Гамарджоба, панове! - [16]
Не успели мы скатиться вниз, как чётко услышали приближающийся звук. Он был похож на звук упавшего на раскалённую сковороду сырого яйца, стократно усиленного. Потом два оглушительных взрыва, совсем недалеко. Это пристрелочные. Значит, секунд через сорок-пятьдесят прилетит по-настоящему.
— Нос, а где Пуля? — толкнув меня, спросил Кирпич, — где эта маленькая, худощавая сволочь? — уже кричал Вася, багровея лицом и карабкаясь вверх на бугор.
Уже через тридцать секунд сверху на нас с Дедом летел, распластав свои руки-крылья, весь в рыболовных сетях с привязанными к ним лоскутами от старой одежды, наш горе-снайпер. За ним спустился на «пятой точке» Вася Кирпич, прижимая к груди СВД и свой «калашников». А над нами, разрывая молекулы воздуха, уже шелестела вторая «порция гостинцев» от Грома. А потом была третья, четвёртая. Опомнились на «той» стороне. «Завыли» в разных тональностях мины, засыпая нас землёй и не давая поднять головы. Между разрывами иногда доносился совсем сорванный голос Михая, на матерном языке переговаривающегося с артиллеристами.
— Гром, сволочь, ты куда… меняй, бл…, уровень, падла!
И через минуту, снова:
— Жорик, сучий потрох! Кто вас так стрелять учил? Сам уровень проверь… Да, в жопу твою серию, по нам две миномётные батареи херячат, дублёра моего накрыло! Повторяю цифры…
Видно, «боженька» войны на этот раз всё понял правильно. Гаубичные снаряды по-прежнему шуршали у нас над головами, но разрывы слышались далеко впереди. Вскоре из лесополосы огонь прекратился. Перестали «прилетать» и мины. Услышал несколько последних фраз Михая, он прощался с Громом.
— Предпоследней серией ты их накрыл, а последняя опять улетела хрен зна куда, — еле сипел в микрофон Михай, — не, Сашка живой, но зацепило здорово. Будем в больничку пацанчика отправлять. Да вернём мы тебе эти два литра, вот заладил, алкаш. Да, шучу я, шу… Всё, не засерай эфир!
Осторожно поднялись на бугор. Лунный ландшафт. Исковерканные разрывами мин и гаубичных снарядов поля и сопки. Как будто вырубленный тупым топором участок лесополосы, совсем недавно скрывавший разведчиков ВСУ. Ещё дымящиеся воронки, звенящие под ногами пустые гильзы. Стон раненого Сашки, сидящего в неглубоком окопе с перевязанной головой и шеей. Труп заряжающего расчёта ДШК, накрытый с головой плащ-палаткой. Всё это говорило: «Парни, это война. Там — вороги! Здесь — братаны! Мы победим». Только вот интересно, а, что думают по ту сторону «соприкосновения»? Те парни, носящие такие же фамилии, как и мы. Отзывающиеся на: Серёгу, Сашку, Витьку и Ваньку. Говорящие на моём родном языке… Да, наверное, и думают так же.
Зачистка
— Судя по характеру раны, заряжающего ДШК снайпер снял. Входное под правым глазом. Под срез каски стрелял, — сказал Кот, пробуя понять откуда стрелял вражий снайпер, — Дед, пока не стемнело, бери людей и проведи «зачистку» лесополосы. Дальше ста пятидесяти метров не углубляйтесь. Раненых и убитых сюда сносите. Там оставлять нельзя. Жарко, а ночью лисы набегут. Попортят. Доля покажет, как минное поле обойти.
Ополченец Доля, он же и «местный сапёр», сказал нам, чтобы шли «след в след». Проход был несложный, видно минировали дилетанты в этом деле. Нас пошло шесть человек, наша группа и двое «местных». Шли настороженно. Мёртвые, конечно, не стреляют, а вот раненые могут. Да и могли растяжки оставить при отходе. Первых нашли сразу. Двое бойцов лежали рядом. Вернее один лежал на другом, как бы прикрывая его своим телом. В руке белел и трепыхался на ветру размотанный рулончик бинта. Видно перевязать хотел товарища, а тут и его пуля достала. Судя по «развороченным» выходным отверстиям, их «отработал» ДШК. Метров через тридцать, почти на краю воронки от гаубичного снаряда, нашли фрагменты тела ещё одного. Дед присел на корточки и показал на две борозды на земле.
