом случае обе стороны осуществляли действия для устранения этого противопоставления. Противопоставление женщина-эксперт и мужчина-дилетант оказалось не подходящим для пары женщина– мужчина. Женщина вела себя в качестве эксперта против мужчины-дилетанта недостаточно убедительно. Мужчина также не поддерживал женщину в ее роли, почти не задавал ей вопросов, тем самым не давая ей продемонстрировать свои знания. Она говорила по времени почти столько же, сколько и мужчина.

В 80-е и 90-е гг. XX в. дальнейшие исследования выявили, что мужчины более убедительно демонстрируют свою компетентность и чаще представляют себя авторитетным лицом [Schlyter 1993; Kuhn 1992; Kendall, Tannen 1997; Baron 1998; Thimm 1998].

Кейс [Case 1985; 1988] выделила в своем исследовании форм коммуникации менеджеров – мужчин и женщин – два ведущих стиля, коррелирующих с полом. Она охарактеризовала стиль менеджеров-женщин как ориентированный на собеседника и поддерживающий, а стиль менеджеров-мужчин как авторитарный, направленный на статус и успех. Открытая конкуренция, агрессия, сленговые выражения, проклятья и остроты играют важную роль в стиле речи менеджеров-мужчин. Эти результаты соответствуют полученным Таннен [Tannen 1994] в ходе исследования на различных крупных фирмах выводам о том, что женщины и мужчины по-разному конструируют свою речь. Мужчины используют для обсуждения своих идей скорее форму оппозиции, женщины скорее связывают свои идеи с уже существующими. При обсуждениях чаще ссылаются на речь мужчин. Кейс также пишет, что стиль общения мужчин дает им преимущество и способствует усилению их влияния.

Выявленные в исследованиях различия связаны с тем, что традиционно мужчины всегда чувствуют себя уверенно в общественной сфере и с детских лет вписываются в господствующий в ней стиль.

Исследования телевизионных дискуссий и ток-шоу в немецкоязычных странах выявили, что при всем разбросе тем женщины выступают скорее в роли человека, говорящего о своих проблемах, а мужчины – в более престижной роли эксперта по актуальным вопросам, даже при одинаковой степени компетентности в предметной области [Kotthoff 1992; 1997]. Установление этой асимметрии имеет также большие последствия для возникающей социальной микроорганизации дискуссии. Эксперты, как правило, говорят больше, определяют темы и точки зрения и распространяют их. Создание гендерно обусловленной разницы чрезвычайно интерактивно, т. е. мужчины с самого начала ведут себя как эксперты, например, подробно излагая свои знания. Женщины рассказывают скорее о своих наблюдениях или о личном опыте. Более того, другие участники дискуссии, например, ведущий, навязывают эти роли обоим полам.

Мужчины и женщины по-разному ведут себя также в роли пациентов на приеме у врача. Менц и другие [Menz et al. 2002] пишут, что мужчины зачастую используют рассказ о своих хронических и многочисленных заболеваниях для самопрезентации в качестве «эксперта», т. е. в качестве человека, хорошо информированного о болезнях, назначениях и методах лечения, а также для самопрезентации как «своего человека», который на «ты» с персоналом и знает обо всех событиях в больнице. Мужчины частенько также жалуются на боль для того, чтобы выступить в роли хорошо информированного пациента, но чаще для того, чтобы продемонстрировать редкость и серьезность своего заболевания. Женщины ведут себя как люди, стесняющиеся своей болезни.

4.5.7. Юмор в ситуации речевого общения

Юмор, смех и комизм также участвуют в формировании взаимоотношений полов. Мужчины традиционно пользовались в этой сфере значительно большей свободой, чем женщины. Ограничение женского юмора и женского смеха начинается с обесценивания их поступков и пренебрежения ими, с изгнания их в пространство частной жизни вплоть до формирования негативных стереотипов в работах по исследованию юмора [Kotthoff 1988; 1995; Crawford 1995].

В западных обществах наблюдаются различные симптомы перемен в гендерной политике юмора. Исторически сложившаяся несовместимость образа женственности с активным и даже агрессивным юмором начинает постепенно изживать себя. Это не значит, что гендер не является более существенным параметром для смехового общения, это означает только, что система гендерных отношений конструируется по-разному в зависимости от контекста. Резкость (если не сказать грубость) старой модели, в которой мужчина активно шутит, а женщина улыбается в ответ на его шутки, в западной культуре не является более центральной [Kotthoff 2003]. Разумеется, мы применяем сегодня и другие методы исследования юмора, которые лучше подходят для понимания тонкого юмора и деликатных шуток. Методы дискурсивного анализа при изучении юмора более удовлетворяют его диалогичности, чем прежние лабораторные исследования, или импрессионистская передача наблюдений, или ограничение анализа письменно изложенными шутками.