Французская защита - [136]
Но после первых ходов, сделанных морщинистой рукой старичка, я понял, что подо мною, — напротив ничего не подозревающего замполита, — сидит профессионал.
Я осознал это по одному его движению, мягкому и изящному — указательного пальца правой руки, неслышно переключившему черную кнопку часов…
Замполит не замечал этого в своем возбужденном состоянии, желании выиграть, вырвать у старого замухрышки неведомо откуда взявшуюся кучу замусоленных банкнот…
«Так, сейчас старик первую партию обязательно должен проиграть, нельзя ему спугивать добычу… Точно! Он «зевает» специально мат в два хода по первой горизонтали».
— Ха! Есть! — радостно вскричал, узрев «ошибку» соперника, замполит. Соседи, молчавшие до этого, зашумели.
— Ну, зачем Вам, мил-человек — дальше играть? Видите — он же легко побеждает Вас! — укоризненно покачал головой профессор. — Не играйте больше…
— Не надо! Тоже мне, адвокаты! Продолжаем! Уговор дороже денег! — лицо отставника покраснело.
— Да… да… Вы правы, — старичок спокойно расставлял фигуры, — а Вы неплохо играете! — похвалил он противника.
— А то! — зарделся замполит. — Я был лучшим игроком нашей 11-й гвардейской Армии. Меня даже посылали на первенство военного округа, — с гордостью сообщил отставник о своих спортивных достижениях.
«Так… сейчас он просадит все остальное…»
Точно!
Замполит выл и чуть не рыдал от досады. Старичок очень умело вел «лоха». Он специально доводил свою позицию до тяжелой, а потом, выскользнув, словно рыба, из под неумелого пресса противника, — внезапным разящим ударом склонял чашу весов на свою сторону. Как будто голодному коту давал понюхать ароматный кусок дорогой колбасы, и затем в самый решающий момент отправлял его в свой рот. Последняя партия со ставкой в 810 рублей была проведена старым «хитрованом» совершенно на грани «фола».
Он специально «проморгал» в самом конце игры свою сильнейшую фигуру, зная, что вояка не успеет до падения флажка влепить ему мат.
Так и получилось.
Тот только стал подбираться к заветной цели, как старичок тихо прошептал:
— У Вас флаг упал.
Замполит, красный как рак, снес одним взмахом все фигуры с доски. Вскочил со своего места, и, не говоря ни слова, выбежал из купе… Старичок аккуратно собрал все сбившиеся в кучу ассигнации, не спеша, рассортировал их по рисункам и достоинствам, молча посмотрел на застывших в почтительном недоумении моих соседей по купе.
— Ну — молодцом, молодцом! — пробасил здоровяк, с восхищением глядя на победителя их обидчика. — Как говорится, старый конь борозды не портит!
— Да, очень грамотно вы его обыграли, — подхватил похвалу соседа профессор.
«Хмм… мда — грамотно, ничего не скажешь», — усмехаясь, подумал я.
— Как говорил известный классик — давненько я не двигал шашек…но кое — что помню из законов движения шахматных фигур — удовлетворенно хмыкнул старичок и потянулся к лежащему в углу журналу «64».
— Свежий номер? — старик вопросительно взглянул на интеллигента.
— Не знаю, это вон его, — и профессор кивнул в мою сторону.
Журнал «64 — Шахматное обозрение» я купил на вокзале, за несколько минут до посадки в вагон. Он был интересен мне. Там была опубликована моя статья о дебютных новинках, над которой я работал два месяца назад.
— Вы разрешите взглянуть? — темные очки «кота Базилио» направили свой невидимый взгляд на верхнюю полку.
— Пожалуйста, — пожал я плечами.
Старичок стал листать шахматный журнал. Он бегло просматривал каждую страницу, негромко комментируя просмотренный материал.
Я прислушался.
— Хмм… ну что они публикуют? — голос нежданного попутчика саркастически вибрировал короткими смешками. — Какие бездарности… Дааа… Господи — разве так писали в наше время? Чушь! Святая простота…
Я внимательно наблюдал за стариком. Вот он сейчас дойдет и до моей статьи.
Есть! Открыл знакомую страницу.
«Так… ну что, интересно, скажет?»
— Гмм… — опять он пишет, о чем сам мало представляет! Дебютные «тоннели»! Да об этом надо не в этом паршивом журнале говорить, здесь мало места, а книгу издавать. Да куда ему до такой книги! Слабак этот…****** Я почувствовал, как кровь бросилась мне в лицо.