— Это от каблуков берцев. Наверняка раненого волокли. А может убитого. Выносили, кого смогли. Сколько ж их было?
Чуть в стороне нашли ещё одни следы волочения. Обратили внимание на часто попадающиеся упаковки от бинтов и пустые шприц-тюбики от обезболивающих средств. Значит, не бросают своих, если есть, кому вытащить. А то у нас тут «бешенные пропагандисты» в нелюдей «укропов» превращают. А как насчёт: «Русские своих не бросают»?
— Нос, Пуля пройдите ещё метров сто, но не больше. И назад. Под ноги смотрите. Старший — Нос, — отдал команду Дед.
А тем временем ребята начали собирать брошенное оружие, сносить тела и останки погибших в одно место. Мне почему-то казалось странным, что после такой интенсивной стрельбы с обеих сторон, потери, в общем, не такие значительные. Стреляли суматошно и плохо? Или не старались стрелять хорошо?
Мы с Пулей медленно пошли вперёд, держа друг друга на прямой видимости. Ничего интересного, кроме уже виденного раньше, не попадалось. Срезанные осколками ветки молодых дубков и осинок хрустели под ногами, демаскируя нас. Я было, уже хотел свистнуть Пуле, что пора возвращаться назад, но неожиданно и ясно услышал, как лязгнул металлом передёрнутый затвор. Услышал звук и Пуля, мягко сняв с предохранителя свою СВД. Я махнул рукой, чтобы тот спрятался, а сам присел и, вглядываясь в густую зелёную поросль, крикнул:
Повесть «Звёзды Платона» — первая из нового афганского цикла «Метастазы Афгана». Простым и понятным языком описываются события, непонятной для многих, войны. О бывших школьниках и ПТУшниках, взявших в руки АК, АКМы, АКСы, ПКСы, ПКМы, СВД… Зверею, когда слышу: «Ну, что вы от ребёнка хотите? Мальчику всего 22 года!» Герой повести, гвардии старшина Леонид Анатольевич Платонов, за мужество, отвагу и героизм был награждён двумя орденами «Красной Звезды» и медалью «За Отвагу». Трижды ранен. В 19 лет!!! Главные герои не вымышленные.
«Ещё до завтрака замкомроты сообщил новость — сегодня прибывает пополнение. Сначала на них будет смотреть командир роты майор Чижов, а потом будут распределять по взводам. Второму разведвзводу обещали аж четверых. И не просто пацанят-спортсменов из карантина, от которых ещё мамкиными пирожками за версту несёт, а подготовленных в учебных отрядах по специальному курсу: „Армейская разведка“. К тому же уже по полгода отслуживших и „мама, я хочу домой“ во сне не шепчущих. Личный состав тоже готовился к приёму „карасей“.
«„Это ж надо… такие, зараза, маленькие ручки, а как больно. Уй, бляха! Вот как можно такими пальчиками здорового мужика до слёз довести? Ну, прямо гадюка какая-то!“ А о чём думать, когда из тебя нитки тянут? Ну, да! Нитки! Тянут-потянут, вытянуть, вашу маму, не могут!— Верунь, красота моя, долго ещё? — заискивающе спрашиваю у медсестры, смахивая случайную слезу, пытаясь подхалимажем приблизить конец экзекуции…».
В одном из московских отделов внутренних дел «тащит» службу майор с неприметной фамилией Чапаев. Нет! Не Василий Иванович. Зовут его Андрюхой. За плечами — командировка в горячую точку, на плечах — майорские погоны, а на груди — заслуженный боевой орден, который надевал десять раз за десять лет. У себя в ОВД майор А. В. Чапаев руководит отделом оперативного розыска. Ловит со своими «чапаевцами» бандосов и воров по горячим следам, «препарирует» сексуальных извращенцев. В общем, живет будничной жизнью одинокого опера с погонями, засадами, мордобоем и вечно пустым холодильником. Но однажды в жизни майора Чапаева случается событие гораздо более экстремальное, чем все раскрытые дела ранее, — в его жизни появляются Ксюша и ее маленькая дочь Женька.
