Французская лилия - [59]

Однако гражданский лейтенант не боялся призраков. Ему чрезвычайно льстил тот факт, что он, так недавно получивший вожделенные титул и славу, уже стал полноправным владельцем замка, в котором проживали благороднейшие личности всего королевства. Но той весной он убедился в своем невезении куда явственнее, чем обычно. Зеленая местность вокруг замка и чистый прозрачный воздух особенно нравились виконту. На лоне природы он планировал поправить свое стремительно ухудшившееся за последнюю зиму здоровье. Поначалу все думали, что господин д’Обре всего-навсего простудился, однако вскоре к небольшому насморку добавились приступы тошноты и изжоги, которые продолжили терзать больного, даже когда сам насморк полностью прошел.

Разумеется, вместе с собой в замок господин д’Обре привез и множество слуг. В частности, одного лакея по имени Гаскон, которого виконту горячо рекомендовала его старшая дочь, Мари-Мадлен, маркиза де Бренвиллье. Гаскон и впрямь оказался примерным и преданным слугой. Да и могло ли быть иначе, ведь отец безгранично любил свою дочь – девушку, исключительно нежную и заботливую, и старался доверять ей во всем? К тому же она пообещала ему, что, управившись со своими делами, сама приедет ухаживать за ним в Оффемон. Иными словами, господину д’Обре вовсе не о чем было беспокоиться.

Мог ли он знать, что его обожаемая дочь понемногу, постепенно травила его, причем посредством своего «великолепного» лакея. Ведь эта милая, обаятельная, хрупкая Мари-Мадлен была такой наивной и чистой! Ей было тридцать пять лет, но на вид нельзя было дать и двадцати, а ее пронзительные синие глаза напоминали отцу о лазоревом небе в погожий летний день. На самом же деле под этой оболочкой скрывалось дикое, необузданное, бесчувственное существо, коим двигали спрятанные в глубине души страсти. Первой страстью была похоть. Второй – деньги.

Мари-Мадлен было двадцать лет, когда 20 декабря 1651 года она вышла замуж за Антуана Гобелена, командира Оверньского полка. Мужчина был сказочно богат – хотя бы потому, что состоял в близком родстве с семейством известных ткачей, коим мы обязаны сегодня знаменитой ткацкой фабрикой «Гобелен». Антуан проживал в шикарном парижском особняке на улице Нёв-Сен-Поль (нынешняя улица Карла V), а также владел землями в Сэнсе и Моренвиллье. Имелось у него и небольшое владение в Пикардии под названием Бренвиллье, которое в 1660 году тогдашний король окрестил маркграфством. Впрочем, стоит отметить, что ранние годы Мари-Мадлен (до удачного замужества) сложно назвать спокойными и счастливыми: многие свидетельства указывают на то, что в возрасте семи лет она и два ее брата, Антуан и Франсуа, вступали в кровосмесительные отношения.

Брак мог бы благотворно повлиять на характер этой странной девушки, если бы супруг приложил к этому хоть немного усилий. К тому были все предпосылки, ведь молодые поначалу крепко любили друг друга. Однако, несмотря на то что Антуан был весьма приятным мужчиной, это не помешало ему вместе с Мари-Мадлен предаваться адюльтеру. Рождение детей никоим образом не улучшило ситуацию. От разных мужчин девушка родила в общей сложности семерых, и вряд ли ее можно было назвать хорошей матерью.

А поскольку ее страсть к золоту была разом удовлетворена (помимо выгодной свадьбы, девушка получила еще и сто тысяч ливров приданого, которые ей любезно предоставил отец), разумом, а точнее, телом Мари-Мадлен целиком и полностью овладела страсть вторая. Поскольку супруга практически никогда не было дома, Мари-Мадлен довольно скоро встретила мужчину, которому было суждено вместе с ней стать на ужасающий путь преступлений: имя его было Жан-Батист Годен де Сент-Круа. Этот приятный с виду мужчина служил в армии и казался всем человеком весьма духовным, кротким и образованным, тогда как на самом деле душа его была безнадежно испорчена.

«Он очень одухотворенно говорил о Боге, хотя и не верил в него. Он любил убедить всех, что совершает великое множество добрых поступков, тогда как на поверку совершал лишь дурное», – напишет позднее один из его современников. По иронии судьбы, этих двоих демонов в мужском и женском обличье познакомил не кто иной, как сам же маркиз де Бренвиллье.

В тот же вечер Мари-Мадлен почувствовала, что вот она, страсть, которой она ждала так долго. Иными словами, вместо того чтобы тщательно скрывать свою измену, она, наоборот, сделала ее достоянием общественности. Удивительно, но муж Мари-Мадлен выглядел не шибко расстроенным, в отличие от того же господина д’Обре, который ругал распутную дочь на чем свет стоит. И это он – любящий и всепрощающий отец! Что уж говорить о простых людях… Так, желая спрятать свою дочь подальше от разрушительной силы столь пагубной любви, старик-отец решил разлучить их с Сент-Круа. Ничего не добившись простыми уговорами, он без особого труда связался с кем следует, после чего заполучил заветное письмо с печатью[44] короля, и уже 19 марта 1663 года разудалый Сент-Круа отправился в Бастилию – посидеть да поразмышлять о том, каково это – соблазнять дочерей высокопоставленных лиц. Излишне говорить о том, какую ненависть с тех пор стал питать к старику красавчик-капитан.