Гамлет. Шутка Шекспира. История любви - [23]
Кроме того, Марло был гомосексуалистом, а литературоведы утверждают, что и загадочный Шекспир также был этому подвержен (так что "ужасным" предположением, что Гамлет был геем, ни того ни другого автора уж точно не обидишь).
Кстати, гомоэротические наклонности Марло послужили одной из очень веских причин того, что он вынужден был спасать свою жизнь, устроив себе не без помощи Елизаветы фальшивые похороны и тут же возникнув вновь под именем Вильяма Шекспира. Во всяком случае, такова убедительная версия Альфреда Баркова.
Разумеется, ни Марло, ни Шекспир не могли афишировать свои предпочтения (хотя Марло и опубликовал две гомоэротические пьесы - "Эдуард II" и "Геро и Леандр"), а некоторые сонеты Шекспира имеют явный голубоватый оттенок. По словам Игоря Кона, "биографы до сих пор спорят о характере взаимоотношений драматурга с его знатным покровителем, молодым красавцем графом Саутхэмтоном, которому предположительно посвящены многие шекспировские сонеты".
Однако Европа XVII-XVIII веков рассматривала подобное влечение исключительно как преступление - гомосексуалистов попросту сжигали живьем. Конечно, к аристократам такие радикальные меры применяли только в исключительных случаях, когда требовалось устранить политического конкурента или когда были затронуты интересы или репутация Церкви. И тем не менее в целях личной безопасности, а также во избежание "растления" общества ни о каких откровенных публикациях речи быть не могло, даже если автором являлся аристократ.
С учетом гомоэротических наклонностей автора пьесы "Гамлет", кто бы он ни был, становится понятным его неодолимое желание говорить об этом несмотря ни на что, позволить себе быть тем, кто он есть, иметь право на самоуважение и требовать от общества признания его чувства личного достоинства.
Становится понятной и ярая ненависть автора к доносчикам и шпионам - все они находят в пьесе свою скорую смерть. Теперь понятно то презрение, которым буквально осыпает Гамлет труп Полония. И вполне объяснимой становится даже такая фраза Гамлета, сказанная в ответ Горацио, когда принц, избежав смерти в Англии, возвращается в Данию:
ГОРАЦИО: А Гильденстерн и Розенкранц плывут.
ГАМЛЕТ: Что ж, им была по сердцу эта должность;
Они мне совесть не гнетут; их гибель
Их собственным вторженьем рождена.
Ничтожному опасно попадаться
Меж выпадов и пламенных клинков.
Согласитесь, малоубедительное и даже жутковатое в своем равнодушии объяснение по случаю отправки своих бывших друзей на верную гибель: "Они мне совесть не гнетут"... Дескать, сами виноваты, не надо было лезть, да еще таким ничтожным.
...Один такой ничтожный, некто Бейнс, как раз и сочинил донос на Марло, в котором были представлены три ужасных обвинения, каждое из которых незамедлительно каралось смертью: 1) Марло утверждал, что бога нет, а также словесно выражал всяческие нападки на католическую церковь; 2) Марло хвастался, что по своему рождению он принц и что даже имеет право чеканить свою монету; 3) Марло уличен в гомосексуализме.
Был схвачен друг Кристофера Марло, драматург Томас Кид. Под страшными пытками он подтвердил сведения, содержащиеся в доносе Бейнса. Кида приговорили к смертной казни, и весной 1593 года приговор был приведен в исполнение. После чего был подготовлен указ об аресте самого Марло. Если бы дело дошло до суда, то даже вмешательство Елизаветы не спасло бы ему жизнь. Однако арест не состоялся: 30 мая 1593 г. в таверне, в местечке Дептфорд, пьяный Инграм Фризер, также друг Марло, якобы защищаясь от Марло и тем пытаясь спасти свою жизнь, убил его ударом кинжала стоимостью в 12 пенсов, нанеся смертельную рану над правым глазом, от которой Марло скончался на месте.
Дело расследовал личный коронер Елизаветы - прецедент неслыханный для сына простого мастера из цеха сапожников и дубильщиков! Более того: не прошло и месяца, как королева лично подписала указ о помиловании убийцы...
И вот еще один маленький штрих, косвенно говорящий в пользу Марло-Шекспира: в одной из трагедий Марло присутствует персонаж, который изображен автором воспитанником университета... в Виттенберге! Случайность ли это?
И еще. Античные авторы, как известно, пользовались у Мало большой симпатией. Более же всех ему нравился Овидий. Одно его произведение - "Любовные элегии" - Марло перевел на английский. Первая публикация состоялась в 1599 году, уже после "смерти" Марло. Архиепископ Кентерберийский приказал сжечь эту книгу за безнравственность содержания, как он его расценил.
