Фвонк - [38]
157) «Вот ты где, — радостно проворковал Йенс, — а чего не сказал, куда идешь?»
Фвонк отвернулся, чтобы Йенс не увидел, как он расстроен.
«Родной мой, — сказал Йенс, — что-то случилось, ты расстроен?»
Фвонк молчит, но из глаз течет, и он должен держаться за стол, чтобы дышать.
«У нас что-то не так?»
Фвонк стискивает зубы.
«Это я виноват?»
Фвонк кивает.
«Все из-за того, что я должен был поработать?»
Фвонк упирается в него взглядом.
«Я потом подумал, — сказал Йенс, — что вышло грубо. Но меня задергали, прости; и надо было поуправлять страной, кто-то должен заниматься и этим тоже. Ситуация такова, что я не могу тратить все свое время на себя, как бы мне этого ни хотелось. К тому же меня выбила из колеи эта история с фигурой Спасителя. Я не в лучшей форме, довольно невнимателен. Притом мне нужно было получить информацию по разным поводам, например, Йонас пробуксовал весь час вопросов и ответов, ха-ха, меня это, скажем так, не огорчает. И не принимай все на свой счет; когда я управляю страной, я другой. Но я тебя очень люблю по-прежнему».
«Ты обращался со мной не как друг», — говорит Фвонк.
Йенс обходит стол кругом и обнимает его.
«Фвончик, малыш мой, — шепчет он, — сладенький мой. Больше я так делать не буду. Я не знал, что ты такой ранимый. Но при падении нравов случаются и не такие травмы. Я видел подобное в политике. Мы опять друзья? Ну скажи, что мы друзья!»
«О’кей, — отвечает Фвонк. — Друзья».
158) «Кстати, ты не получал ответов про наше фото?»
«Совсем о нем забыл, — отвечает Фвонк, — даже телефон еще не включил».
«Ну, давай включи».
Фвонк включил телефон, набрал ПИН-код, и они стали, прижавшись бок о бок, ждать, пока телефон не загрузится и не найдет сеть; у Йенса под носом и на лбу блестят капли пота. Внезапно телефон включился и пронзительно громко принялся сообщать, сколько пропущено звонков и сколько пришло сообщений. Йенс взглянул на Фвонка и изо всех сил стиснул его руку.
Первое сообщение от Каролы. Она написала: «Иисус — святое имя, в нем родник любви небесной. Перед ближними своими повторяй его бессчетно»[17].
«Мимо кассы», — говорит Йенс.
Бывший христианский премьер-министр впредь просил бы избавить его от ночных эсэмэсок кощунственного содержания, а епископ Кварме пригрозил, что, если такое повторится, он вычислит отправителя и обратится в суд; «вы больны», написал он.
«Я действительно болен, — огорчился Йенс, — но от человека Церкви я как-то ждал большей любви. Они некоторым образом обязаны всегда ставить себя на место ближнего».
«У него наверняка своих проблем по горло, — откликнулся Фвонк. — Никто не становится добрым, теплым и милосердным просто потому, что называется христианином».
«И то правда», — отвечает Йенс.
Примас Англии пишет: «Спасибо за это самое необычное изображение Спасителя. Благословляю вас».
«Значит, все-таки Он, — говорит Йенс. — Вот черт!»
«Без паники, — призывает Фвонк, — не надо спешить с выводами, пока я не позвоню Инге Лённингу[18], он все утро обрывал телефон. Лённинг все же более здравомыслящий человек, чем эти».
Пока Фвонк набирает номер и ждет ответа, Йенс тискает его руку.
«Алло, — говорит Фвонк, — прошу простить, если я не вовремя, но вы звонили мне одиннадцать раз, да-да, это я прислал вам снимок, нет-нет, это не я, а мой друг, нет, мы смыли, да, уже на дне Дуная, так что вы думаете, вот как, ничего себе, и вы в этом уверены? Хорошо, нет, я не знаю, что он ел, понятно, понятно, нет, меня волнует, что это означает, угу, и делать ему с этим ничего не надо, понял, понял, спасибочки, до свидания».
Фвонк положил телефон на стол и строго посмотрел на Йенса.
«Он сказал, — говорит Фвонк, — что традиции христианской иконографии не позволяют связать это изображение со Спасителем. Иначе говоря — это не Он. Сто процентов».
«Какое облегчение!» — выдыхает Йенс.
«Зато, — продолжает Фвонк, — очевидно сходство с Гавриилом, ну этим, архангелом, и настолько полное, что двух мнений быть не может. Это он».
Йенс помрачнел, уставился перед собой и секунд семь-восемь молчал.
«Грубо говоря, — наконец выдавил из себя Йенс, — я наложил Гавриила».