Андрей Чапаев — уже известный читателям сотрудник московского уголовного розыска — получает повышение и новое звание подполковника и все с тем же рвением расследует дела. Главному герою предстоит выяснить, кто похитил племянника влиятельного чеченского деятеля; разобраться в перипетиях вендетты в рядах МВД; помочь другу найти насильника жены. Перед подполковником Чапаевым встает дилемма: сознательно пойти на нарушение должностных инструкций, потеряв звезду на погонах, или поступить по совести. Таковы будни оперативного сотрудника уголовного розыска.
Отгремели разноцветные салюты и фейерверки Московской Олимпиады. Улетел, обливаясь слезами, непонятного пола медведь. Отрыдал с прощальной песней товарищ Лещенко. Села подсчитывать дивиденды московская фарца. В столицу нашей Родины начали потихоньку возвращаться проститутки и уголовные элементы. Страна расслабилась. Напряглись только те, кому приказали. Есть такие граждане. С погонами на плечах. У них другие салюты, другие медали. Другие победы и поражения. Другие песни Саши Розенбаума. АФГАН!В книге присутствует нецензурная брань!
Рассказ из сборника «Русские женщины: 47 рассказов о женщинах» / сост. П. Крусанов, А. Етоев (2014)
Им по шестнадцать, жизнь их не балует, будущее туманно, и, кажется, весь мир против них. Они аутсайдеры, но их связывает дружба. И, конечно же, музыка. Ред, Лео, Роуз и Наоми играют в школьной рок-группе: увлеченно репетируют, выступают на сцене, мечтают о славе… Но когда Наоми находят в водах Темзы без сознания, мир переворачивается. Никто не знает, что произошло с ней. Никто не знает, что произойдет с ними.
Роман молодого чехословацкого писателя И. Швейды (род. в 1949 г.) — его первое крупное произведение. Место действия — химическое предприятие в Северной Чехии. Молодой инженер Камил Цоуфал — человек способный, образованный, но самоуверенный, равнодушный и эгоистичный, поражен болезненной тягой к «красивой жизни» и ради этого идет на все. Первой жертвой становится его семья. А на заводе по вине Цоуфала происходит серьезная авария, едва не стоившая человеческих жизней. Роман отличает четкая социально-этическая позиция автора, развенчивающего один из самых опасных пороков — погоню за мещанским благополучием.
Россия, начало 2000-х. Расследования популярного московского журналиста Николая Селиванова вызвали гнев в Кремле, и главный редактор отправляет его, «пока не уляжется пыль», в глухую провинцию — написать о городе под названием Красноленинск, загибающемся после сворачивании работ на градообразующем предприятии, которое все называют просто «комбинат». Николай отправляется в путь без всякого энтузиазма, полагая, что это будет скучнейшая командировка в его жизни. Он еще не знает, какой ужас его ожидает… Этот роман — все, что вы хотели знать о России, но боялись услышать.
Триптих знаменитого сербского писателя Милорада Павича (1929–2009) – это перекрестки встреч Мужчины и Женщины, научившихся за века сочинять престранные любовные послания. Их они умеют передавать разными способами, так что порой циркуль скажет больше, чем текст признания. Ведь как бы ни искривлялось Время и как бы ни сопротивлялось Пространство, Любовь умеет их одолевать.
Прогрессивный индийский прозаик известен советскому читателю книгами «Гнев всевышнего» и «Окна отчего дома». Последний его роман продолжает развитие темы эмансипации индийской женщины. Героиня романа Басанти, стремясь к самоутверждению и личной свободе, бросает вызов косным традициям и многовековым устоям, которые регламентируют жизнь индийского общества, и завоевывает право самостоятельно распоряжаться собственной судьбой.