Так вот, в "Гамлете" есть одно античное имя. Оно весьма неприметно, но именно оно подвигло меня на полный пересмотр моего изначального варианта. Оказалось, что это скромное имя скрывает в себе целую историю, вернее даже две истории, которые уж точно никак не могли оказаться случайными.
Возможно, связь этого имени весьма условна по отношению к античным пристрастиям Марло. Но зато к пристрастиям Гамлета оно имеет самое прямое отношение!
*
Почему же любовь Гамлета к королю была в фабуле скрыта Шекспиром, хотя и довольно прозрачно? Ответ прост: из-за пристрастия к подобным формам любви самого автора. Вернее, из-за крайне опасной общественной реакции на них - тому подтверждением история Марло и его друга Кида.
Обращение к дуракам. Предупреждаю сразу: или немедленно закройте мое эссе, или потом не упрекайте меня в том, что я в очередной раз грубо избавила вас от каких-то там высоконравственных розовых очков, которые так успешно, как вам казалось, скрывали ваше плоскоглазие и круглоумие.
Понятия не имею, с чьей легкой руки пошло гулять по свету ложное утверждение, что Шекспир "небрежен". Возможно, тот, кто сказал об этом первым, ошибался искренне. Но армия тех, кто бездумно это повторял и повторять продолжает, не заслуживают снисхождения. Стыдно - выдавать свою творческую немощь за "небрежности" гения.
«…Но, говоря без шуток, что заставило г-на Меркли, который, как видно из его стихов, человек не без образования, не без смысла и даже не без блесток таланта, что заставило его издать свои стихотворения в свет? Обратить ими на себя внимание современников он не мог, ибо теперь прошла мода на стихи, теперь только превосходные стихи станут читать, а стихи г. Меркли вообще посредственны; еще более нельзя ему надеяться на потомство, ибо маленькие блестки таланта вообще как-то скоро тускнут…».
«…Почему же особенно негодует г. Шевырев на упоминовение имени Лермонтова вместе с именами некоторых наших писателей старой школы? – потому что Лермонтов рано умер, а те таки довольно пожили на свете и успели написать и напечатать все, что могли и хотели. Вот поистине странный критериум для измерения достоинства писателей относительно друг к другу!…».
«Что нужно человеку для того, чтоб писать стихи? – Чувство, мысли, образованность, вдохновение и т. д. Вот что ответят вам все на подобный вопрос. По нашему мнению, всего нужнее – поэтическое призвание, художнический талант. Это главное; все другое идет своим чередом уже за ним. Правда, на одном таланте в наше время недалеко уедешь; но дело в том, что без таланта нельзя и двинуться, нельзя сделать и шагу, и без него ровно ни к чему не служат поэту ни наука, ни образованность, ни симпатия с живыми интересами современной действительности, ни страстная натура, ни сильный характер…».
«…наша критика (если только она есть) не может назваться бедною, истощенною труженицей, сколько потому, что у нас мало деятельных писателей, столько и потому, что у наших писателей деятельность редко бывает признаком силы и разносторонности таланта, что, прочтя и оценя одно их произведение, можно не читать и не оценивать остальных, как бы много их ни было, в полной уверенности, что они пишут одно и то же, и всё так же. Нам кажется, что г. Тимофеев принадлежит к числу таких писателей. Чего не пишет он, каких стихотворений нет у него!.
Лет тому восемь назад представитель какого-то сибирского университета обратился ко мне с просьбой написать сочинение, наподобие тех, что пишут школьники. Мне предложили взять любое произведение из школьной программы и разобрать «образ» любого из персонажей. Предложение показалось интересным, и я согласился. Написал сочинение по роману Ивана Гончарова «Обломов» и даже получил за него какую-то денежку. Экземпляра сборника мне так и не прислали.И вот теперь нашёл я среди замшелых файлов этот текст и предлагаю вашему благосклонному вниманию.
«Он страдал от себя, болел собою. Его лирические строфы показывают, как ужас самопрезрения проникал в его душу, как изнывал писатель в неисцелимой тоске и, словно ребенок, ждал и жаждал спасения от матери, со стороны. «Выводи на дорогу тернистую!..» Но, разумеется, на тернистую дорогу не выводят, а выходят. И со стороны не могло явиться того, чего не было в сердце и воле самого поэта, так что до конца дней своих томился Некрасов от горькой неудовлетворенности, от того, что он не мог прямо и смело смотреть в глаза своей взыскательной совести и в жизненной вялой дремоте «заспал» свою душу…».