Где Цезарь кровью истекал - [5]

— Пойдёмте, Эскамильо,[3] — позвала она.

— Премного благодарен, — ответил я, устремляясь за ней.

— Кстати, меня зовут Лили Роуэн, — поведала она по дороге.

— Чудесное имя, — я широко осклабился. — А я — Эскамильо Гудвин.

Глава 2

— Который час? — донёсся из-за открытой двери голос Ниро Вульфа.

Взглянув на лежавшие на стеклянной полочке часы, я вышел из ванной, придерживая намазанную йодом руку, обогнул внушительных размеров кресло, в котором разместился Ниро Вульф, и сказал:

— Три двадцать шесть. Я надеялся, что хоть пиво вас немного взбодрит. А то, как видно, радость жизни в вас угасает, коль скоро вы не можете себе позволить вынуть часы из собственного кармана.

— Какая там радость жизни, — простонал Вульф, — когда наша машина разбита вдребезги, а мои бедные орхидеи задыхаются в ней…

— Они не задыхаются. Я не до конца поднял стёкла. — Удостоверившись, что йод высох, я опустил руку. — Однако вернёмся к радости жизни. Ведь что получается: капот всмятку, а мы живы! Бык до нас не добрался! Мы познакомились с чудесными людьми, которые приютили нас, дали прекрасную комнату с ванной, угостили холодным пивом вас, а меня — йодом. Кстати, если вы считаете, что я мог убедить ребят из кроуфилдского гаража приехать за нами в самый разгар ярмарки, то поговорите с ними сами. Они и вас сочтут за сумасшедшего. Мистер Пратт вот-вот вернётся и отвезёт нас в Кроуфилд вместе с багажом и цветами. Я звонил в отель, и мне обещали сохранить наш номер до десяти часов вечера. Большего и ожидать нельзя. Там сейчас такая свара из-за мест!

Застегнув рукав, я потянулся за пиджаком.

— Как пиво?

— Хорошее, — рассеянно ответил Вульф и вдруг нахмурился. — Свара из-за мест, говоришь… — Он осмотрелся по сторонам. — Однако приятная комната… Просторная, светлая. Пожалуй, нужно сделать такие окна дома, в моей комнате. И кровати удобные — ты не пробовал полежать?

Я воззрился на него с подозрением.

— Нет.

— Первоклассные кровати. Когда, ты говорил, пришлют за нашей машиной?

— Завтра днём, — терпеливо повторил я.

— Завтра так завтра, — вздохнул он. — Раньше мне казалось, что я не люблю новые дома, но здесь очень мило. Конечно, это заслуга архитектора. Знаешь, откуда взялись деньги на постройку дома? Мисс Пратт мне рассказала. Её дядя — владелец нескольких сотен небольших ресторанчиков в Нью-Йорке. Он называет их пратториями. Бывал когда-нибудь?

— Естественно. — Я спустил брюки, разглядывая ушибленное колено. — Иногда в них обедаю.

— Вот как? Ну и как еда?

— Ничего особенного. Смотря к чему вы привыкли.

В дверь постучали, и вошёл какой-то тип с грязной щекой, в испачканных брюках и в белоснежной накрахмаленной куртке. Он промямлил, что приехал мистер Пратт и мы можем спуститься к нему, когда пожелаем. Вульф сказал, что мы сейчас придём, и грязнощёкий исчез.

— Видимо, мистер Пратт — вдовец, — заметил я.

— Нет, — ответил Вульф, пытаясь подняться. — Он никогда не был женат. Так сказала мисс Пратт. Ты не думаешь причесаться?

* * *

Нам пришлось изрядно побегать по дому, пока мы разыскали хозяев. Сперва мы попали в столовую, оттуда прошли через гостиную и ещё через одну комнату с фортепиано и наконец обнаружили их на террасе, укрытой от солнца навесом. Обе девушки сидели поодаль в углу с молодым человеком и потягивали хайболы. Ближе к нам, за столом, расположились двое мужчин, которые вели деловую беседу, манипулируя какими-то бумагами. Один, молодой и прилизанный, походил на маклера. У второго, довольно пожилого, были тёмные, седеющие волосы, узкий лоб и квадратная челюсть. Подойдя к ним, Вульф остановился. Пожилой мужчина нахмурился и сказал:

— А, это вы!

— Мистер Пратт? — Вульф слегка поклонился. — Я — Ниро Вульф.

Молодой человек встал. Пожилой по-прежнему хмурился.

— Знаю. Племянница мне сказала. Я, конечно, наслышан о вас, но, будь вы хоть президент Соединённых Штатов, вы не имели права находиться на моём пастбище после того, как вам велели его покинуть. Что вам там понадобилось?

— Ничего.

— Зачем же вы туда забрались?

Вульф поджал губы, а потом спросил:

— Племянница рассказала вам, что с нами приключилось?

— Да.

— Вы считаете, она солгала?

— Почему? Конечно, нет.

— Значит, вы думаете, что я солгал?

— Нет, — растерялся Пратт.

Вульф пожал плечами.

— Тогда мне остаётся только поблагодарить вас за оказанное гостеприимство — за телефон, пристанище, освежительные напитки… Пиво мне очень понравилось. Ваша племянница любезно предложила отвезти нас в Кроуфилд… Вы не возражаете?

— Ни в коей мере. — Тугодум всё ещё хмурился. Затем встал в позу Наполеона и сказал: — Нет, мистер Вульф, я ни в коем случае не считаю, что вы солгали, но тем не менее хотел бы кое-что выяснить. Сами понимаете, ведь вы детектив, и вас могли нанять… От них всего можно ожидать. Меня уже замучили до полусмерти. Сегодня ездил с племянником на ярмарку в Кроуфилд, так мне и там прохода не давали. Пришлось сбежать домой, чтобы избавиться от них. Так вот, я спрашиваю напрямую: вы залезли на пастбище, потому что знали, что бык там?

— Нет, сэр, — ответил Вульф с несколько озадаченным видом.

— Ваш приезд сюда как-нибудь связан с быком?

— Нет! Я приехал экспонировать свои орхидеи на Североатлантической ярмарке.