Гамлет - [48]

Загадка Горацио

Покажем, как пользуется «темным стилем» Шекспир.

К примеру, нигде не сказано, сколько лет Гамлету. Но вот Гамлет спрашивает, давно ли могильщик работает могильщиком? Тот отвечает, что «взялся за дело как раз в тот день, когда наш покойный король победил Фортинбраса». Гамлет переспрашивает: «А когда это было?» Могильщик удивлен: «Разве не знаете? Да это скажет каждый дурак. В тот день родился молодой Гамлет».

Могильщик так и не ответил на вопрос. Но потом все-таки проговорился: «Я служу здесь могильщиком, подмастерьем и мастером тридцать лет».

Перед нами простейший случай «расчлененной информации».

Таким же образом можно отгадать и загадку происхождения Горацио. На вопрос Франциско «Стой, кто идет?» Горацио отвечает: «Друзья этой страны» (то есть он сам и еще Марцелл, который, кстати, тут же уточняет: «И вассалы короля Дании»). Идут не подданные (то есть датчане), но «друзья», то есть иноземцы-наемники.

И Горацио — один из этих друзей-наемников.

Он не стражник, он соплеменник стражников.

Потому-то приехавшему из университета ученому земляку простые швейцарские парни и открывают, что на эспланаду стал наведываться призрак.

Кто охраняет Эльсинор, мы можем сразу догадаться, но если не догадаемся, Шекспир нам подскажет устами Клавдия, когда тот завопит: «Где мои швейцарцы?»

В средние века Швейцария входила в Священную Римскую империю. Фактическую независимость страна получает в 1499 г. (Юридически это произошло лишь в 1648 г. по Вестфальскому миру.) Но уже в XIV–XV вв. Швейцария становится поставщиком наемных войск для стран Западной Европы.

Имя Горацио оканчивается на «о». Это типично итальянское окончание: Паоло, Леонардо, Джакомо, Доменико и т. д. У нас с такой же определенностью звучат украинские фамилии Матвиенко, Диденко… И если в анекдоте действует сержант Сидоренко, то никому не придет в голову уточнять, что он украинец.

А вот латинизированные имена с окончанием «us» для автора «Гамлета» — знак общеевропейской цивилизации. Латынь в шекспировские времена была тем, чем для нашего века стал английский. И стражник «Марцеллус» — хоть и швейцарец, но не итальянец.

Горацио — такой же итальянский швейцарец, как его приятели-стражники Франциско и Бернардо. Сюда же следует отнести и шпиона Рейнальдо, и начальника канцелярии Клавдия — Клавдио.

Обратим внимание на этот ряд: стражники, шпионы, канцелярские крысы. Он не слишком политкорректен, но в средневековой Европе швейцарцев ненавидели, ибо именно они были профессиональными наемниками при дворах монархов. (Русское «швейцар» — это первоначально именно об охраннике-швейцарце.)

Традиционно швейцарские наемники были выходцами из Немецкой Швейцарии. Почему же у троих из четырех (включая Горацио) в пьесе Шекспира «итальянские» имена? Надо думать, потому, что в 1587 г. шесть католических кантонов Швейцарии заключили сепаратный «дружеский союз» с Филиппом II Испанским. И если бы не гибель «Непобедимой Армады», католический реванш на кончике копий католиков-швейцарцев (прежде всего итальянского происхождения) мог дотянуться и до Англии.

«Пра-Гамлет» создавался и впервые был поставлен в Лондоне именно в это время, то есть еще до окончания Англо-Испанской войны. И у соплеменников Шекспира есть все основания опасаться коварства именно итало-швейцарцев, ведь Швейцария стала плацдармом католицизма в Центральной Европе, и союз ее с Испанией и Папой Римским мог привести к всеевропейской войне, реставрации католицизма в странах Центральной и Северной Европы и переделу карты Европы.

Только в последней сцене трагедии Горацио говорит, что он «больше древний римлянин, чем датчанин». Перед нами случай, в котором работают и «расчлененная информация», и «своя цитата», ведь устами Горацио Шекспир делает отсылку к собственному «Юлию Цезарю».

В год рождения Кромвеля (1599 г.) работая над второй (или уже третьей) редакцией пьесы, Шекспир угадал грядущее. И потому Гамлет говорит, мол, признаюсь тебе, Горацио, уже года три я замечаю, что носок крестьянина стал натирать пятку дворянина. Дело идет к краху привычного мироустройства. Вновь обратимся к истории Англии: в 1596 г. крестьянские волнения прокатились по Оксфордширу и начались голодные бунты в городах и селах Кента, а также в Восточной и Западной Англии. (На основании этого мы можем заключить, что поставленный в сезон 1600/1601 гг. «Гамлет» писался в 1599 г., то есть на самом пике эсхатологических ожиданий, традиционных в Средневековье для конца любого столетия».)

Горацио — герой новейшего времени, уже наступающего по всем фронтам и потому натирающего изнеженную пятку старой монархической Европы.

«Эпоха вывихнула сустав». На смену фанатикам пришли новые люди — политики, функционеры.

Так автор «Слова о полку Игореве» тоже пророчил гибель Киевской Руси, описывая свои «изнаночные времена». («На ничь ся годины обратиша» Д. С. Лихачев переводил как «наизнанку времена обратились».) Так все и случится: от Каялы до Калки — те же сорок лет, что от «Гамлета» до Кромвеля.

Горацио занимает Шекспира, открывшего то, что Бердяев потом назовет «кризисом гуманизма». Еще три века до коммунизма и фашизма, почти два до Робеспьера, но Кромвель уже бьет пятками в материнском чреве.