«Он назвал мою фамилию… Ах ты, сука! Старый хрыч! Обыграл здесь какого-то фраера, и уже ведет себя как кум королю… Тоже мне — гигант мысли… Ну, бля… я тебе сейчас покажу — «слабак»!
Сон сняло как рукой.
Я быстро приподнялся на своей полке, и, свесив ноги, уже собирался спрыгнуть вниз, как в купе, тяжело дыша, ворвался замполит.
— Вот! Давай дальше играть! — с этими словами он бросил кучу смятых денежных бумажек на стол.
— Сколько там? — осведомился старичок.
— Еще девятьсот рублей, у бывших однополчан из соседнего вагона занял… Сейчас я отыграюсь! Не везло сильно мне, особенно в последней партии.
Старичок достал спрятанные, было в торбу часы и, отложив журнал в сторону, сел за доску.
Спустя час замполит, бормоча себе под нос матерные слова, пошатываясь, снова покинул купе.
«Ну, пора и мне», — подумал я, медленно опускаясь на напряженных руках в проход между сиденьями.
Попутчик — явный спец по лохам, не спеша, засовывал деньги в широкие карманы своих старомодных брюк
— Разрешите мне сыграть? — как можно непринужденнее произнес я.
В литературной культуре, недостаточно знающей собственное прошлое, переполненной банальными и затертыми представлениями, чрезмерно увлеченной неосмысленным настоящим, отважная оригинальность Давенпорта, его эрудиция и историческое воображение неизменно поражают и вдохновляют. Washington Post Рассказы Давенпорта, полные интеллектуальных и эротичных, скрытых и явных поворотов, блистают, точно солнце в ветреный безоблачный день. New York Times Он проклинает прогресс и защищает пользу вечного возвращения со страстью, напоминающей Борхеса… Экзотично, эротично, потрясающе! Los Angeles Times Деликатесы Давенпорта — изысканные, элегантные, нежные — редчайшего типа: это произведения, не имеющие никаких аналогов. Village Voice.
Если бы у каждого человека был световой датчик, то, глядя на Землю с неба, можно было бы увидеть, что с некоторыми людьми мы почему-то все время пересекаемся… Тесс и Гус живут каждый своей жизнью. Они и не подозревают, что уже столько лет ходят рядом друг с другом. Кажется, еще доля секунды — и долгожданная встреча состоится, но судьба снова рвет планы в клочья… Неужели она просто забавляется, играя жизнями людей, и Тесс и Гус так никогда и не встретятся?
События в книге происходят в 80-х годах прошлого столетия, в эпоху, когда Советский цирк по праву считался лучшим в мире. Когда цирковое искусство было любимо и уважаемо, овеяно романтикой путешествий, окружено магией загадочности. В то время цирковые традиции были незыблемыми, манежи опилочными, а люди цирка считались единой семьёй. Вот в этот таинственный мир неожиданно для себя и попадает главный герой повести «Сердце в опилках» Пашка Жарких. Он пришёл сюда, как ему казалось ненадолго, но остался навсегда…В книге ярко и правдиво описываются характеры участников повествования, быт и условия, в которых они жили и трудились, их взаимоотношения, желания и эмоции.
Ольга Брейнингер родилась в Казахстане в 1987 году. Окончила Литературный институт им. А.М. Горького и магистратуру Оксфордского университета. Живет в Бостоне (США), пишет докторскую диссертацию и преподает в Гарвардском университете. Публиковалась в журналах «Октябрь», «Дружба народов», «Новое Литературное обозрение». Дебютный роман «В Советском Союзе не было аддерола» вызвал горячие споры и попал в лонг-листы премий «Национальный бестселлер» и «Большая книга».Героиня романа – молодая женщина родом из СССР, докторант Гарварда, – участвует в «эксперименте века» по программированию личности.
Действие книги известного болгарского прозаика Кирилла Апостолова развивается неторопливо, многопланово. Внимание автора сосредоточено на воссоздании жизни Болгарии шестидесятых годов, когда и в нашей стране, и в братских странах, строящих социализм, наметились черты перестройки.Проблемы, исследуемые писателем, актуальны и сейчас: это и способы управления социалистическим хозяйством, и роль председателя в сельском трудовом коллективе, и поиски нового подхода к решению нравственных проблем.Природа в произведениях К. Апостолова — не пейзажный фон, а та материя, из которой произрастают люди, из которой они черпают силу и красоту.