Франция изнутри. Как на самом деле живут в стране изысканной кухни и высокой моды? - [117]

Однажды сын Дюма-сына заходит в кабинет к отцу и видит, что тот задыхается в рыданиях.

– Папа, что случилось?

– Я убил Портоса!»

Пожалуй, пришло время познакомить Кристофа с русским сериалом. Я показываю ему наших актеров из советского сериала: Боярского – д’Артаньяна, Табакова – Людовика XIII. То, как русские представляли легендарную четверку Атос— Портос – Арамис – д’Артаньян, вызывает интерес за соседним столиком завсегдатаев. Наша дружная компания принимается обсуждать, насколько точно подобраны типажи. Похоже, что Боярский вызывает однозначное одобрение. Интересно, а каких русских авторов знает и читает Кристоф?

«Булгаков, Достоевский… Достоевский давался мне тяжело. Он описывал эпизодических персонажей на 4 страницы! А какие сложные были имена, и все звали персонажа по-разному. Приходилось сидеть с тетрадкой и выписывать. Я прочитал «Войну и мир» Толстого».

Пришло время снова мне удивляться, неужели Кристоф прочел все 4 тома? Выясняется, что французские издатели сжульничали и сократили всего до двух книг весь роман. Хотелось бы, чтобы они поделились с нами этой версией!

«А еще я очень люблю русских бардов, Окуджаву и особенно Высоцкого! Когда я думаю о его музыке, по моему телу бегут мурашки, посмотрите!» И правда, кожа Кристофа сжалась, волосы на теле встали дыбом. Он задумался. Я даю нам время отдышаться и спрашиваю, какие книги он продает.

«Я стараюсь продавать новые книги из «карманных» форматов издательства «Галлимар». Это рабочие экземпляры, которые они уступают мне за сходную цену. И я могу продать их подешевле. У меня также есть и более дорогие издания. Но сейчас все меньше и меньше людей приходят к нам. Конечно, можно выбрать специализацию, но тогда ей надо следовать на 100 %. Иначе в общей массе эти книги затеряются. Редкие книги и интересные экземпляры пока у меня лежат в картонках. Однажды я продам их через интернет. Люди больше не копаются в книгах, как раньше. У меня есть старые издания Дюма и редкие издания, но продать эти экземпляры – большая удача».

«Возможно, виной тому рост рынка электронных книг?»

«Не уверен, что у электронных книг большой успех. В любом случае это разные клиенты. Моя клиентура старится, их центры интересов смещаются. В общем, я бы не хотел начать свою работу сейчас. Нужно делать что-то еще…»

Я рискую и задаю Кристофу вопрос о том, сколько зарабатывает букинист. Французам такие вопросы задавать не принято. Даже самые близкие друзья не знают зарплат друг друга. Да что говорить, даже родители и дети о таком не разговаривают.

«Ха, это вопрос, который не задают. Я работаю только по пятницам, субботам и воскресеньям. В остальные дни я читаю, гуляю, ищу новые книги. Да, у меня не будет большой пенсии. Но это мой выбор. А вообще в моей жизни был период, когда я очень хорошо зарабатывал, делая то, что люблю. Одно время я работал с университетской прессой и получал от них дорогие издания, которые продавал в полцены. Мои доходы доходили до 5000–6000 евро в месяц по современным меркам. В эти выходные, например, я заработал 450 евро.

Букинисты, которые работают у Сен-Мишель, открывают свои лавки в 9 утра. Я открываю в час, парижане раньше не выходят. Букинисты у Нотр-Дам к тому моменту заработают уже 300–400 евро. Средний заработок – 800 евро в день, бывает и 1000! И далеко не все, конечно, они декларируют. Они покупают все в Обервилье[89], в одном хорошо известном месте. И продают одно и то же.

Вообще-то они не имеют права это делать. Наш внутренний устав дает право лишь на 10 % сувениров от общего товарооборота. Они выставляют старые книги в очень плохом состоянии, которые, конечно, никто не хочет покупать. И это их алиби. Пусть зарабатывают, – вздыхая говорит Кристоф, – я не против. Но мне бы не хотелось жить их жизнью».

Это завораживает. Во Франции я встречаю множество людей, которые ни за какие коврижки не перестанут делать то, что любят. Люди, которые живут своим делом. В России мы только открываем такой выбор. Хочется, чтобы каждый из нас любил то, что он делает, и был в этом хорош.

«Еще 20 лет назад я мог переехать на Сен-Мишель по выслуге лет. Во-первых, там нет деревьев. Если на улице жарко, у меня есть тень. Но, с другой стороны, букинисты на Сен-Мишель очень хорошо зарабатывают, они знают, за что страдают. А вот когда идет дождь, мы не открываем наши лавки. Во-вторых, мне нечего предложить туристам, это не моя клиентура. Да мне и не хочется.

У нас есть свой профсоюз, теперь мы делаем наши фирменные холщовые сумки. Я думаю, что мы должны отправить запросы в дизайнерские школы и попросить их создать сувениры исключительно для букинистов: открытки, блокноты… Это будут уникальные вещи! Но не все согласны. Да и не все мы знаем друг друга. Например, те, кто работает на правом берегу у Лувра, мне совсем не знакомы».

Забавно, как правый и левый берег Сены вновь сталкиваются друг с другом. Река разделяет столицу на два мира. У каждого свои боги и адепты. Они не часто ездят в гости друг к другу. Ходят в разные магазины, рестораны, отличаются подходами к жизни и ценностями. И все же, как стать сегодня букинистом, достаточно ли по-прежнему простой заявки в мэрию?