«Да, все на это указывает».
«Это неспроста, — говорит Йенс, — это знак. Я нервничаю».
«Лённинг сказал, что, очевидно, у тебя очень неспокойно на душе и только в лоне Церкви ты сумеешь обрести мир».
«Он правда так сказал?»
«Да».
«Бог мой, чистая правда! У меня и в самом деле нет покоя в душе».
«Вот видишь!»
«И с каждым днем все хуже. Но что я должен сделать, он сказал?»
«Он сказал, что поделать с этим ничего нельзя, ты должен признать этот факт, принять и научиться с ним жить. Такое иногда случается. Он слышал о подобных случаях».
«Слышал раньше?»
«Именно так. В целом он не склонен драматизировать ситуацию. Бывает и не такое».
«Что за мир!»
«Да уж. И я хорош — принял его за обычную какашку».
Йенс покачал головой:
«Ты невероятно наивен, Фвонк, это даже трогательно. В политике ты бы и часа не продержался».
159) Йенс решил, что они как раз успеют перед вылетом домой посетить Будапештский зоопарк. Ему необходимо побыть среди зверей. Поскольку люди его достали. Никогда не известно, чего от них ждать. К тому же у него есть мечта посмотреть одно конкретное животное. Вернее, не мечта даже, а насущная потребность. «Я уже несколько лет вынашиваю эту мысль, но этот зверь есть всего в нескольких зоопарках, и прежде мне никогда не выпадал шанс туда попасть».
Вашему вниманию предлагается роман хорошо известного и любимого в России норвежского писателя Эрленда Лу «Лучшая страна в мире, или Факты о Финляндии». Его герой — молодой журналист, подвизающийся на вольных хлебах. Получив неожиданный заказ написать увлекательный путеводитель по Финляндии, он не смущается того, что об этой стране ему ничего не известно, — ведь можно найти двадцатилетней давности «National Geographic» и послушать Сибелиуса. Но муки творчества — ничто по сравнению с вторгающимися в его жизнь неожиданностями, таинственной незнакомкой, байдарочным рейдом в логово «скинхедов» и всеочищающим пожаром...«Своим новым романом Лу опять подтверждает, что находится в авнгарде современной прозы» (Ларс Янссен);«После чтения „Лучшей страны в мире“ вы никогда больше не сможете рассматривать рекламно-туристические брошюры с прежним безразличием» (Франц Ауфхиммель);«Это самый достойный, умный, человечный роман, каким только норвежская литература могла встретить новое тысячелетие» (Observer Norske Argus).
Эрленд Лу (р. 1969) – популярный норвежский писатель, сценарист, режиссер театра и кино, лауреат ряда премий. Бестселлер «Наивно. Супер» (1996), переведенный на дюжину языков, сочетает черты мемуарного жанра, комедии, философской притчи, романа воспитания. Молодой рассказчик, сомневающийся в себе и в окружающем мире, переживает драму духовной жизни. Роман захватывает остроумностью, иронической сдержанностью повествовательной манеры.
Герой последнего (2004 г.) романа популярного современного норвежского писателя Эрленда Лу «Допплер» уходит жить в лес. Он убивает тесаком лосиху, и в супермаркете выменивает ее мясо на обезжиренное молоко и воспитывает ее лосенка. Он борется с ядовитыми стрелами детской поп-культуры, вытесывает свой собственный тотемный столб и сопротивляется попыткам навещающей дочки обучить его эльфийскому языку...
Дебютный роман автора «Лучшей страны в мире» и «Наивно. Супер»; именно в этой книге наиболее отчетливо видно влияние писателя, которого Лу называл своим учителем, — Ричарда Бротигана. Главный герой попадает под власть решительной молодой женщины и повествует — в характерной для героев Лу самоироничной манере — о своих радостях и мытарствах, потерях и приобретениях, внутренней эволюции и попытках остаться собой. Герои «Во власти женщины» ходят в бассейн и занимаются любовью в плавательных очках, поют фольклорные песни и испытывают неодолимое влечение к орланам-белохвостам, колесят по Европе и мучительно ищут себя...
Курт работает на автопогрузчике и выделывает на нем прямо чудеса. Впрочем, он и без автопогрузчика такое иной раз устраивает, что вся Норвегия кричит «Караул!», а семья Курта не знает, куда ей деваться от своего удалого папаши.Но он не злодей — когда пришел решительный час, Курт со своим автопогрузчиком вытащил из моря норвежского короля. Такое не каждому по плечу. А читать о его похождениях — со смеху помрешь!«Курт звереет» — вторая сказка из серии «Сказки о Курте» культового норвежского писателя Эрленда Лу.
Курт работает на автопогрузчике и выделывает на нем прямо чудеса. Впрочем, он и без автопогрузчика такое иной раз устраивает, что вся Норвегия кричит «Караул!», а семья Курта не знает, куда ей деваться от своего удалого папаши.Но он не злодей — когда пришел решительный час, Курт со своим автопогрузчиком вытащил из моря норвежского короля. Такое не каждому по плечу. А читать о его похождениях — со смеху помрешь!«Курт парит мозги» — четвертая сказка из серии «Сказки о Курте» культового норвежского писателя Эрленда Лу.
«Песчаный берег за Торресалинасом с многочисленными лодками, вытащенными на сушу, служил местом сборища для всего хуторского люда. Растянувшиеся на животе ребятишки играли в карты под тенью судов. Старики покуривали глиняные трубки привезенные из Алжира, и разговаривали о рыбной ловле или о чудных путешествиях, предпринимавшихся в прежние времена в Гибралтар или на берег Африки прежде, чем дьяволу взбрело в голову изобрести то, что называется табачною таможнею…
Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.
1941 год. Амстердам оккупирован нацистами. Профессор Йозеф Хельд понимает, что теперь его родной город во власти разрушительной, уничтожающей все на своем пути силы, которая не знает ни жалости, ни сострадания. И, казалось бы, Хельду ничего не остается, кроме как покорится новому режиму, переступив через себя. Сделать так, как поступает большинство, – молчаливо смириться со своей участью. Но столкнувшись с нацистским произволом, Хельд больше не может закрывать глаза. Один из его студентов, Майкл Блюм, вызвал интерес гестапо.
Что между ними общего? На первый взгляд ничего. Средневековую принцессу куда-то зачем-то везут, она оказывается в совсем ином мире, в Италии эпохи Возрождения и там встречается с… В середине XVIII века умница-вдова умело и со вкусом ведет дела издательского дома во французском провинциальном городке. Все у нее идет по хорошо продуманному плану и вдруг… Поляк-филолог, родившийся в Лондоне в конце XIX века, смотрит из окон своей римской квартиры на Авентинский холм и о чем-то мечтает. Потом с риском для жизни спускается с лестницы, выходит на улицу и тут… Три персонажа, три истории, три эпохи, разные страны; три стиля жизни, мыслей, чувств; три модуса повествования, свойственные этим странам и тем временам.
Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.
«А все так и сложилось — как нарочно, будто подстроил кто. И жена Арсению досталась такая, что только держись. Что называется — черт подсунул. Арсений про Васену Власьевну так и говорил: нечистый сосватал. Другой бы давно сбежал куда глаза глядят, а Арсений ничего, вроде бы даже приладился как-то».
Вот уже тридцать лет Элис Манро называют лучшим в мире автором коротких рассказов, но к российскому читателю ее книги приходят только теперь, после того, как писательница получила Нобелевскую премию по литературе. Критика постоянно сравнивает Манро с Чеховым, и это сравнение не лишено оснований: подобно русскому писателю, она умеет рассказать историю так, что читатели, даже принадлежащие к совсем другой культуре, узнают в героях самих себя. В своем новейшем сборнике «Дороже самой жизни» Манро опять вдыхает в героев настоящую жизнь со всеми ее изъянами и нюансами.
Впервые на русском языке его поздний роман «Сентябрьские розы», который ни в чем не уступает полюбившимся русскому читателю книгам Моруа «Письма к незнакомке» и «Превратности судьбы». Автор вновь исследует тончайшие проявления человеческих страстей. Герой романа – знаменитый писатель Гийом Фонтен, чьими книгами зачитывается Франция. В его жизни, прекрасно отлаженной заботливой женой, все идет своим чередом. Ему недостает лишь чуда – чуда любви, благодаря которой осень жизни вновь становится весной.
Трумен Капоте, автор таких бестселлеров, как «Завтрак у Тиффани» (повесть, прославленная в 1961 году экранизацией с Одри Хепберн в главной роли), «Голоса травы», «Другие голоса, другие комнаты», «Призраки в солнечном свете» и прочих, входит в число крупнейших американских прозаиков XX века. Самым значительным произведением Капоте многие считают роман «Хладнокровное убийство», основанный на истории реального преступления и раскрывающий природу насилия как сложного социального и психологического феномена.
Роман «Школа для дураков» – одно из самых значительных явлений русской литературы конца ХХ века. По определению самого автора, это книга «об утонченном и странном мальчике, страдающем раздвоением личности… который не может примириться с окружающей действительностью» и который, приобщаясь к миру взрослых, открывает присутствие в мире любви и смерти. По-прежнему остаются актуальными слова первого издателя романа Карла Проффера: «Ничего подобного нет ни в современной русской литературе, ни в русской литературе вообще».